Бунтарка
Шрифт:
— Игры кончились. Сядешь в тачку молча или с новой дыркой в теле, — язвительно выплюнул парень, толкая меня в спину, заставляя упасть в руки другого ублюдка.
Что-то щелкает в голове, и я поддаюсь своему инстинкту, вот только непонятно какому, когда неистово пытаюсь вырваться из рук этих мразей.
— Блядь, бешенная сука! — отвернулся один из них, когда я ногтями расцарапала ему лицо до крови.
Он неуклюже растирает кровь по лицу, а в следующий момент я падаю на колени, схватившись за живот. Боль от яростного удара этой сволочи разливается по телу, как горячее железо, плавя органы.
— Мы так не договаривались, Чара. Просто посадим в машину эту сучку и газуем. Остальное — не наше дело, — второй поднимает меня за шкирку, и грубо держа за воротник куртки, толкает дальше по дороге.
— Она расцарапала мне лицо!
— Молись, чтобы в следующий раз это не был твой вялый член! — рявкаю я, из-за чего меня встряхивают.
Впереди замечаю довольно приметную машину, принадлежащую Стасу, и понимаю, что уже слишком близка к самому настоящему похищению. Со мной и впрямь не играют и даже не запугивают…
Пробую выкрутиться, но ноги едва касаются земли и заплетаются одна об другую, когда парень дезориентирует меня своими пинками в спину. Единственное, что теперь приходит в голову — неистовый крик, которому я поддаюсь, понимая, что дальше может произойти нечто похуже того рокового вечера с Ковалёвым.
— Захлопнись уже! — не выдерживает психованный парень моего крика, вырвав из рук своего подельника. Он с силой пихает меня в машину, из-за чего я спиной бьюсь об дверь, вышибая из груди воздух. Парень закрывает мой рот ладонью, впиваясь пальцами в лицо до боли в скулах. — Я тебя предупреждаю в последний раз…
Будоражащий взрыв раздаётся по всей территории Живых холмов, а я вижу, как желто-красные языки пламени вздымаются до неба где-то в центральной части трассы. Неверующее застываю, смотря на это происшествие с ужасом.
Что там происходит, чёрт возьми?!
Хватка парня слабеет, но я не шевелюсь, и даже закричать не могу, пытаясь не думать о том, что могло случиться… Вот только мозг отрицает, а глаза видят, как толпа расступается перед ультрамариновым мотоциклом, который на гоночной скорости едет прямо на нас.
Нет. Этого не может этого быть… Это просто невозможно.
Грудь тяжело поднимается от частого и взволнованного дыхания, а на глаза наворачиваются слезы. Невозможно… Сердце болезненно сжимается, желудок крутит от страха, но не за себя… Я с ненавистью смотрю на то, как Станислав Ковалёв тормозит передо мной на своём байке, посмотрев в мои глаза.
Я не вижу там насмешки, только холодный расчет и спокойствие. Он серьезен и намерен осуществить свой мерзкий план, включающий в него мои мучения. Я не отвожу взгляда, заставляя его зловеще ухмыльнуться.
— Где Кир? — мой голос дрожит от напряжения. — Где он?! — срываюсь на крик.
Ковалёв кивает куда-то за мою спину и срывается с места, а я, оглушенная эмоциями и чувствами, не понимаю, как оказываюсь в чужой машине. В голове гудит, а мысли разбежались по углам, не давая мне возможности догадаться, что произошло.
Он же не мог погибнуть, правда? Только не Кирилл Бессонов и только не на Живых холмах… Это просто невозможно. Что там случилось? Как Кирилл такое допустил? Отчего был такой мощный взрыв? Неужели
он… Разбился? Не верю в это, несмотря на тупую боль в груди, не верю!Слезы душат, но я только с небывалой силой в руках цепляюсь за сидение спереди, с болезненной ненавистью смотря на двух ублюдков и маячащий мотоцикл спереди.
За меня некому постоять, а значит, всё только в моих руках…
Нервно смотрю на дорогу, по которой изредка проезжают машины. До города уже меньше десяти минут. Метаю взгляд на ручной тормоз, и на парня за рулём, который всё ещё держит в одной руке рукоять ножа.
Мне нужно что-то предпринять, иначе я сама пожелаю собственной смерти!
Если действовать быстро, можно снести машину с дороги. Но чтобы спихнуть машину на обочину, нужно вывернуть руль, а мне быстрее продырявят руку, чем позволят подобное вытворить. Дверь не заблокирована, можно выпрыгнуть, но этот гонщик едет запредельно быстро, скорее расшибу себе голову… И я смотрю себе под ноги.
Опасная идея рождается быстрее, чем я оцениваю риски. Подтягиваю к себе ногу и расшнуровываю кроссовок. Руки трусятся, но я действую на инстинктах, которые подогревает адреналин.
Обматываю оба края шнурка вокруг своих ладоней, крепко фиксируя и не долго раздумываю над последствиями, чтобы не передумать. Решаюсь и в какой-то момент просто закидываю руки за переднее сидение, зафиксировав шею ублюдка, став с неистовой силой тянуть шнур на себя.
— Останови тачку! — рявкаю я, откланиваясь, когда моя жертва дергает руками и хочет до меня дотянуться. Тот мудак, что за рулём, ругается и тянет к шнуру нож, сбавляя скорость, но медлит. Боится, что занесет.
Когда нож всё-таки мелькает совсем рядом со шнурком, я откидываюсь больше назад и поднимаю ногу, с силой оттолкнув его руку, ударив по запястью. Вижу, что этот идиот мазнул по плечу задыхающегося и харкающего мерзавца.
— Да я же пришью тебя сейчас… — в гневе шипит он, давая по газам.
Я хватаюсь за ручку двери. Она легко поддается, но из-за движения машины, я всё-таки валюсь на обочину, сдирая колени и ладони, которыми затормозила. Адреналин, как верный помощник, затупляет боль, и я поднимаюсь, кинувшись в отчаянный бег подальше от трассы.
Оборачиваюсь, когда слышу непрерывный сигнал машины, а вскоре и возвращающийся байк, который стремительно приближается, сверкая фарами. Не сомневаюсь, что он меня догонит в считанные секунды по бугристой местности, но я больше не оборачиваюсь, как можно быстрее перебирая ногами.
Я так долго не продержусь…
Вокруг пустошь и единственное, что я могу — только бежать вперед и надеяться на чудо.
Глава 25. Нокаут
— Вам лучше начать отвечать на вопросы, Госпожа Авдеева. Вас никто и ни в чем не обвиняет, но мне нужны ваши показания, — мужчина в стильном костюме не внушает мне доверия, поэтому за пару часов пытки, я не открыла рот.
Я всё ещё не знаю, кто передо мной сидит.
В прошлый раз я ясно видела перед собой полицейского, который раздражался от моих взглядов и молчания. А этот тип в костюме давит, причем своеобразно. И его холенный вид не внушает мне доверия. Он точно не из правоохранителей…