Букет для хозяйки

А ещё через сотню метров, машина Андрея въехала на территорию советской погранзаставы. К машине подошли двое молодых пограничников в зелёных фуражках, с автоматами на груди. Они грубо попросили водителя выйти из машины и предъявить документы. А потом стали привычно машину шмонать. Велели всё вытаскивать и ставить рядом с машиной. Андрей взмолился, чуть не плача:

– Ребята, ведь я же советский человек, свой в доску, возвращаюсь домой после работы в Хельсинки. У меня нет никакой контрабанды, ничего запрещённого. Я так долго и так тщательно всё укладывал, а теперь вы меня заставляете всё вытаскивать. Имейте же совесть, в конце концов.

– Тебе сказано вынимай, - сказал один молоденький пограничник, - вот и вынимай. Разговаривать будешь потом.

Андрей смирился и продолжил вынимать из машины все свои вещи. Другой, который постарше, видно, сжалился и сказал первому:

– Вроде он простой паренёк, пусть едет.
– Потом спросил, обращаясь к Андрею: - Кассеты есть?

– Есть, - ответил Андрей.

– Сколько?

– Да несколько штук.

– Достань-ка одну.

Андрей, чертыхаясь про себя, конечно, распаковал коробку, в которой было десятка полтора новеньких кассет (эти кассеты были ходовым товаром и хорошо продавались в московских комиссионных магазинах). Вытащил одну и протянул её пограничнику. Тот взял её и пошёл в каптёрку, где прове-рил, не записано ли на ней что-нибудь запрещённое, например, интересный порнографический фильм или запрещённые песни. Кассета оказалась чистой, пограничник хотел вернуть её, но Андрей сказал:

– Оставьте её себе, у меня ещё есть.

Пограничники не стали возражать. Тот, что был помоложе, сказал:

– Ладно, едь. Хрен с тобою.

Андрей обрадовался незнамо как, стал торопливо запихивать вещи обратно в машину, и вскоре он уже ехал по тёмному шоссе, ведущему в Вы-борг. В Выборге он попросил таксиста помочь ему заправиться. Тот спросил:

– Новичок, что ли? То-то я смотрю, не умеешь заправляться.

– Да, - сказал Андрей, - я первый раз еду.

– Гляди, будь аккуратнее, а то выедешь на встречку.

И поехал Андрей дальше. Дорога шла через лес и была тёмной. Только ближе к Ленинграду совсем рассвело, и Андрей поехал смелее. В Ленингра-де он заночевал у начальника хозрасчётного строительного участка, который тоже пока ещё признавал Андрея за начальника главка. Утром он помог Андрею проехать через Ленинград и выбраться на Московское шоссе.

Дорога долго была пустынной, и Андрей подумал, что его могут ограбить. А то ещё и башку проломить. Он положил клюку от руля рядом с собой. При этом он так вильнул рулём, что едва не выехал на встречную по-лосу. Постепенно он освоился и даже поехал на пятой передаче.

Потом он ночевал в Торжке, где был завод полиграфических красок. Директор завода встретил Андрея радушно и поселил его в квартире, кото-рая одновременно являлась заводской гостиницей. Андрей задумчиво бро-дил вечером по Торжку и удивлялся тёмному городу и обшарпанным домам. По сравнению с Хельсинки, это было немыслимое захолустье.

А потом он приехал в Москву. Перетаскал вещи из машины в москов-скую квартиру, позвонил знакомым, узнал, что в России идёт перестройка. Денег в стране нет, полки магазинов пусты. Коммунистическая партия Совет-ского Союза развалилась и приказала долго жить. Начал разваливаться Со-ветский Союз. Сам Андрей уже не является начальником главка. Протоколы о намерениях, которыми он очень гордился, оказались пустыми бумажками.

Андрей остался без работы. Его место в Комитете по печати занимал его прежний заместитель. Андрею пришлось искать себе новое место рабо-ты. Звонить Ненашенскому он не стал.

Но это совсем другая история. Не такая смешная, как та, которую я рассказал вам о жизни приёмщика Андрея Соколова в благополучной Фин-ляндии. Не смешная, скорее, тоскливая и загадочная. Зато весёлая, потому что люди в России с каждым новым днём живут всё лучше и всё веселее.

Конец