Бывшие

— Мы так не договаривались. Когда мы давали согласие на операцию речь шла о том, что оперировать вы будете по твоей методике, потому что это единственный шанс помочь Сашке.

— Андрей предложил вариант, который менее рискованный и у твоего сына есть больше шансов пережить эту операцию.

— Что его ожидает после такой операции? — мне почему-то вспомнилось то время, когда отец Вики разрабатывал свою методику и говорил, почему он так стремиться поскорее её закончить. Обычная операция может оставить моего сына овощем, но разве это жизнь для ребёнка? Нет, чем такая жизнь, лучше смерть.

— Мы не будем удалять полностью опухоль…

— Нет, — прервал её я, — на такое я не соглашусь. Нужно удалить всю опухоль сразу, я не хотел бы, чтобы мой сын вновь через это проходил, а так ему точно потребуется повторная операция.

— Хорошо, я поняла тебя. Это всё, что я хотела узнать, — Вика явно давала понять, что мне пора, но нам было что ещё обсудить.

— Какие ты даёшь прогнозы на операцию?

— Я не гидрометцентр, чтобы что-то прогнозировать, поэтому ничего тебе сказать не могу.

— Ты так всем пациентам говоришь или только я впал в немилость?

— Послушай, — Вика тяжело вздохнула, — я понимаю, что ты очень переживаешь за своего ребёнка и пытаешься ухватиться за любую соломинку, но я тебе её дать не могу. Андрей предложил вариант, который позволит твоему сыну жить, но, вероятнее всего, он оглохнет и ему предстоит позже сделать ещё одну операцию, вот тебе прогноз, который ты хочешь. Моя же методика может спасти твоего сына, а может убить и давать тебе какие-то гарантии я не могу, потому что не знаю, как такая операция может отразиться на ребёнке. Сейчас у меня на руках есть только теоретические данные, которые описывал ещё мой отец, поэтому я ничего тебе не могу сказать, что и как обернётся. И именно поэтому я решила спросить у тебя, как ты считаешь будет лучше для твоего сына, — я не понимал, кого она пытается убедить, себя или меня, но знал, что она против варианта Андрея и считает, что его план провален, а значит я должен довериться ей и её словам.

— Я не сомневаюсь в тебе и полностью доверяю твоему решению, потому что знаю, что ты никогда не сделаешь то, в чём не будешь уверенна на все сто процентов. Даже я понимаю, что тот план, который придумал Андрей, не вылечит моего сына, а лишь ненадолго продлит его жизнь. То, что опухоль Сашки ещё не дала метастазов не значит, что этого не приключится завтра, а значит опухоль нужно удалять всю и сразу, — по глазам Вики, я видел, что говорил правильные слова, но сейчас это было совсем не важно, важно то, что ей нужно взять себя в руки и настоять на своём варианте, иначе операция будет провальной и мой сын точно умрёт.

— Спасибо, я рада, что ты меня поддержал.

— Я всегда стараюсь придерживаться только верных решений, поэтому сейчас говорю тебе всё это. Ты прекрасный врач и не должна сомневаться в своих решениях только потому что это не твой профиль. Помнишь, что говорил твой папа? Тот врач, который сомневается в своих действиях и решениях, не имеет право им быть, потому что его пациенты точно умрут. Ты прекрасный врач, поэтому перестань задумываться о тех вещах, которые считаешь неправильными, а сделай так, как считаешь верным.

— Ты прав, в конце концов сам Андрей изначально считал, что моя методика поможет и это не мои проблему, что он вдруг решил изменить своё решение, — я знал, что заставило этого парня передумать, но в жизни не скажу об этом Вике.

— Я рад, что ты изменила свой настрой.

— У меня изначально он был боевой, просто день сегодня какой-то идиотский, вот я немного и расклеилась, но теперь мне быстро нужно взять себя в руки, потому что операция предстоит не из простых, — я знал, что мне снова указывали на дверь, но теперь у меня не было никаких поводов остаться.

— Ну, тогда я пойду, — я уже почти вышел, когда решил сказать то, что терзало меня внутри. — Пожалуйста, сделай всё, чтобы мой сын выжил.

