Букет для хозяйки

Гости стали разъезжаться. Мартта подошла к Андрею и сказала:

– Андрей, paar meiner Freunde (пара моих друзей), - Андрей насторо-жился, предчувствуя катастрофу, - geht ins Zentr (едет в центр). Sie k"onnen dich mitnehmen (они могут тебя подвезти). Ich bin froh dass du da bist (я рада, что ты приехал). Vielen Dank f"ur den Strauss (спасибо за букет). Auf Wiedersehn.

Андрей с трудом соображал, что говорила Мартта, но понял, что его грубо выпроваживают. Вот и всё, говорил он сам себе. Финита ля комедия. Мартта проводила его до машины, а когда машина поехала, помахала ему ладошкой. В машине было тепло, и Андрей сразу уснул, прислонив голову к спинке заднего сидения. Когда машина подъехала к дому на Сепян-кату, Ан-дрей услышал сквозь сон, ему показалось, что слышит он это во сне:

– Wir kamen (мы приехали).

Андрей очнулся, плохо соображая. Стал бестолково искать свою синюю сумку, в которой он возил букет для хозяйки. Ему показалось, что он её забыл. Он стал бормотать спросонья: "Вот мудила гороховый, я её забыл". Но тот, кто его привёз, (это был мужик, которого Андрей ревновал к Мартте) сообразил, что постоялец Мартты пьян, как свинья, и сказал:

– Hier ist deine Tasche (вот твоя сумка).

Андрей удивился, взял свою сумку, поблагодарил на финском языке:

– Хювяя киитос, - выбрался из машины и ушёл, не попрощавшись.

Добравшись до своей (пока ещё своей) квартиры, он с трудом раздел-ся, рухнул на кровать, где когда-то спала и теперь вновь будет спать хозяйка, когда Андрей освободит квартиру, и заснул мёртвым сном.

XXXIX

А ещё через несколько дней заканчивался его срок пребывания в Финляндии. Пора было возвращаться домой, в Москву. Эти несколько дней Андрей посвятил приведению своих дел в порядок. Он сдал книги в библио-теку. Подписал обходной лист ("бегунок") у всех, кто должен был его подписать, сдал его в администрацию торгпредства, ему вернули его заграничный синий паспорт, забрав временное удостоверение, с которым он ездил в командировки. Ойва Хяркинен и те ребята (одного из них звали Микки, почти так же как Смоландера), которые вели контракт поставки материального склада для Моссовета, накупили Андрею кучу подарков. Ойва давно заприметил, когда он с Андреем заходил в магазин, помогая ему что-то купить, как Андрей неизменно заглядывал в отдел спорттоваров и алчно рассматривал горные лыжи, ботинки, крепления.

Ойва объяснил Андрею, что хочет подарить ему эти вещи и предложил пойти в магазин вместе, чтобы Андрей сам выбрал то, что ему подходит. Ан-дрей, конечно, засмущался, замахал руками, стал отказываться от таких до-рогущих подарков, но Ойва настаивал, говорил, что они вместе хорошо работали, и он хочет оставить своему напарнику об этом периоде добрую память.

Андрей не выдержал искушения и скоро стал счастливым владельцем слаломных лыж фирмы "Fischer", креплений "Marker" и ботинок француз-ской фирмы "Salomon". А Ойва от себя ещё добавил к этому горнолыжные очки "Uvex". Андрей чувствовал себя на седьмом небе.

А те весёлые ребята, которые вели контракт с Моссоветом, подарили ему комплект автомобильных колёс с зимней (шипованной) резиной. Алекс подарил Андрею фонарь, который мог светить лучом до неба. И даже су-мрачный Жора расщедрился и подарил комплект запчастей к "копейке": свечи, прокладку к двигателю, клюку, запирающую руль, набор запасных предохранителей. Иван Иванович, Станислав Григорьевич и Мишкин Дмит-рий Анатольевич ("шибздик") ничего ему не подарили, но тепло с ним по-прощались, пожелав ему ни пуха ни пера. Иван Иванович прослезился.

За два дня до отъезда Андрей попросил Микки (того, который не Смоландер) съездить с ним за "копейкой". Микки попросил ещё одного своего напарника присоединиться к ним. Тем советским специалистам, кто приобрёл автомобиль на условиях такс-фри, давались сутки, чтобы забрать вывозимые ими вещи. У Микки был "японец" Мазда. Они за час добрались до пограничного пункта, где стояли проданные (и пока ещё не проданные) машины. Охранник на стоянке помог прибывшим найти свою "копейку", сделал отметку в журнале о времени прибытия и убытия и выдал две жёлтые плашки с транзитным номером. Микки ловко прикрутил их спереди и сзади в специальных гнёздах для номеров. И они поехали обратно. Микки сел за руль "копейки", а его напарник поехал вслед за "копейкой" на Мазде.

