Бунтарка

— Закрыли тему до конца сессии, — стараюсь звучать равнодушно, но по довольной роже Стаса понимаю, что вышло у меня паршиво.

— Да ладно тебе. Наша Лиса тоже не пальцем делана, — Артур легонько пихает меня в плечо. — Ты её уже хотя бы потрогал?

— Потрогал… — шепчу себе под нос, забываясь, когда вспоминаю её поцелуи.

Девочка быстро учится, и если раньше была робкая и неуверенная, то до ссоры сама уже тянулась и страстно отвечала на поцелуи. А как она игриво прикусывает мой язык — это гарантированный стояк каждый вечер у её дома!

— Вам что, правда хочется это обсудить? — обвожу взглядом друзей.

— А почему — нет? — удивляется Артур, и мечтательно подводит глаза к нему. — Я всегда вспоминаю этот момент. Запоминающаяся картина! Из робкого ангелочка, которая боится даже дышать в этот ответственный момент, она превращается в фурию под конец. А в конце она набросилась на мой член, как…

Серый давится пивом, причём так сильно, что едва не обрызгивает нас.

— Ты что, тоже у нас хранишь честь для жены или тебя просто смущают наши разговоры? — смеется Ковалёв над Серым, который ошалело смотрит на нас, а потом куда-то в толпу.

— Охренеть… — пораженно выдыхает, а затем продолжает кашлять и отворачивается. — Вы это видели? — он кряхтит, неоднозначно показывает рукой на людей. — Там это… — кашляет, — ну твоя стоит… Или меня так пиво торкнуло?

Я хмурюсь, отправив свой взгляд в толпу.

Цепляюсь исключительно за светловолосых, но мазнув по каждой девушке своим пристальным взглядом, я снова поворачиваюсь к другу. Вопросительно вскидываю бровь, ожидая, когда он прокашляется.

— Вон там! С кем сейчас Русо язык свой чешет? — я снова осматриваю толпу.

Руслана, рослого бугая, найти не трудно, а вот девушку… Я ощущаю жесткий удар в желудке, изумившись.

Да ну нет! Нет, это не она. Василиса, конечно, бывает здесь, но она никогда бы так…

— Твою мать, — ругается рядом Артур, тоже заметив её.

— Может нам для спора нужно найти нормальную девственницу? А то боюсь, что в распаковке Беса ожидает большо-о-ой сюрприз, — хмыкает Ковалёв, но я не обращаю внимание на его язвительность и оставив лимонад на стол, решительно пробираюсь через толпу.

Я хочу убедиться, что моё зрение меня не подводит.

И с каждым шагом мой мозг кричит — не она, а вот чутье… Чутье в восхищении завыло, когда я вижу знакомое лицо, хоть и в очень непривычном для меня боевом «раскрасе».

Мой взгляд впивается в львиную шевелюру с черными и красными прядями, затем резко опускается на довольно объемную, и манящую мои руки, задницу в кожаных штанах. У меня начинает колотиться сердце, когда она смеется и разворачивается больше ко мне лицом, а я вижу на половину расстегнутую кожанку с крупным красным кружевом под ней. Высокие каблуки на шпильке — добивают меня, и этот её образ суки стреляет мне прямо по яйцам.

Когда подбираюсь впритык, игнорирую удивленный взгляд Руслана и хватаюсь за тоненькой локоток блондинки, резко повернув её к себе лицом.

Она убила в себе образ Принцессы навсегда!

Мы смотрим друг на друга и оба сбиты с толку.

Лично я уже лежу на лопатках от её блядских тряпок и красных губ, а она — от неожиданности и моей ярости, которая точно сверкает в глазах.

— Бес, — здоровается Русо, перетягивая на себя моё внимание.

Я ощущаю, как Лиса порывается высвободиться из моих рук, но я настойчиво усиливаю хватку.

Напряженно улыбаюсь Руслану.

— Извини… Если ты не против, я перекинусь парой слов со своей… — думай, черт тебя возьми, думай! — Со своей! — говорю с расстановкой, внутренне не понимая, кем обозначить Василису для посторонних людей.

Она, если и удивляется моим словам, мастерски не выдает эмоций.

— Ладно, Василиса. Ещё поболтаем. Приятного вечера, красавица, — мужчина уходит, кинув на меня любопытный взгляд, но быстро теряется в толпе.

Я снова смотрю на девушку и совсем не могу подобрать слов. Она меня удивила, и удивила на столько, что я не могу понять — хорошо это или плохо.

— Ничего не хочешь мне сказать? — да, лучше так. Пусть сама отвечает, зачем вырядилась как блядь. Причем хорошая такая, дорогая.

Циничная улыбка — это её ответ.

— Василиса, — едва ли не рычу.

— Бессонов, — тянет она так сладко, словно хочет простонать мою фамилию с моим членом внутри себя. — Тебе разве не нужно готовиться к гонкам? — её приятный и обволакивающий голос совсем не вяжется с тем, как она на меня смотрит.

И что это? Что это я вижу в её взгляде? Самоуверенность? Высокомерие? Смелость? Что это, блядь, так вспыхнуло в её глазах, от чего меня внутри так всколыхнуло?

— Зачем ты так вырядилась? — спрашиваю прямо в глаза волнующий меня вопрос.

— Сегодня вечеринка или ты ослеп? — она кивает в сторону танцпола. — Хочу оторваться. Хочу напиться. Хочу переночевать у друга, чтобы не слушать нотаций предков. Достаточно конкретно отчиталась? — она говорит ровно, при этом умудряется вырвать локоть из моей хватки.

— Переночевать в друга? — цепляюсь я к словам.

— Видимо, сегодня ты ещё и оглох! — алые губы насмешливо кривятся. Ах ты маленькая… — Да, Бессонов, у друга, — добивает она меня, повторяя.

Тихо. Тихо, её трогать нельзя.

Нельзя, блядь!

Была бы моей — поместил на плечо и увёз отсюда! А мне уже очень сильно хочется подмять под себя Лису и заставить сожалеть о таких выкрутасах перед моим носом.

— Конечно. Куда же ты и без Фирташа, — стараюсь смотреть прямо в её глаза, чтобы увидеть хоть что-то из привычного мне… Но я натыкаюсь на глухую стену. Да что с ней? — Что, решила сегодня всё-таки попробовать что-то новенькое?

О да. Злись, Лиса, потому что я сейчас больше, чем в бешенстве! И только попробуй открыть свой сексуальный рот — я тебя проучу! Девушка, которую я выбрал не имеет права устраивать такие шоу на публике.

— Да, решила. Знаешь, Бессонов, а ведь ты был прав, когда сказал, что я задыхаюсь в обществе. Посмотри на меня сейчас — я свободная, совершеннолетняя и могу делать всё, что захочу. Спасибо тебе, Бес, что открыл глаза и научил быть не типичной принцессой с излишней образцовостью.

Она делает шаг ближе и тесно прижимается ко мне. Смотрит в глаза, улыбается и поднимает руки, запуская свои пальчики мне в волосы. Мой член содрогается в джинсах от её уверенных действий и приятной ласке.

— Ты был лучшим моим учителем, Бессонов, — жарко дышит в губы и, словно в насмешку, крепко прижимается губами в уголок моих губ.