— Обещаю, я сделаю всё, чтобы твой сын не только жил, но и смог наслаждаться всеми прелестями этой жизни, — направляясь обратно к сыну, я думал только о том, что сегодня нам с Викой, впервые за многие годы, удалось нормально поговорить без обид и взаимных упрёков, прям как когда-то давно.

Глава 10

Самое ужасное в жизни человека — это ожидание. Ожидание, порой может убивать и сейчас именно это со мной и происходит. Прошло всего пару часов с тех пор, как Сашку забрали в операционную, но они кажутся вечность, потому что понимаешь, что ничего не в состоянии сделать и просто ждёшь приговора, который может тебя убить. Больше всего в жизни я ненавижу бессилие, когда ты ничего не в состоянии сделать и просто ждёшь, что это сделает кто-то другой, но я так не могу. Я привык сам всё контролировать в своей жизни и эта ситуация просто убивает. Радует только то, что к нам ещё никто не вышел, а это значит, что мой сын борется и не позволяет болезни победить.

— Как думаешь, сколько операция ещё продлиться? — Юля протянула мне стакан с обычным кофе, и для меня это стало очередным доказательством того, как мало мы в сущности друг о друге знаем, жаль только, что понимание пришло так поздно. Я даже не понял, когда стал замечать, что мы друг о друге мало что знаем. Мы живём в браке уже девять лет, но я не смогу сказать какое у неё любимое блюда или какую книжку она сейчас читает, да я даже не знаю читает ли она вообще. Как нам так долго удавалось быть вместе? Что нас удерживало рядом друг с другом? Сашка? Нет, потому что теперешняя ситуация доказала, как мало мы уделяли внимания своему сыну раз смогли пропустить тот момент, когда он сильно заболел. Любовь? То же нет. Я даже не уверен, что она когда-то была. Мне сейчас сложно вспомнить как случилось так, что мы сошлись вместе и уж тем более не понимаю, почему до сих пор не расстались. Секс? То же нет, потому что я даже не помню, когда мы с ней в последний раз трахались, а те разы, которые приходят на ум больше похожи на простое утоление физиологических потребностей, которое даже не стоит чтобы его вспоминали. Тогда что же нас удерживает от развода? Напрашивается только один ответ — ничего, а значит нам действительно не стоит больше тратить время друг друга.

— Спасибо, но я такой кофе не пью, — я даже не потрудился забрать стаканчик, тем более что не был уверен, что мне сейчас удастся его удержать.

— Правда? — Юля была искренне удивлена, что и не удивительно. Мы никогда не завтракали вместе, потому что она всегда любила поспать подольше, в то время как я вставал ни свет, ни заря, чтобы быть в состоянии обеспечить свою семью всем тем, что они бы хотели.

— Да, я предпочитаю кофейные напитки такие как латте или мокачино, — я всегда был жутким сладкоежкой, но старался скрывать это от других, только Вика хорошо знала и понимала мою тайную страсть, поэтому постоянно подкладывала мне в рюкзак мои любимые конфеты, чтобы я мог ими перекусить в перерывах между усердной учёбой. И снова мои мысли возвращаются к бывшей жене. Сколько за последние пару дней я думал о ней? Глядя сейчас на свою жену, я задаюсь вопросом как я дошёл до такой жизни? Перед глазами одна, но в мыслях совсем другая, которая выигрывает у первой по всем параметрам. Нет, это определённо не то, о чём я сейчас должен думать.

— Правда? А я не знала, — не знаю сколько мы молчали, прежде чем Юля заговорила вновь. — Мне звонил мой адвокат, — кто бы, блять, сомневался, что он ей звонит, теперь они на пару будут думать, как бы сбрить с меня как можно больше денег, но хрен они от меня что получат. Я защитил свои тылы со всех сторон и эту оборону им не пройти.

— Ты не думаешь, что сейчас не самое подходящее время для подобной беседы? — сейчас, в тот момент, когда наш сын борется за свою жизнь, она решила обсудить со мной свои вопросы и это просто выводило меня из себя. Когда она стала такой бессердечной сукой, которой насрать абсолютно на всё, кроме себя самой? Хотя теперь я всё больше склоняюсь к той мысли, что она всегда была такой, а я просто, как полный идиот, повёлся на красивую картинку и не заметил какой гнилой она была внутри.