Целитель судеб
Шрифт:
– Мне кажется, или ты вновь задумал что-то глупое, - выдавил Кадм.
Нет, Миранис всего лишь хочет попытаться спасти... хотя бы одного.
– Кадм, - прошептал он.
– Ты сегодня слишком навязчив, не находишь?
Телохранитель вздрогнул.
– А я не маленький ребенок и знаю, что делаю.
Кадм сжал губы, но промолчал.
Рэми вернулся в замок, когда уже начинало светать. Бесшумно вошел в свою спальню, кинул на скамью мокрый от росы плащ и, стараясь не разбудить спящего в кресле Эллиса, не раздеваясь лег на кровать.
Проснулся он уставшим и разбитым. Но сонная одурь сразу же прошла, когда открыв глаза он увидел сидящего у его кровати принца.
Ярко светило в окно солнце, заливая небольшую спальню желтоватым сиянием. Принц, закрыв глаза, развалился в кресле, закинув одну ногу над другую и подкидывал на ладони сочный персик. Верх, вниз. Опять вверх, чуть выше. И снова вниз, в утопающую в кружевах ладонь наследника. Вверх, и сверкнул луч солнца, отразившись от кольца на среднем пальце. Вниз.
Мир поднес персик к губам и надкусил его, разорвав зубами тонкую, желтоватую кожицу. По подбородку его потекла струйка сока. Принц промокнул губы и подбородок белоснежным платком и, все так же не открывая глаз, сказал:
– Рад, что ты цел и невредим. Рад, что ты все же ко мне вернулся.
– Я обещал, - ответил Рэми, садясь на кровати.
Мир откусил от персика еще кусок, слизнув сок с губы.
– Мне не нужны твои обещания. Хочешь остаться с вождем - я уже говорил, воля твоя, - Миранис вдруг открыл глаза и бросил недоеденный персик в вазу.
– Позавтракаем? Впрочем, нет, уже - пообедаем, вдвоем.
Позднее Рэми наскоро одетый и слегка умытый, сидел за небольшим столиком у открытого настежь окна напротив принца. На улице вновь зашуршал теплый, весенний ливень. Рэми разломил свежий, ароматный хлеб, намазав его маслом, и только теперь понял, что принц вовсе не спешит приступать к трапезе, а лишь задумчиво играет с салфеткой, искоса поглядывая на Рэми.
– Расскажешь мне о встрече с вождем?
– Рассказать что?
– рука с хлебом на мгновение замерла у губ и тотчас вновь продолжила движение.
– Вождь теперь знает о моем решении. Я не останусь в Виссавии.
– А о том, кто ты - знает?
– тем же ровным тоном спросил Мир.
– Нет, - ответил Рэми, чувствуя неладное.
– И все так же думает, что все это всего лишь случайность?
– Да.
– И тебя не удивляет?
– неожиданно спросил принц, отпивая немного вина из чаши.
– Почему твой дядя столь слеп? Или ты вообразил, что вождь всегда был слеп? Он да, может, но его советники-то нет. Хоть кто-то, а догадался?
– Кто-то и догадался. Элан, например.
– Ну да, - криво усмехнулся принц, - этот никогда дураком не был. А что думаешь ты?
– Я ничего не думаю, - ответил Рэми, откусывая кусок намазанного маслом хлеба и запивая его молоком.
– Я знаю. Хранительница знала, что вождь медленно сходит с ума... и ничего не могла с этим поделать. До тех пор пока вождь не хотел выздоравливать, никто ему помочь не мог. Поэтому Элизару позволили медленно опускаться в пропасть и когда моя
– Богиня дала ей это сделать, - прервал его принц.
– Дальше.
– Моя мать оказалась слишком хитрой. Ты же знаешь, что дети-маги часто выдают себя мелочами... она боялась. Потому и начала меня опаивать зельями, чтобы я, как ребенок-рожанин, стал почти нормальным... Я ведь и не знал о своем даре до некоторого времени...
– Дальше.
– Твой дед, отец твоей матери, получил предсказание... что ты скоро умрешь. Чтобы хоть как-то тебе помочь, он тайно послал в Кассию оборотня Бранше. Ты же помнишь моего друга? Совершенно случайно Бранше оказался в моем доме. А оказавшись... позволил моей силе выйти наружу... И как только я начал ею пользоваться, Виссавия вновь нашла меня в Кассии... а потом я встретил тебя.
– И я в первый же вечер разглядел, что ты можешь стать моим телохранителем. Целителем судеб.
– Тем, кто бы мог помочь сумасшедшему вождю. Зная, что я ношу в себе силу целителя судеб, Виссавия разрешила мне стать твоим телохранителем.
– А теперь я ей не нужен... и ты можешь остаться здесь.
– Ошибаешься!
– оборвал его Рэми.
– Теперь я принадлежу не только Виссавии, но и Радону. А еще... дух целителя судеб оказался не столь и плох. Вчера я вновь его почувствовал... и... на этот раз не сошел с ума. Зато ощутил... их покровительство.
– Их - это кого?
– насторожился Миранис.
– Думаешь, только богиня клана вмешивается в наши судьбы? Нет, Миранис. Ты забыл, что силу мне дала не только она, но и Радон. Раньше меня вела Виссавия, теперь меня ведет верховный бог Кассии. Зачем... я не знаю - я не настолько чувствую богов. Но я останусь с тобой, и на то воля Виссавии совпадает с моей.
– Но почему?
– Потому что за все надо платить. Если мы, люди, часто забываем о своих долгах, то боги - нет. Мне была дана сила телохранителя, чтобы исцелить вождя, теперь же я что-то должен закончить и для Радона... и лишь тогда я смогу сам решать - куда мне идти и где остаться.
– Я думал, ты ценишь свою свободу.
– Ценю, - подтвердил Рэми.
– Но от кого свободу-то? От Виссавии? От Радона? От судьбы? Мир, ты же видишь... я и так много чего намешал в наших жизнях. Мой дар опасен. Без покровительства богов он может нас всех погубить. Потому я вынужден прислушиваться к их шепоту...
– Не понимаю тебя, Рэми...
– Тебе и не надо понимать. Я вернусь с тобой в Кассию и встану рядом против Алкадия.
– Нет, Рэми, - неожиданно воспротивился Миранис.
– Я долго думал над всем этим и решил... я верну тебе свободу. Лучше сейчас, пока мы тут. Пока ты - в безопасности...
– Ты не можешь мне ее вернуть. Даже магическая клятва повиновения, не дает тебе права разорвать наших уз. Я - твой телохранитель. Я уйду от тебя только тогда, когда сам захочу.
– Мне сложно с тобой Рэми, - голос Мира отдавал холодом.
– И ты это прекрасно понимаешь.
– Понимаю, но ничего не могу поделать.
– А если мы проиграем? Если ты умрешь вместе со мной? Не боишься?
– Я не боюсь смерти.
"Я - боюсь", - подумал Мир и вслух добавил: