Царь без царства

Кошелек Джена изрядно отощал, когда они покинули харчевню. После гомона и дымного полумрака на улице царила звенящая тишина – даже горбун куда-то делся. Доносившиеся изнутри голоса и треск систра лишь подчеркивали безмолвие ночных трущоб.

– Я думал, нам только поговорить, – немного смущаясь, произнес Джен.

– Ты ведь ищешь сестру? – девушка склонила голову набок, рассматривая юношу. – Она у меня. Или ты передумал?

– Нет-нет, пойдем!

Джен непроизвольно протянул ей руку, помогая преодолеть ступеньки, что спускались к вросшей в землю двери. Саземе хихикнула, принимая помощь. Оказавшись рядом с юношей, она прижалась к нему, Джен боком чувствовал теплую податливость ее тела.

– Господин хорошо воспитан, – заметила она. – Редкая особенность для клиента.

Джен понял, что краснеет. Он попытался отстраниться, но Саземе обняла его, увлекая в лабиринт проулков.

– Тебе стоит прикрыться, – пробормотал он.

Выходя из харчевни, девушка набросила плащ, но умащенное лицо блестело в лунном свете. И эта треклятая вуаль… «Вот и Сахра тоже… Неужели все шлюхи так беспечны?»

Девушка громко рассмеялась, ее смех отдался эхом меж глиняных заборов. Разбуженная звуками ее голоса, залаяла собака.

– Дурачок, между тобой и ножом в бок стою только я, – проворковала она. – Никто не тронет девочек Фарака. И его клиентов. Улыбнись, иначе нас спутают с обычной парочкой.

– Ты шутишь, – на всякий случай Джен и впрямь улыбнулся.

– Как угодно господину, – она повела плечами, отчего плащ распахнулся еще шире.

Несколько минут они шли молча. Издалека, словно из другого мира, донесся приглушенный расстоянием удар гонга в храме Атамы.

– Кто этот щеголь, с которым вчера ушла Сахра?

– Щеголь… – Саземе наморщила носик. – А, поняла. Ты, наверное, про Зеваха. У него отец – какая-то шишка в ложе торговцев, я даже точно не знаю.

Юноша сдавленно выругался.

– Увести девушку к себе стоит дороже, чем время в «Лотосе», но Фарак разрешает, если хорошо приплатить. У нас с Сахрой уговор: при случае она возвращается ко мне, она частенько у меня оставалась… Да и что делать в «Лотосе» к утру? Работники спят вповалку, ни поесть, ни отдохнуть. У меня хотя бы можно выспаться.

«Сколько же я не знаю о тебе, сестренка? – подумалось Джену. – Боги, целый месяц ты ложилась за деньги, а мы с отцом и не догадывались!» Почему-то именно теперь ее ложь ранила особенно глубоко.

Юноша вновь нащупал в кармане серебряный кедет.

А ведь она обижена, подумал Джен. Наверняка обижена! Почему бы еще Сахра не пришла домой? Дуется на вчерашнее его упрямство – или ненароком брошенные слова о слабоумии отца. «Ты идиот! – если б он мог, Джен бы сам отхлестал себя по щекам. – Ей и так несладко, мог догадаться, что стоит говорить, а что нет».

– Пришли.

Саземе скользнула в сторону, только пряный аромат духов остался витать неподалеку. На мгновение Джен потерял ее в темноте, пока девушка не окликнула его свистящим шепотом. Теплая маленькая ладошка нашла его руку и потянула за собой.

Под ногами захрустели битые черепки, высокие стены заслонили лунный свет, и Джен наощупь пробрался в коридор, запнулся и едва не расшиб лоб о крутые ступени.

– Тихо! – прошипела из темноты девушка.

Юноша так и не понял, как Саземе отыскала свою комнату в полном мраке. Он догадался, куда они пришли – то были коробки из старого кирпича-сырца, что лепились вдоль реки. Лепились, теснились, налезали друг на друга – чтобы вместить все больший муравейник самых нищих и обездоленных.

– Сахра? – негромко окликнула девушка, откидывая в сторону замусоленную занавеску. – Просыпайся, пришел твой брат!

В пустое окно без ставен виднелась река и затаившиеся в темноте громады складов. Лунный свет серебристым полотном лег на пол комнаты, выхватив из мрака посуду, аккуратно свернутую одежду и бесформенные комки одеял.

– Сахра! – прикрикнула Саземе. Она присела на корточки и затеплила крохотный огонек лучины.

Ночь расхохоталась ей в лицо пьяным смехом загулявшего матроса. Комната была пуста.

– На вот, выпей…

Выудив из-под одеял полупустой бурдюк, Саземе всучила его юноше. Джен сделал осторожный глоток и задохнулся от крепости предложенного пойла.

– Да уж, понарассказывал ты прилично, – протянула девушка. – Не завидую. Но так ведь не бывает, чтобы получать от богов одни пинки да зуботычины… Так что будут, будут и подарки. Найдем мы Сахру, – она вытянула руку и коснулась его колена.

Они сидели на полу, друг напротив друга – а, собственно, сидеть больше было негде. Мебель в крохотной каморке заменяли груда потертых подушек да кипа одеял.

Юноша собрался с силами – и сделал еще один глоток.

– Я-то догадывалась, что Сахра не привыкла жить… ну… так, – девушка неопределенно мотнула головой. – Она никогда не оставалась на ночь: так, пережидала, отсыпалась… Да и вообще! Это чувствуется – когда привыкнешь к чистому домику, пусть не в районе богатеев.

Джен глубоко вздохнул. Он уже жалел, что поддался слабости и наговорил лишнего. Ему не нужны были ни сочувствие, ни утешение. Единственное, что его интересовало – это сестра.

– Знаешь, а ведь она вполне может объявиться! – словно подслушав его мысли, сказала девушка. – Вот заявится сюда… или домой. Смеху-то будет!

Парень мрачно покачал головой.

– Не будет. Ты говоришь, она собиралась вернуться утром и не вернулась, – начал загибать пальцы Джен. – Хотела прийти к отцу и не пришла. Должна была заступить в «Лотосе», этой ночью – и тоже нет. Целые сутки… даже больше. Она просто исчезла.

– Ну, когда ты так говоришь… да уж, невесело выходит. Я могу вернуться и поспрашивать девочек, – предложила Саземе.

– А этот Зевах… – старательно проговорил Джен. После долгого дня вино слишком быстро ударило в голову. – Получается, он последний, кто ее видел?

– Получается, так, – Саземе прищурилась. – Постой, ты что это… хочешь его искать?

– А что еще делать?

Девушка встала. Сцепив руки, прошлась туда-сюда – впрочем, в клетушке было особо не походишь, так что она вскоре высказала:

– Он опасный тип, этот Зевах! Может, лучше я поспрашиваю?

– Что значит опасный? Что ты о нем знаешь?