Бунтарка

— Это перемирие? — уточняет рыжая.

— До него ещё целая ночь, моя сладкая. Нас ждёт серьезный разговор, — Артём убрал все ухмылки и улыбки со своего лица, став серьезным. Аня переводит на меня взгляд, словно умоляя о помощи.

Но, Артём же не бьет, а шлепает, верно? Я опускаю голову, пытаясь скрыть улыбку от мыслей, которые мне выдает мозг.

— Тебе смешно, Василиса? — моё внимание привлекает Кирилл, и я улыбаюсь ещё шире.

Всё-таки с самосохранением у меня дела обстоят не очень.

— Да так, вспомнилось кое-что, — многозначительно смотрю на подругу, которая злится на моё спокойствие и прямые взгляды. — Иди, Аня. До утра и впрямь ещё много времени, — подмигиваю рыжей, и она несколько осуждающе на меня смотрит.

— Утром позвоню, — она клюёт меня в щеку и подаёт руку Артёму, обходя мотоцикл.

— Моя наивная, неужели ты думаешь, что утром будешь свободная? — парень нагибается и подхватывает девушку, уложив её на своё лицо.

— Эй! А ну поставь меня, живо! — возмущается девушка, но парень хорошенько так её шлёпает по мягкому месту, прямо на моих глазах. Эффект изумительный — Аня замолчала и перестала дергаться, как и вырваться.

А ведь у парня хорошая тактика!

— До встречи, — парни пожимают друг другу руки, и Артём с Аней уходит к своему байку.

— Интересная пара, — замечаю я, вглядываясь в тихую бестию, которая даже не спорит, надевая шлем и крепко прижимается к парню со спины.

Я присаживаюсь на байк боком, наблюдая, как ребята удаляются по дороге. Пристальный взгляд Бессонова не мешает, даже придаёт решимости игнорировать парня, мило улыбаясь.

— Так и будешь молчать? — интересуюсь я у Кирилла, переводя на него взгляд. Какой-то пришибленный, не похож сам на себя.

— Я сейчас очень сдерживаюсь, Лиса, чтобы также не закинуть на плечо и не уволочь в темноту, — спокойно и даже с мягкостью заявляет Бессонов.

— Тебе что-то мешает? — лукаво стреляю взглядом, оценивая его полную готовность. Глаза Бессонова сверкают в полутьме, волосы взъерошены, а брови хмуро сдвинуты к переносице. Сердится, видимо, но отчего-то не решается меня отчитывать. — Ладно. Тогда я с радостью приму твои поздравления с моей победой! Начинай!

Взгляд, которым меня одарил парень, не предвещал поздравления, а многообещающая ухмылка и вовсе предостерегала бежать и прятаться.

В следующий момент он оказывается обжигающе близко и крепко перехватив меня за талию и шею, наклоняет вниз, нависнув надо мной.

— Назвони мне хоть одну причину, по которой я не должен сдать тебя твоим родителям за подобное безумство.

Угрозы пошли… Интересно! А сам справится со мной не можешь, а, Кирилл Бессонов?

— Потому что ты сам хочешь меня наказать, но… — я улыбаюсь, и даже получаю удовольствие от своего положения. Конечно, находиться на весу в руках Бессонова чревато внезапной травмой, но сильные руки доказываются обратное.

— Но? — требовательно спрашивает Кир.

— У меня для тебя есть одно неоспоримое обещание, — я достаю из внутреннего кармана курточки монетку, показывая её Бессонову и провокационно прячу её в задний карман джинсов парня. Его лицо меняется, он немного поражен и удивлен, но всё понимает без уточнений. — Как ты там говорил? Ах да, разовая акция…

— Разовая акция закончилась на угоне моего байка, — твёрдо заявляет Бессонов и неожиданно наклоняется, пылко впиваясь в мои губы.

Мной управляет безумство, когда я обнимаю его плечи, а свободной рукой зарываюсь в его волосы. Наши языки переплетаются, и я смело даю отпор даже в поцелуе, провоцируя его на дикий и будоражащий меня рык.

Он меняет положение, перехватывая меня под бедра, и я сажусь. Причем лицом к нему, а Кир вклинивается между моих разведенных ног, всё ещё крепко держа за затылок и бедро.

Бессонов с охотой покусывает мои губы, прижимая меня к себе так плотно и тесно, что дышать выходит через раз. Гулящая рука по бедру, оказывается уже под расстегнутой курткой, пропуская холодный ветер и его горячую руку с шершавыми перчатками без пальцев… Меня передергивает, но ощущения нравятся до мурашек по коже.

Кирилл и сам тяжело дышит на мои щеки, прикасаясь своим лбом к моему.

Глаза в глаза.

Я ощущаю, что мне хорошо, причем именно с ним, в таком положении, когда зацелованная и в крепких руках парня.

— Поехали, — он отстраняется и даёт мне шлем.

— Куда? — не сопротивляюсь, надевая на голову защиту.

— Ко мне. Поговорим по-взрослому.

Что-что? Как это — поговорим по-взрослому?

Глава 13. Мой

— Можешь оставить свои вещи здесь, — говорит Бессонов, как только мы оказались в его квартире. Я поворачиваюсь на звук закрывающейся двери. От меня не укрылся тот факт, что парень прячет ключ в свои джинсы, ухмыльнувшись, замечая мой пристальный взгляд. — Страшно?

— Конечно, Бессонов. Дрожу от страха, разве ты не видишь? — закатываю глаза и расстегиваю куртку, затем снимаю обувь. Без смущения обуваюсь в тапочки Бессонова, ощущая себя, как дома. Наглость для меня уже как защитная реакция. — Кофе сделаешь?

— Сделаю, — хмыкает парень, сверкнув довольным взглядом.

Мы проходим на кухню. Бессонов сразу подходит к кофе-машине, а я, не желая смотреть в это время на его спину, нагло запрыгиваю на столешницу рядом. Парень на какой-то момент замирает, стрельнув глазами на мои ноги, отчего-то нагло ухмыльнувшись.

— Мне вот интересно… Ты действительно стала такой смелой или только пытаешься сделать вид?

— Ученики иногда превосходят своих учителей, — резонно замечаю я, и поставив руки за спину, расслабленно откидываюсь немного назад. — Ты живешь здесь один?

— Пока — да.

— А где твои родители? Никогда о них не слышала от тебя.

— Матери у меня нет, умерла, когда я ещё был ребенком. С отцом не общаюсь, — несколько вдумчиво говорит парень, словно подбирает правильные слова.

— Почему? Ты же учишься под крылышком своего отца, — вспоминаю неоспоримый факт, что отец Бессонова — декан нашего факультета.

— У нас напряженные отношения, — уклончиво отвечает Кирилл, поддавая мне чашку с ароматным кофе.

— Я с молоком хочу, — вредничаю я, хотя спокойно могу выпить чистый кофе.

Парень достает из холодильника молоко, но до кофе-машины не доходит. Кир встал напротив меня и поставив упаковку на столешницу, облокотился об неё обеими руками, едва касаясь моих ног. Он стал слишком близко ко мне, из-за чего я едва не дернулась, выпрямившись. Только с усилием воли осталась в своём положении, но уже не так расслаблено, как прежде.