Бумажный Тигр 3

Чтобы не участвовать в их споре, Лэйд принялся разглядывать зал. Не потому, что надеялся найти какие-то знаки в разгромленном архивном кабинете. Разглядывать здесь, по большому счету, было уже нечего.

Клерки успели вынесли все тела и теперь торопливо счищали с полов обернувшуюся коричневыми лужами кровь. И выходило у них не очень умело. Видно, за годы службы в биржевой компании редко кто из них держал в руках метлу или тряпку. Они путались друг у друга под ногами, рассыпали опилки, которыми должны быть присыпать лужи, роняли нехитрый инвентарь и спорили о том, кто должен выносить рассеченные останки их незадачливых сослуживцев.

Лишь один из них, кажется, имел представление о том, как следует заниматься порученной ему работой. Сняв пиджак и закатав рукава, он почти изящно лавировал между прочих, управляясь со шваброй так, как редкий гвардеец способен управляться с винтовкой к концу своей службы. Движения его были плавны и стремительны, но все же им не доставало юношеской живости – он двигался знакомой самому Лэйду походкой, стараясь не напрягать суставы и неестественно ровно держа спину. Еще один несчастный, не понаслышке знакомый с подагрой. Лэйд ничуть не удивился, когда обнаружил, что этот сноровистый джентльмен куда старше прочих сослуживцев, а голова его украшена сединой столь основательно, что напоминала занесенную снегом лесную опушку.

Эге, подумал Лэйд рассеянно, а не староват ли этот джентльмен, чтобы носить папки и биржевые сводки меж кабинетов? Помнится, Крамби говорил, что средний возраст здешних служащих двадцать четыре года, этому же самое малое втрое больше. И как удивительно ловко он при том орудует шваброй!..

– Мистер Лайвстоун! – Лейтону пришлось положить руку Лэйду на плечо, чтобы вернуть его в разговор. Разговор, который уже настолько его утомил, что сам по себе казался демонической мукой, - Будьте добры разъяснить нам, что вы имели в виду.

«Что мы все скоро умрем, - подумал Лэйд, - И, скорее всего, смертью столь изобретательной, что сам Джозеф Карр[4], надо думать, рукоплескал бы от восторга, найдя в ней глубокий внутренний символизм. Да только что толку об этом говорить?»

– Дело не в чернильницах, - кратко произнес он, - Чернильницы – это лишь пример. Символ того, как легко наш тюремщик приобретает власть над новыми слоями материального. Вы помните, что я говорил о природе демонов и их властью над материальным миром? Сперва я думал, что ему подчинено только здание. Что кто-то путем сложнейших ритуалов передал в его собственность несколько тонн камня и дерева. Но с каждым часом я все отчетливее вижу, как он вмешивается в природу материального на прочих уровнях. Мистер Коу? У вас были наблюдатели на всех этажах, наверняка они заметили что-то в таком же роде.

– Есть и другие следы, - Коу поморщился, случайно шевельнув покалеченной рукой, - Странные следы. Это происходит во всем здании. Зеркала медленно плавятся и стекают со стен. Бронза превращается в тухлый сыр. Цветы пахнут паприкой и жженым рогом. Бумага тлеет сама собой. Из трубопроводов доносятся приглушенные звуки клавикордов. Ковры покрываются инеем и странными узорами.

Лэйд кивнул.

– Да. Об этом я и говорил. Он все глубже вторгается в границы материально, уродуя его, извращая и преобразуя на свой вкус.

– Его власть растет? – встревоженно спросил Лейтон, - Вы ведь это хотите сказать? Он захватывает все новые и новые рубежи?

Лэйд покачал головой. Жест, который ему приходилось делать так часто в последнее время, что уже начала ощутимо саднить шея.

