Царь Марса

— Никак нет. Сделаем.

* * *

ОСТРОВ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ. ЛИЧНАЯ КВАРТИРА ЕЁ ВЕЛИЧЕСТВА. 6 января 2020 года.

…Найденный в недрах Грааля Вовка, как доложили, был в ночном клубе извлечён из-под графини (любил шельмец поиграть в «лошадку») и остался без сладенького. Наоборот, когда он хоть как-то пришёл в себя, его чуть ли не силой притащили в покои Императрицы. Увидев мать в таком неприглядном состоянии, Владимир немедленно лишился чувств и банально свалился в обморок. Медикам не сразу удалось привести его в чувство. Тело его матери уже накрыли покрывалом, но он всё время косился на него.

— Владимир, ты меня слышишь? Попей воды.

Он деревянными пальцами взял пластиковый стакан (медики благоразумно не дали стекло) и трясущимися губами сделал несколько глотков.

— Чт-т-то с ней?

Играть тут всякие комедии у меня не было ни времени, ни желания. Пусть графиня ему носик утирает.

— Твоя мама умерла. Причину установит врачебная комиссия и судмедэкспертиза.

— А пена на губах? Её отравили?!

— Это установит судмедэкспертиза. Но, да, исключать этого нельзя. Поэтому постарайся тут ничего не трогать, тем более не пить. Я приставлю к тебе сопровождение. Всю еду и напитки будут проверять, твою одежду и обувь тоже. И пару-тройку телохранителей не помешает.

Вовка прошептал, глядя в никуда:

— Господи Боже… Мама…

Взгляд его стал совершенно стеклянным.

Трогаю его плечо.

— Эй, ты меня узнаешь? Мы с тобой в одной комнате жили в общаге Лицея несколько лет. Я Миша. Помнишь Мишу?

Тот слабо кивнул.

— Да, помню. Но, что ты здесь делаешь?

— Твоя мама вчера публично и официально провозгласила меня Кесарем, Местоблюстителем и Наместником всего Сущего и всего Мироздания…

Титулы звучали не так, но Вовке и этого было много. Спишем потом на «белочку».

— Миш, это ваши дела. От меня что ты хочешь?

— Я? Не я, а Империя и все верные твои подданные.

Удивленно:

— Мои?

Не менее удивлённо:

— А чьи, Вов? Не мои же! Теперь ты у нас Государь Император-Август. Так что подданные именно твои. Так что соберись принимай дела.

Мой лицейский товарищ бросил взгляд на продолговатую фигуру под покрывалом и с ним случилась форменная истерика. Пришлось вызывать докторов, колоть успокоительное, делать прочие процедуры, но ничего не помогало.

Он кричал, рыдал, царапался и даже пытался кусаться. Закончилось это всё дозой снотворного и Вовка затих. Я вызвал наряд Лейб-гвардейцев.

— Вот что, бойцы, со всем тщанием и аккуратностью отнесите Владимира Борисовича в его комнату и бережно уложите в постель. Докторов, капельницу и всё что надо. Пусть приведут его в нормальное состояние. Он мне нужен.

Командир дежурного наряда осторожно уточнил:

— Прошу простить, Ваше Величество, там в постели его возвращения ожидает графиня. С ней что прикажете делать?

— Гоните её к чертям, не до неё сейчас. Впрочем… — Я вспомнил слова Дианы и уточнил. — Вежливо гоните. Со всей любезностью. Ну, вы при дворце службу несете, сориентируетесь по месту.

— Сделаем, Ваше Величество!

Появились носилки и Вовку вынесли.

Да, я тут «Ваше Величество». Но не «Государь». Я один «из». Пусть и не один из многих. Хотя «Величеств» сейчас в мире чуть меньше, чем белочек в парке. Да, что опять мне эти «белочки?!» Вот уж Царственная семейка! Ладно, пустое. Что делать? Вот вопрос вопросов.

Вернулся поручик.

— Ваше Величество, дозволите?

Киваю.

— Что там?

— Там, это…

Устало замечаю:

— Ну, что вы Шмидт. Словно на свидании с барышней-гимназисткой, к которой не знаете, как подступиться. Что там?

Офицер кашлянул в кулак.

— Ваше Величество, она отказывается уходить. Сидит возле него на постели, вытирает платочком ему лоб и щеки. И бурчит на нас. Я понимаю, но не понимаю, как выполнить ваше повеление. Силком выпроводить вы запретили, а так уходить она не хочет.

Я с минуту размышлял.

— А, Шмидт, и чёрт с ней. Пусть сидит. Только приставь туда бойца своего со сменой караула каждые два часа, чтоб глаз не спускал. Чтоб она с ним в порыве нежности чего худого не сделала. Понял?

— Так точно, сделаем!

— Да, и медика туда рядом. Тоже со сменой караула. Мало ли что там приключится. И верните его Отечеству, некогда с ним возиться!

Офицер несколько скабрёзно поинтересовался:

— Ваше Величество, а если она его… или ему… ну, того… Что делать?

Хмыкаю. Вот же фантазёры господа гвардейские офицеры!

— Так, охальник, не морочь Величеству голову. Ступай, делом займись. Доложишь, как Владимир Борисович изволит проснуться или случится чего непредвиденное.

— Слушаюсь!

Вот уж глупая оперетка на мою голову!

Да хоть водевильчик!

Кто в Империи главный сейчас? Вовка — нет. Сашка? Тоже тот ещё фрукт… Как не смешно, но пока главный тут я.

Тут в кабинет ворвался Борис и с совершенно диким взглядом осмотрел помещение. Найти тело под покрывалом было несложно. Муж бросился к покойнице, откинул покрывало и зарыдал, причитая…

Быстро он, однако, прибыл. Ну, Высочайший Консорт. Есть видимо средства экстренной доставки.

Я отвернулся. Маша не стала краше за истекшее время. Ничего живого в ней уже не было. Воск, гипс и стекло. Оскал стал ещё страшнее. Я не судмедэксперт, но на фронте в своё время повидал тысячи покойников в разной степени целости и разложения. Нет, Маша выглядела прилично, потом за дело возьмутся профессионалы, её приведут в полный порядок, проведут бальзамирование и прочие необходимые процедуры, ведь гроб (открытый или под стеклом) с её телом посетит по протоколу Константинополь, Новый Царьград, Москву, Санкт-Петербург с тем, чтобы навек упокоиться в Петропавловской крепости рядом со своими Царственными предками.

— Миша…

Оборачиваюсь.

— Да, Борис.

— А почему она лежит на полу?

Пожимаю плечами.

— Я распорядился ничего не трогать. Придут следователи, судмедэксперты, а тут всё затоптано, Государыню переложили в другое место, на диван, например. Что мне скажут?

Он нехотя кивнул.

— Да, пожалуй, вы правы. Просто… Как она умерла? Кто её видел последним?

Ну, Мишенька, тут и смертушка твоя пришла. К тебе сегодня будет очень много вопросов, будет множество вдумчивых бесед и прочих протоколов с осмотрами.