Бывшие. Уже не вернуть

Мое запястье обхватывают теплые пальцы, Нил дергает меня на себя, заставляя остановиться.

— Арина. К тебе иначе приблизиться невозможно! Да, так себе оправдание, понимаю. Но все остальное уже мимо!

Я не отвечаю. Нечего. Чувствую себя круглой дурой.

Дохожу до такси и неосознанно отмечаю на приличном расстоянии от нас другую машину. Темную. Внутри водитель копается в телефоне, поэтому подсветка выдает его. Мне кажется, постороннего авто здесь не было, когда мы проезжали это место.

Подсветка в дальней машине гаснет, погружая авто во тьму.

— Твои ребята? — уточняю я потрясенно, кивая вдаль.

— Охрана, — твердо поясняет Нил.

— То есть ты в любой момент мог выехать от Рабузовых?

— Конечно. В любой.

— Прекрасно, если у тебя уже все наладилось, дальше ты радостно поедешь один.

— Ариш! Ну, нам нужны были эти несколько минут вдвоем!

— Эриде привет, — иронизирую я, намеренно перечеркивая все его слова сегодня, полностью обесценивая поцелуй. И осторожно захлопывая дверь, называю водителю свой адрес.

Глава 54

— Хорошего вам дня! Она довольно увесистая! — прощается со мной улыбчивый курьер в объемной зеленой куртке и отворачивается, оставляя меня в тревожном одиночестве и полнейшей растерянности.

Я медленно закрываю дверь и перевожу озадаченный взгляд на огромную коробку на полу. Хотя… она больше похожа на ящик.

Наклоняюсь и пробую двинуть ее с места. Уфф!

Увесистая — не то слово! Я бы сказала — тяжеленная!

Миллион усилий, и я все же справляюсь с громоздкой упаковкой, а когда осторожно избавляюсь от темной крышки-купола, рвано выдыхаю и обессиленно опускаюсь на пол, неосознанно прикрывая рот пальцами.

Прямо сейчас посреди моей комнаты гордо возвышается… Дом.

Тот самый дом, который я собиралась подарить Нилу перед отъездом в Америку. Только многократно большего размера.

Это модель: детализация чудесная, качество исполнения на высоте. Я завороженно касаюсь дверцы и тяну ее на себя… та бесшумно подается и открывается.

Удивительно. Все как настоящее.

Не веря своим глазам, запрещая себе чувствовать острую болезненную тягость на сердце, я потрясенно скольжу подушечками пальцев по чуть скошенной крыше, по высоким панорамным окнам, по великолепной террасе с деревянными перилами, по светлым стенам макета.

Все так, как я задумывала тогда. Восемь лет назад. И даже еще лучше.

Околдованная, я просто смотрю на него. На дом, в котором представляла наше с Нилом будущее. С той поры много воды утекло.

И теперь макет мечты восьмилетней давности уверенно красуется у меня на глазах. Как призрак из прошлого. Словно напоминание о том, что уже совершенно точно не случится. Это грандиозное событие настолько меня шокирует, мучительно впиваясь в осознание, что я поднимаюсь на ноги и как во сне бреду к телефону. Недрогнувшей рукой делаю несколько фото. И отправляю Дыму.

Ответ от друга приходит незамедлительно:

Дым: «Ну ниче так смотрится:) величественно».

Я: «Не знала, что вы так здорово сдружились с Сафиным».

Дым: «Он попросил помочь. И был достаточно убедителен».

Я: «У тебя остались чертежи?»

Дым: «Я закинул их на верхнюю полку шкафа, куда никогда не лезу».

Препираться не имеет смысла. И я просто сворачиваю диалог и блокирую телефон.

Обозначать Нилу свою реакцию на доставленное сокровище я не стану: у него появится лишний повод. Ответить, написать самому, позвонить, поговорить, увидеться. А это совершенно непозволительно.

Я никак не отреагировала ни на один звонок от Нила и все смс также оставила без ответа, ни одно из них не прочитав. Потому как не готова слышать ласку и нежность в его голосе, не могу искать в себе силы вновь противостоять немыслимой тяге. Не хочу ощущать робкое волнение, что безостановочно тревожит душу, когда я думаю о нем. Наша история уже давно дописана. Там стоит жирная точка, которую Нил не колеблясь поставил собственной рукой. И этот макет никогда ничего не изменит. Как бы дорог он мне ни был.

Я запретила себе представлять что-то иное, целиком и полностью погрузившись в работу. А «мой домик» отныне занимает почетное место в просторной гостиной.

Я перевожу усталый взгляд на часы.

Тук-тук-тук.

Оля, мой бессменный администратор, вежливо постучав и дождавшись ответа, проходит в кабинет.

— А как у нас дела с открытием? Вакансии пока рано просматривать? Планировали на следующей неделе начать.

— Олечка, у нас возникли сложности с арендой. Застройщик передумал и решил использовать помещение под свои нужды. Сейчас я веду переговоры с другим собственником, место тоже неплохое.

— Ой, как жа-а-алко, — расстроенно тянет Оля. — А я уж размечталась. Кстати, у меня подружка ищет работу, а ей как раз недалеко от новой школы. Я думала пригласить ее на собеседование. Вдруг она тебе понравится. А тут вон какие дела.

— Не волнуйся, как только я разберусь с юридическими вопросами и заключу договор, займемся ремонтом и подбором персонала, — отвечаю я, втайне уже в который раз решая дилемму. Может быть, все же пора не арендовать помещения, а приобретать в собственность? Пока мне это не по карману, но очень хотелось бы. А просить поддержки у папы не мой вариант. Я по максимуму стараюсь обходиться без его помощи.

— Тогда жду отмашку, — заверяет меня Оля в своей полной готовности и выходит из кабинета, ненадолго останавливаясь в дверях. Она вдруг расплывается в мечтательной улыбке. — Ну какая же красота, Арин. Почему за мной никто вот так не ухаживает?

Я вскидываю брови в немом удивлении. Хмурю лоб. Оля видит мое замешательство, рукой машет в общий коридор.

— Да вот же! Опять привезли! Это же твой? — уточняет она.

Как? Еще один?!

Я поднимаюсь на ноги и неторопливо бреду вперед. Выглядываю в скромных размеров холл.

Оу. Да, действительно. Букет потрясающе красивый. Такой же огромный, как и предыдущий. Каждый из бархатных бутончиков набирается сил и цвета и раскроется вот-вот. На этот раз розы нежного персикового оттенка. Прошлые были насыщенно-малиновыми. Наверное, я должна была оценить.

У меня, конечно, промелькнула мысль, что эти потрясающие создания передал Кирилл, но он мне звонил пару раз. И словом не обмолвился о доставке. И записки нет. Совсем не похоже на его стиль. Тем более Кирилл абсолютно точно знает мои любимые цветы. А розы, какими бы чудесными и прекрасными они ни были, навевают на меня уныние и тоску.