Бывшие

— Я не понимаю, какие у вас могут быть ко мне вопросы. Я лично не проводила операцию, я только ассистировала, поэтому никак не могу вам ответить на интересующие вас вопросы, — я взяла себя в руки, потому что не в моих правилах было расклеиваться на глазах у постороннего человека, но внутри меня всё кипела, и я прекрасно понимала, что сейчас меня может накрыть сильный нервный срыв. Моё состояние было очень нестабильным, и я была на грани. Мне то хотелось рассмеяться, то заплакать из-за абсурдности тех обвинений, которые могут стоить мне не только карьеры, но и всей жизни. Всё-таки это очень хреново, когда вся твоя жизнь вращается только вокруг чего-то одного, ведь однажды может прийти день, когда это что-то у тебя заберут и ты останешься, как та старуха, у разбитого корыта.

— Виктория Владимировна, кажется вы меня совсем не поняли. Наш разговор это не просто галочка, которую мне необходимо поставить в очередном отсчёте, всё намного серьёзнее, чем вы можете себе представить и не в ваших интересах лгать мне, потому что каждое ваше слово будет проверено.

— Я это прекрасно понимаю, поэтому говорю с вами начистоту.

— Нет, всё же вы не поняли меня. До беседы с вами я провела небольшое расследование. Я разговаривала с медперсоналом вашей клиники и Андреем Лазаревым, так же я просматривала видеозаписи вашей операции. Все факты указывают на то, что именно вы руководили ходом операции, хотя оперирующим хирургом и значится Андрей Лазарев. Мне очень жаль, что вы так и не поняли всей серьёзности ситуации и продолжаете мне врать и со мной пререкаться, — каждое её слово ранило меня, как самый острый кинжал. Снаружи я оставалась всё такой же невозмутимой, но внутри — истекала кровью от понимания того, что меня тупо слили и выхода из этой ситуации просто нет. Жалоба поступила, не удивлюсь даже если узнаю, что это сделал Денис или кто-то из его ближайшего окружения, и теперь нужен козёл отпущения, которым и стала я. Все так уговаривали меня на эту операцию, а после того, как я её провела, тупо слили, даже несмотря на то, что всё прошло успешно. Да, только такая дура, как я могла поверить в то, что прошлые обиды и ошибки можно оставить в прошлом, но теперь я в очередной раз убедилась, человек так устроен, что просто не может простить и забыть того человека, которому причинил много боли и страдания и именно поэтому будет винить его во всех своих бедах, а потом вновь очень больно бить. Что ж, я выучила очередной урок жизни и приму его, главное понять, как выйти из этой ситуации с наименьшими потерями.

— Да, я проводила операцию вместе с Андреем Лазаревым, но я ей не руководила. Андрей оперировал по моей методике, и я была там на тот случай, если что-то пойдёт не так, но, как мы знаем, всё прошло хорошо и моё вмешательство не понадобилось.

— Вы говорите о той методике, которая не была разрешена для проведения на детях?

— Родители дали разрешение на то, чтобы операция была проведена этой методике и у меня есть все соответствующие документы.

— Да, есть, но родные мальчика заявляют, что вы заставили их подписать эти бумаги, а они согласились только из-за отчаяния, потому что вы уверяли, что это был единственный шанс спасти ребёнка, — кто бы сомневался, что они так скажут. И ведь я знала, что если что-то случится, то всё именно так и будет, но было очень неприятно что лучший друг отца и мой наставник так поступил со мной. Я ему очень доверяла, он во многом заменил мне папу, но легко предал, ради своей семьи. Правду говорят, чужих детей не любят, даже если ты сам вырастил этого самого ребёнка и сделал его тем, кем он сейчас является. Я прекрасно понимаю, что вся эта ситуация не может проходить без его ведома, а он даже просто не предупредил меня, чтобы я смогла как-то себя защитить. Весь этот разговор отнимал много сил и мне была очень неприятна эта канцелярская крыса, но я прекрасно понимала, что она просто делает свою работу и я догадываюсь, как это всё выглядит в её глазах.

— В тот момент, единственный шанс спасти ребёнка, было немедленное хирургическое вмешательство, — канцелярская крыса зашуршала своими бумажками, а я внутренне собиралась с силами, потому что прекрасно понимала, что свой главный козырь она оставила напоследок. За годы работы, я научилась разбираться в людях и понимала, что этой женщине доставляет удовольствие её работа и она очень любит рыться в чужом грязном белье. Не удивлюсь, если окажется, что когда-то она мечтала быть хирургом и теперь, за свои нереализованные мечты, он мстит всем, кому удалось осуществить свои.

— И снова вы меня обманываете. Я разговаривала с лечащим врачом мальчика, и она мне сказала, что в операции не было никакой необходимости, а даже напротив, состояние пациента было не стабильным, поэтому она рекомендовала другое лечение, но её слова были проигнорированы родителями пациента, потому что вы их в этом убедили, — я не видела смысла этого разговора, потому что моя собеседница уже сделала все выводы для себя и что бы я сейчас не говорила, уже не будет воспринято всерьёз.

— Если вы уже всё знаете, даже лучше, чем я сама, то я не понимаю, к чему этот разговор?

— Эта часть моей проверки и мы с вами должны её соблюсти, даже если никому из нас это не по душе, — одно предложение, и я уже поняла её ко мне отношение. Она предвзята, не знаю, что я ей такого сделала, но ясно, что сейчас она выполняет свою работу особенно тщательно, чтобы, в итоге, спустить всех собак на меня и это у неё прекрасно получается. Всего несколько грамотно заданных вопроса, и я в дерьме, а все вокруг меня в шоколаде.

— У вас ещё есть ко мне вопросы?

— Да. Всего один. Когда вы отказались оперировать Сашу Вербицкого, вы знали, что он сын вашего бывшего мужа и женщины, к которой от вас ушёл муж? — вопрос был задан точно, и теперь я всё отчётливее понимала откуда растут ноги этой проверки и я больше даже не удивлялась тому, что сейчас происходит. Мне просто хотелось, как можно скорее, отмыться от той грязи, которую на меня сейчас льют, но, к моему большому сожалению, это будет сделать не так просто.

— Нет.

— Вы в этом уверены?

— Это уже второй вопрос, а вы сказали, что у вас остался всего один, — я устала от этого разговора и очень хотела его поскорее закончить, поэтому и позволила себе грубость.

— Вы правы, в конце концов, я уже получила достаточно информации и наш разговор только подтвердил правильность решения, которое я приняла, — во рту всё пересохло, и я напряглась.

— Что за решение?

— Ваше дело требует более тщательного расследования, на время которого, ваша лицензия будет аннулирована. Так же, моими коллегами было принято решение отозвать разрешение на использование вашей методики до тех пор, пока не будет проведена проверка в результате которой установят, что в нынешнем состоянии Александра Вербицкого виновны вы и ваша ошибка, а не ваша методика, — я плохо помню, что именно было дальше, потому что просто перестала соображать. Я даже не заметила, как мой палач покинул кабинет сразу после оглашения приговора. Мой мир разбился на мелкие кусочки, и я не знала, что мне с этим делать. Как жить дальше? Только что у меня забрали не только мою жизнь, но и всё то, на что мой папа положил свои жизнь и здоровье. Я всегда мечтала, чтобы мой папа мною гордился, но в итоге стала его самым большим разочарованием, потому что поставила на кон всё и проиграла.

Что мне теперь делать? Как вернуть то, что забрали за то, что я не совершала? Я просто хотела спасти пациента, а в итоге, за мою же помощь, меня прилюдно вздёрнули и никто, никто мне не помог. Все только смотрели на то, как готовится казнь. Уверена, это расследование ведётся уже не один день, но никто из тех людей, с которыми я работала бок о бок несколько лет, не удосужился мне просто сказать о том, что происходит. Хотя, это даже и к лучшему, теперь в список моих бывших попали не только муж и подруги, но и коллеги, которые отправили меня на казнь, которой руководит моя бывшая свекровь, а её дорогой муж, человек, ставший опорой для меня, просто наблюдал со стороны и, в конечном счёте, выбил у меня табуретку из-под ног.

Нет, нельзя отчаиваться, есть выход из сложившейся ситуации и я даже знаю кто мне сможет помочь. Отчаянные времена, требуют отчаянных действий и именно поэтому, выбегая из своего бывшего кабинета, я набирала номер человека, с которым зарекалась когда-либо снова связываться, и я молилась только о том, чтобы он не занёс мой номер в чёрный список или не сменил свой номер.

— Слушаю, — я так давно не слышала его голос, что даже забыла насколько властно он звучит и это заставило меня на секунду растеряться, но я быстро взяла себя в руки, ведь сейчас не время вдаваться в воспоминания.

— Прости, если отвлекаю тебя от дел, но мне очень нужна твоя помощь. Мы сможем сейчас встретиться? — когда-то я ему отказала и теперь очень надеялась, что он не так злопамятен, как о нём говорят, потому что если он мне откажет, то я не знаю, кто тогда сможет помочь.

Глава 18

Больше всего в этой жизни я всегда ненавидела кого-то о чём-то просить. Каждый раз, даже ради самой простой просьбы, мне приходилось переступать через себя, и всегда такая ситуация заставляла меня чувствовать себя не самым лучшим образом, но ситуация, в которую я попала сейчас в сто раз хуже всех тех, которые были до этого. Сейчас мне нужна не просто помощь, мне нужно, чтобы человек, с которым я рассталась не самым лучшим, решил мои проблемы. Я знаю, что это не составит ему большого труда, но захочет ли он сделать что-то по моей просьбе, очень большой вопрос. Именно поэтому я сейчас сижу в жутко пафосном месте Москвы и молча допиваю уже вторую чашку кофе, время до встречи тянулось бесконечно долго, а мой спутник опаздывал уже на полчас, но я не могла просто развернутся и уйти. Сегодня я проситель, а поэтому буду молча сидеть и ждать, когда он сможет прийти. Думаю, мне вообще повезло, что он согласился на эту встречу.

Я вновь посмотрела на часы, но прошло всего две минуты, с тех пор, как я дела это ранее. С каждой секундой я переживала всё больше и когда настал тот момент, что я решила, что вот-вот взорвусь, в помещение зашёл Он и я моментально успокоился. Не знаю почему, но он всегда производил на меня такое впечатление, хотя остальных людей он производил только пугающее впечатление. Александр Воронов был воплощением мечтаний всех женщин и по праву считался мужчиной с большой буквы. Когда я только познакомилась с ним, то он мне чем-то напоминал Дениса, по крайней мере внешность у них была очень схожей, но чем ближе я узнавала Сашу, тем яснее понимала, что Денис ему даже в подмётки не годится и это как раз и пугала. Радом с таким мужчиной, как Воронов, нужно быть во все оружие двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, потому что женщин вокруг много, а он такой один.