Цель мафии

— Тогда кто же? Ты наемный убийца. Кто до сих пор использует бомбы в автомобилях?

— Несколько групп, — Фракции Аль-Каиды и ИГИЛ. РПК. Русские. — Им нет до тебя дела.

— Тогда, что это было? Совпадение? — его голос повысился от гнева. — Я видел запись взрыва с камер видеонаблюдения. Не было никаких сомнений, какая машина была их целью.

Это удивило меня, хотя и не должно было.

— Ты расследовал взрыв.

— Si, certo. (Конечно) А ты думал, что я сидел на жопе ровно четыре года?

— Я думал, ты торговал кокаином, — сухо сказал я.

Он резко остановился, заскользив кроссовками по холодной земле. Развернувшись, он уставился на меня сузившимися глазами.

— Ты следил за мной в Малаге.

— У тебя сложилось впечатление, что я впервые нашел тебя в том клубе? Ma dai, (Да брось) Джулио, — он ничего не сказал, и я продолжил. — Миллион евро за один день, — он присвистнул. — Мило.

— Cosa? (Что?) — он положил руки на бедра и что-то пробормотал.

— Я сказал, что могу снизить цены на существующих поставщиков, потому что это только я. У меня нет накладных расходов.

— Умно с твоей стороны. А твой отец знает, что ты делаешь?

— Конечно, нет.

— Потому что ты боишься, что он попытается захватить власть?

Джулио посмотрел на меня так, как будто у меня две головы.

— Cristo, Алессио, потому что он будет беспокоиться о моей безопасности.

— Разве ты не беспокоишься о своей безопасности? — я поднял руки в знак извинения.

— Я на отдаленном шотландском острове, бегу трусцой с человеком, которого наняли, чтобы убить меня. Думаю, мы оба знаем ответ на этот вопрос.

Повернувшись, он снова начал подниматься по тропинке. И я снова последовал за ним.

Глава 7

Джулио

Я разглядывал холмы, пока бежал, моя голова шла кругом, но это было не от недостатка воздуха. Нет, чем больше я общался с Алессио, тем больше запутывался.

Моя рука покалывала, как будто я все еще чувствовал его тело под своей ладонью. Вчера вечером я решил использовать его влечение ко мне в качестве оружия. Мне нужно было подтолкнуть его, подманить и заставить потерять бдительность. Тогда я смогу либо убить его, либо убедить отказаться от заказа.

Я не ожидал, что почувствую что-то в ответ.

«Мне нравится трахаться и быть трахнутым».

Cazzo madre di diо. (Блядь, Матерь Божья.)

Его сильное, большое тело подо мной, напряженное и трепещущее, принимающее меня внутрь. Он молчал, когда его трахали? Алессио не показался мне одним из тех мужчин, которые любят стонать.

Такого мужчины я не встречал со времен Паоло. И мне должно быть стыдно, что я думаю об этом, даже мимолетно, с Алессио. Неужели я настолько сломался, настолько извратился за четыре года, что опустился так низко?

И все же.

Если это сохранит мне жизнь, то какая разница? Алессио хочет меня, я должен использовать это против него. Неважно, что я чувствую.

Заставить его говорить. Заставить его сосредоточиться на мне. Запудрить ему мозги.

Раньше я был обаятельным и легким в общении. По крайней мере, так говорили люди в Сидерно. Это не может быть сложно.

Убить его невозможно. Я уже пытался и потерпел неудачу. Его навыки превосходили мои, а меткость — смертоноснее. Я должен был проявить изобретательность, чтобы сохранить себе жизнь. Мне нужно было использовать свои мозги, чтобы победить его.

Я бросил быстрый взгляд через плечо. Алессио опустил голову, когда бежал, но я знал, что он внимательно следит за мной.

— Ты сказал, что убить меня — это задание, от которого ты не можешь отказаться. Почему?

— Уже накурился с утра? Ты уже спрашивал меня об этом однажды.

— И я так и не получил ответа.

— Потому что я не обязан тебе отвечать.

Отлично. Я попробую другую тему.

— Почему тебе так нравится миссис Кэмпбелл?

— Она напоминает мне мою бабушку.

— Та, которая любила футбол? — я ухватился за этот проблеск его личной жизни.

— Да.

— Что твоя семья думает о твоей профессии?

— Они мертвы.

Моя мать умерла, когда я был маленьким. Убита на пляже врагами моего отца. Я сомневался, что так было в семье Алессио.

— Болезнь?

— Мой отец ушел, когда мне было шесть лет. Мать отдала меня на воспитание, когда мне было восемь, и я больше никогда не видел ни одного из них. Они оба умерли для меня.

Моя челюсть упала. Восемь. Dio santo. (Господи.) Я не мог не почувствовать жалость. Ни один ребенок не должен быть отдан или брошен родителями.

— И ты жил у своей Нонне.

— Si. Она умерла около десяти лет назад.

— Она, должно быть, гордилась тобой.

— Она вставляла мои медали в рамку и вешала их у себя на стенах.

Медали, множественное число.

— Я полагаю, ты получал много наград.

— В армии ценят тех, кто убивает эффективно, а я очень эффективный убийца.

— Мафия тоже ценит умелых убийц.

— Это почти то же самое, убивать, служа другому. Но когда я ушел из Берсальера, я решил, что любое убийство будет выгодно только мне.

— Вот почему ты самый востребованный убийца в Европе.

Он не ответил. Мы оба знали, что это правда.

Мы находились недалеко от вершины, с этой точки обзора был виден весь остров. Вдали, насколько хватало глаз, плескались океанские волны. Шаги Алессио становились все громче. Вдруг он пронесся мимо меня, обогнав.

— Я наскучил тебе, убийца?

— Нет, но ты замедляешь меня.

Его мощные мускулы ног выступали и двигались под беговыми штанами. Я позволил себе насладиться этим зрелищем, пока он увеличивал наш темп.

— Если ты не убьешь меня, что произойдет?

— Оставь это, принц, — он покачал головой.

— Почему? Мне не нужно беспокоиться, что я тебя разозлю. И мне искренне любопытно.

— Люди, которые заказывают такие убийства, обычно не прощают.

— Откуда мне знать, если ты не назовешь мне имя? Может быть, это Папа Римский.

Мы с ним понимающе усмехнулись.

— Ты высокого мнения о себе.

Мы начали спускаться с другой стороны холма. Это требовало большей концентрации, чтобы не поскользнуться и не упасть на задницу. Алессио, будучи высоким мужчиной, двигался как чертов горный козел. Он удалялся, но мне нужно держать его рядом.