– Дело не в этом. Скорее, это вопрос… полномочий.Допустим, здание путем каких-то неизвестных нам ритуалов и сделок было отдано в его власть. И он вполне эффектно распорядился своей новой собственностью, вырвав ее из унылых устоев реальности. Но все прочее? Откуда у него власть над всем прочим? Все эти перемены внутри, которые мы уже не можем не замечать. Теперь он уже управляет не только домом, но и многими вещами внутри него. А значит, и процессами, в них проистекающими! А значит… Дьявол!

Перебинтованная рука Коу, висящая у него на груди, вдруг издала жуткий скрежет, задергавшись, точно механическое насекомое, упакованное в несколько слоев перепачканной высохшей кровью бумаги. Там, под бинтами, что-то металлически трещало, хрустело и вибрировало. Зарычав от боли, Коу перехватил перебинтованную культю здоровой рукой, пытаясь удержать на коленях.

Дрянь, подумал Лэйд. Должно быть, демон, срастив руку Коу с пистолетом, не удовлетворился обычным смешением плоти и стали. Он срастил их в единой целое, сделав одним общим – не то механизмом, не то органом. То, что осталось от сухожилий и вен, теперь связано с пружинами, курками и затворами и, напрягаясь, приводит в движение какие-то их фрагменты…

– Прошу прощения, - произнес Коу сквозь зубы. Судя по тому, как медленно и осторожно он дышал, всякое шевеление в покалеченной руке причиняло ему неимоверную боль, - Иногда оно… двигается по собственной воле.

– Лучше отнять руку, - неохотно произнес Лэйд, - Хотя бы для того, чтоб процесс не пошел дальше. Если хотите, я могу помочь.

– К делу! – резко произнес Лейтон, сам с отвращением и ужасом глядящий на скрежещущую под бинтами руку Коу, - Не забывайте, помощь сейчас нужна всем нам. Правильно ли я понял, мистер Лайвстоун, пока мы готовились отражать вторжение врага на крепостных стенах, он уже заполз внутрь и хозяйничает в погребах?

– Можно сказать и так, - согласился Лэйд, - И это беспокоит меня больше всего. То, что я не могу понять природу его власти. Допустим, кто-то годами чертил невидимыми чернилами демонические знаки по всему зданию, забивал в половицы проклятые гвозди, прошедшие сложный ритуал на алтарях Девяти, окроплял дверные косяки девственной кровью… Звучит нелепо и глупо, но допустим! Допустим, ему это удалось! А всё прочее? Это не смешивается у меня в голове, как не смешиваются пшеница и ямс. Чернильницы, зеркала, цветы, бумага… Это предметы нашего, материального, мира, но они покоряются его власти и, боюсь, достаточно быстро. Возможно, уже очень скоро здешний интерьер изменится, и не самым приятным для нас образом…

Лейтон вдруг переменился в лице.

– В этом здании ему не принадлежит ничего! – крикнул он, - Все, что заключено в этих стенах, все вплоть до последнего обойного гвоздя – собственность компании! И если ему угодно оспорить право собственности, мы с удовольствием сойдемся с ним в суде любой юрисдикции на его выбор!

– Он явится, - мрачно пообещал Лэйд, - Чтобы взыскать все без остатка. И самое скверное то, что мы, хотим того или нет, тоже сделались участниками процесса. Процесса, который проходит по неизвестным нам законам и принципам.

– Скажите прямо, вы попросту не знаете, как его остановить.

– Да, - подтвердил Лэйд, - Именно это я и хочу сказать. Мы имеем некоторое представление об его силах, крайне слабое – о его мотивах, и никакого представления о том, как его можно остановить или ослабить. По крайней мере, до сих пор мне не удалось обнаружить никаких слабых точек в его обороне.

– Превосходно, - пробормотал Лейтон, вяло качнув головой и сутулясь еще больше, - Выходит, если отбросить все разглагольствования, в сухом остатке у нас остается голый ноль. Мы, как и прежде, ровным счетом ничего не знаем о существе, которое нам противостоит. Отличная работа, мистер Лайвстоун. Превосходная!