Цена успеха, или Женщина в игре без правил

– А какой я должна быть, если я в своей квартире нахожу боевые гранаты?

– Да ладно уж тебе. Самое главное, что ты за чеку не дернула, – попытался пошутить Артур, но шутка оказалась дикой и неуместной. От нее мне не только смешно не стало, но я даже не улыбнулась.

– Я хочу в Тунис, – неожиданно для самой себя произнесла я и натянула одеяло до самой груди.

– А почему именно в Тунис?

– Не знаю. Там классное лечение водорослями.

– Не забывай, что это противопоказано беременным женщинам.

– И все же кое-какие процедуры сделать можно. Полетели прямо на эти выходные?

– Полетели, – обрадовался Артур и, наклонившись, поцеловал мочку моего уха.

– Так, значит, заметано?

– Заметано. Тебе необходимо проветриться. Придешь в себя. Отдохнешь, наберешься сил, а самое главное – мы побудем вдвоем. Вернее, нет, даже уже втроем. Ты, я и наш ребенок, который находится в твоем очаровательном животике.

В голове у меня мелькнула мысль, что Вика тоже летит в Тунис на эти же выходные, но я сразу прогнала ее прочь, потому что мы поедем не в какую-то деревню, а в целую страну и вероятность нашей встречи равна нулю.

Выйдя из самолета, я вдохнула свежий и довольно сырой воздух незнакомой страны и взяла Артура за руку:

– Артур, ты счастлив?

– Любка, я тебе уже тысячу раз говорил о том, что я просто безмерно счастлив. Счастливее меня нет ни одного человека на свете!

Поселившись в приличном отеле, я вышла на балкон и посмотрела на море. Артур нежно обнял меня и притянул к себе:

– Почему ты опять плачешь?

– Я всегда плачу, когда смотрю на море.

– Странная ты все же. Лично у меня море всегда вызывает улыбку.

– А у меня слезы. Оно такое красивое. Когда я смотрю на море, слезы всегда текут из моих глаз независимо от меня. Знаешь, и я совсем не стыжусь своих слез. Здесь так красиво, что хочется плакать.

Слизнув низкие, добежавшие до губ, слезы языком, я вытерла высокие ладошкой и отправилась вместе с Артуром гулять к морю. Погода была чудесная. Легкий ветер, ласкающий мои ноги, задирал подол моего сарафана, запах, исходящий от моря, дурманил и кружил голову. Артур держал меня за руку и очень переживал по поводу того, что я разулась.

– Люба, почему я пошел в обуви, а ты босиком?

– Потому что я обожаю ходить босиком.

– Но ты же можешь поранить ногу. Наступить на какую-нибудь ракушку или на морского ежа…

– Тогда ты мне просто ее перевяжешь.

Все вокруг необыкновенно мне нравилось и радовало.

– Артур, а ты скучаешь по детям? – задала я вопрос, который очень сильно меня волновал. Подсознательно я понимала, что не могу его не задать, несмотря на то, что Артуру вряд ли приятно его слышать.

– Люба, зачем тебе это надо? – тут же подорвало Артура.

– Но ведь это же твои дети!

– Варя прекрасно с ними справляется, и я уверен, что она позаботится о том, чтобы у мальчишек был очень хороший отец. Понимаешь, в этом браке не было любви, и я всегда и во всем был виноват. Что бы ни случилось, я всегда оказывался крайним. Разве можно так жить?

– Ты хочешь, чтобы я тебя пожалела?

– Я хочу, чтобы ты меня поняла. Если хочешь знать, то я вообще не приемлю жалости.

– В этом вопросе я никогда тебя не пойму. Извини. Так же и то, что в молодости ты мог запросто взять чужое.

– Но ведь я же брал чужое у лохов!

– Даже у лохов. Я бы никогда в жизни не смогла взять чужую вещь.

– Ты хочешь сказать, что ты никогда не воровала?

– Я не так дурно воспитана.

Артур остановился, обнял меня за талию и провел рукой по моим ягодицам:

– Люба, ну вот такой я тебе достался! И что же теперь сделаешь?

– А я бы удивилась, если бы мне достался другой.

– А что, нормальные не попадались?

– Ни черта.

– А что так?

– Как есть, так и говорю.

– Не такой уж я и плохой. А что касается моих детей, то я оставил им все и ушел в никуда, не взяв из дома ничего, даже не забрав свои вещи. Я сделал все, как хотела Варя. Ты думаешь, мне было легко, когда я расстался со своей семьей?

– Не знаю и не могу знать.

– Я жил на руинах. У меня все рухнуло в один час. А потом я понял одну страшную мысль: что, оказывается, можно жить и на руинах. Можно. Я попробовал, и у меня получилось. Правда, в душе была пустота и даже ненависть к Варе. Ведь перед нашей свадьбой я не раз убеждал ее в том, что нельзя жить без любви, что у нас ничего не получится. Но она просто хотела меня заполучить и отказывалась что-либо слушать. Все мы в молодости делаем какие-то ошибки, но не можем же мы расплачиваться за эти ошибки всю свою жизнь… А когда я встретил тебя, то понял, что я уже не на руинах и что у меня начнется новая, совершенно иная жизнь. Ребенок, которого ты носишь под своим сердцем, дитя большой любви, и я уверяю тебя, что я его никогда не оставлю. Что бы ни случилось между нами, как бы ни сложилась наша дальнейшая жизнь, я никогда его не оставлю. Никогда!

После ужина мы отправились гулять в небольшой порт, где было множество различных ресторанчиков и кафе. Артур вдел в мои волосы красную розу и, постоянно напоминая мне о том, что эта роза очень сильно похожа на меня, фотографировал меня на каждом шагу.

– Распусти волосы! – командовал он и настраивал фотоаппарат.

Я распускала свои длинные волосы, поправляла вдетую в волосы розу и вставала в вызывающую позу.

– Молодец! А теперь откинься назад и посмотри на меня глазами, полными страсти. Здорово! В тебе умерла великая модель, ты потрясающе позируешь. А теперь возьми в руки бокал вина, обними сидящего рядом с тобой тунисца и закинь ноги на столик. Здорово!

А когда окончательно стемнело, мы пошли к морю, сели в плетеной беседке и, обнявшись, стали смотреть на звездное небо. Артур притянул меня к себе и положил мою голову к себе на плечо:

– Люба, а все-таки, как ты думаешь, кто у нас родится?

– Я думаю, девочка, – ни минуты не раздумывала я.

– Почему ты так считаешь?

– Не потому, что у тебя уже есть два мальчика. Просто я очень хочу девочку. Я буду покупать ей самые нарядные платья и самые красивые туфельки, завязывать огромные яркие банты. По вечерам я буду читать ей сказки, расчесывать шелковые волосы, беседовать с ней на различные темы и петь колыбельную.

– Сколько еще месяцев ты собираешься работать?

– Что значит, сколько еще месяцев? – не поняла я вопроса.

– Ну, во сколько месяцев беременные женщины идут в декрет?

– Артур, о чем ты говоришь? Какой, к черту, декрет? Такие, как я, в декрет не уходят. Их увозят в родильный дом прямо с работы.

Артур слегка от меня отстранился и недовольно спросил:

– Люба, это шутка?

– Нет. Если я пойду в декрет, то у меня все встанет.

– Что у тебя встанет?

– Встанет моя работа.