Ехали молча, потому что Микки совсем не знал немецкого языка. Андрей туда и обратно смотрел на дорогу, стараясь запомнить путь, по кото-рому ему предстояло через сутки отважно ехать самому. Но запоминать, по сути дела, было нечего, потому что к пограничному пункту на границе вело прямое шоссе, и не было никаких поворотов.

Возле одной из заправок Микки остановился и попросил механика отрегулировать подачу топлива в мотор, потому что обороты были повыше-ны, и мотор натужно ревел. Но Андрей этого не слышал, он ещё ни в чём ав-томобильном не разбирался. Механик быстро подкрутил отвёрткой какой-то винтик в карбюраторе. Микки послушал, как работает двигатель, одобри-тельно кивнул, и они поехали дальше.

Микки ввёл машину во двор дома на улице Сепян-кату и помог Андрею перетаскать вещи из квартиры в машину. Андрей смотрел на машину и не верил, что эта машина его. Её загрузили, как говорится, под завязку. Свободным оставалось лишь кресло водителя. Микки тепло попрощался и уехал. И Андрей остался один. Ему было грустно, завершался важный этап его жизни.

Что ждёт его в Москве, он не знал. Он пока всё ещё ощущал себя начальником главка и, помимо вещей, он вёз с собой два протокола о наме-рениях. Один был о поставке в Россию типографии мощностью 4 миллиарда краско-оттисков, подписанный владельцем строительной фирмы "Леммин-кяйнен", представителем итальянской фирмы "Маринони" и начальником главка Комитета по печати СССР Андреем Соколовым. Второй касался по-ставки в Россию буксировочных канатных дорог и был подписан, с одной стороны, представителем французской фирмы Помогальского (Пома), с дру-гой - председателем комиссии по канатным дорогам Федерации горнолыж-ного спорта СССР Андреем Соколовым.

Спал Андрей плохо, всю ночь ворочался с боку на бок. Встал, когда было совсем темно. Снял постельное бельё и запихнул его в стиральную ма-шину. Пока машина работала, он попил кофе, есть ему не хотелось, да и не-чего было, вчера доел последние остатки. Собрал всякую мелочёвку, стибрил у хозяйки деревянную шкатулку, в которую сложил натасканные зубочистки. Повесил выстиранное постельное бельё на верёвочные струны для сушки.

Обошёл в последний раз комнаты, проверив всё ли выключено. Написал на кухне записку для хозяйки. В этой записке он написал только "спасибо" на разных языках: Hyv"a"a kiitos - на финском; "большое спасибо" - на русском; Dankesch"on - на немецком; Grand mercy - на французском; gracias - на испанском. И подписал внизу: "Андрей Соколов". Оделся, захватил красную сумку с мелочёвкой, вышел из квартиры и опустил ключи в щель, куда опускалась почта. Потом спустился вниз, вышел через отдельный выход во двор, сел в машину, снял с руля клюку, вставил ключ зажигания в скважину, вытянул ручку подсоса, поставил рычаг сцепления в нейтрально положение, повернул ключ, машина сразу завелась, заурчала довольно.

Андрей прогрел двигатель, опустил рычаг ручного тормоза, включил подфарники, а чуть позже фары ближнего света. Утопил ногой педаль сцеп-ления, включил первую скорость и стал тихонько отпускать педаль сцепле-ния, одновременно нажимая на педаль газа. Андрей не имел опыта вожде-ния автомобиля, поэтому упарился, как в сауне. Первый раз машина дёрну-лась и заглохла. После нескольких попыток она всё же поехала.

Андрей направил яркий свет фар на ворота, они раздвинулись, и Андрей выехал на улицу. Вдруг что-то царапнуло под днищем, Андрей испу-гался, что что-то сломалось, остановил машину и вышел из неё, чтобы по-смотреть. Оказалось, что машина была так нагружена, что просела и задела резиновыми щитками (кажется, называются "дождевики") за бордюр при съезде с него на ровное шоссе. Андрей успокоился и здесь обнаружил, что забыл в квартире свою любимую беретку. Стал размышлять, что делать. Мо-жет быть, найти дворника, у него, наверное, есть запасные ключи. Но в это время стала сигналить другая машина, которой машина Андрея мешала проехать. Андрей убрал свою машину, поразмыслил ещё немного, потом плюнул, чёрт с ним, с этим беретом, пока будешь искать дворника, уйдёт много времени. Ещё не факт, что у него есть ключи. И, пристегнувшись ремнём безопасности, Андрей поехал. Сначала медленно, потом всё быстрее.

Свернул на прямую дорогу, которая вела к Выборгу. Дороги в Финлян-дии замечательные, хорошо освещены, и Андрей не испытывал неудобств, хотя по сути дела впервые сел за руль в такую дальнюю дорогу, если не счи-тать тех жалких попыток, когда он сдавал экзамен на водительские права. Он ехал преимущественно на третьей скорости, не решаясь перейти на четвёртую, тем более на пятую. Но машина весело ехала, ёксель-моксель.

Через полтора часа он уже был на пограничном пропускном пункте. Сначала у него проверили документы финские пограничники, ничего не спросили и молча открыли шлагбаум.