Целитель судеб

– Потому что ты - будущий вождь, - холодно ответила хранительница.

– Не бывать этому, - закричал Рэми.
– Слышишь, не бывать!

Вновь усилился ветер. Вновь саданул по стенам хлесткой плетью, и дом застонал, истекая болью. Распахнулась дверь. На пороге показалась маленькая, заспанная девочка. Потерев кулачками глаза, она посмотрела на Марка и спросила:

– Папа?

– Уходи!
– закричал Марк.
– Уходи! Здесь опасно.

Эти слова отрезвили Рэми. В одно мгновение он вдруг понял, кто тут опасен. Он. И стало вдруг больно и противно от собственной слабости и безответственности. Он может сходить с ума, но не может тянуть за собой других. И Рэми усилием воли заставил стихнуть бушующее внутри пламя гнева.

Ветер вдруг пропал, сменившись проливным дождем. Крупные капли забили по истерзанной крыше дома, они же потушили окончательно гнев Рэми.

– Даже права на злость ты меня лишила, - опустошенно прошептал он хранительнице.

– От твоих чувств зависят их жизни, - спокойно ответила жрица.
– Ты должен научиться сдерживаться.

Девочка смотрела на Рэми широко распахнутыми глазами и тихо плакала, но не уходила. С трудом поднявшись, Рэми покачиваясь подошел к ребенку, прижал к себе, вдохнул ее нежный аромат, вспомнив вдруг, что так же когда-то обнимал и маленькую Лию.

– Прости, что напугал, - прошептал Рэми.
– Больше не буду, обещаю.

Тонкие руки ребенка обняли его за шею. Телохранитель с трудом встал, все так же держа девочку на руках. Он прошел по коридору мимо распахнутых дверей, мимо бледных и испуганных фигур в ночных сорочках, безошибочно нашел среди нескольких спален одну, в ней - небольшую кроватку, куда и опустил уже мирно спящего ребенка.

– Я прошу прощения, Рэми. Не думала, что мои слова так тебя ранят, - сказала хранительница.
– Но я должна была это сделать, ты же понимаешь...

– Я ничего не понимаю, - устало ответил Рэми.
– Этого слишком много для меня. Они не имеют право лгать вождю? А мне?

– И тебе...

– А ты, оказывается, еще как можешь... я не хочу тебя слушать... Я не могу тебе доверять.

– Тогда доверься им.

Рэми обернулся и посмотрел на стоявшего в дверях Марка:

– Я не ошибся?
– переспросил хранитель знаний.
– Вы - телохранитель Мираниса? Тот самый целитель судеб?

– Тот самый...

– Расскажите мне о магии Кассии?

Рэми отвернулся. Глаза Марка заблестели вдруг тем самым блеском, каким блестели глаза старого учителя Армана, сумасшедшего исследователя, когда тот находил в книгах что-то интересное.

– Зачем?
– спросил Рэми.

Тихий ответ его ошарашил:

– Чтобы вам помочь.

– А кто, простите, сказал, что я нуждаюсь в вашей помощи?

Он развернулся и вышел, даже не простившись. И даже не приказав им молчать. Рэми было все равно. Только сейчас, в этой комнате, он понял - выбор сделан и сделан уже давно. В пользу Мираниса. Все остальное - ради любопытства и внутреннего успокоения.

Даже если хранительница не хотела всерьез убить вождя, даже если все это было только ради того, чтобы разбудить целителя судеб и исцелить Элизара, Рэми не понять этих людей. Никогда он не смирится ни с их образом жизни, ни с тем, как они мыслят. Никогда не Рэми стать таким, как они, а, значит, никогда не суметь быть для них хорошим вождем.

Рэми не создан для Виссавии. И теперь он это знал твердо.

Буря закончилась. Наследник успокоился. Вождь отошел от окна, и обернулся к все так же ожидавшему за его спиной Араму.

Вспыхнул ярче огонь в камине, и в спальне вдруг стало теплее и уютнее.

– Прикажи, и я узнаю, что там случилось, - тихо прошептал Арам.

– Наследник наверняка приказал всем молчать, - задумчиво ответил вождь, развязывая пояс. Он устал. Он хотел спать.
– Если ты вмешаешься, то виссавийцам придется выбирать между мной и им. Между его приказами и моими. А я этого не хочу. Нам не надо знать, что там случилось. Нам надо найти этого мальчика среди кассийцев, как бы усердно он не скрывался.

Широкий пояс упал на кресло, к нему вскоре присоединилась и туника.

– Это будет нелегко.

– Даже если он помечен дыханием смерти?
– Арам не сумел удержать дрожжи.

– И ты ничего не сделаешь?

– Я уже делаю. В Виссавии ему ничего не грозит. А вне Виссавии он никогда больше не появится. Что бы там себе наследник не воображал.

– Задержишь его силой?

Вождь сел на кровать, расшнуровывая домашние сапоги:

– Если не будет другого выхода... собери хранителей смерти. Проверь каждого из свиты Мираниса, кто в скором времени должен уйти за черту. Найди мне среди них того, кто обладает силой целителя. Но делай это осторожно, мальчик явно не глуп. И когда найдешь... не трогай его. Не следи за ним, дай ему полную свободу. Пусть подумает, что его оставили в покое. Пока есть время. И пусть богиня сама с ним поработает.

– Да, мой вождь. Позволь...

– Позволить что?

– Позволь спросить... почему ты не даешь хранителям смерти...

– ... попробовать убрать мое облако?
– закончил за него Элизар, укладываясь в кровать.
– Потому что на то причины есть причины. Мне очень жаль, Арам, но имеются в этом мире вещи, которые ни тебе, ни мне не изменить. Скажу более - менять опасно.

– И наследному принцу Кассии...

– Судьба Мираниса меня не касается.

– Мой вождь...
– голос Арама вдруг задрожал.
– Даже если это опасно... прошу...

– Ты ведь действительно меня любишь, - вождь улыбнулся, опускаясь на подушки.
– Как и все вы любите. Но по мне - любите слишком. Оттого любовь ваша слепа. Я не могу позволить вам оттащить меня от грани. Как я не могу оттащить Мираниса. Единственное, кого я всеми силами буду пытаться спасти, это выбранный Виссавией наследник. Может, хотя бы этим я искуплю то, что натворил за все это время.

– Мой вождь, - выдохнул Арам, - это была...

– ... болезнь?

– Да, и она миновала. Теперь все изменилось.

– Ты ошибаешься, мой мальчик. Изменилось, это правда. Но вот надолго ли? Иди. Поздно уже. Я устал. Да и тебе лучше отдохнуть.

Глава двенадцатая Тень смерти

Ночка выдалась славной. За плотно задернутыми шторами бился в ставни ветер и дождь. Горели в подсвечнике толстые свечи. Сидевший за столом Мир очнулся, наконец-то, от изумления, в сердцах смял листок бумаги и что было силы швырнул его в стену, угодив как раз в морду вышитого на гобелене пегаса: