Частное расследование

— Вот я и говорю — мерзость какая, — не успокаивалась блондинка. — Использовать нас, чтобы показать, будто его интересуют девушки. Я хочу сказать — может, тело у него, как у буйвола, но головой он слаб, это точно.

— Откуда вы знаете, что он гей? — спросил я.

— Ну, — ответила блондинка, засмеявшись и опять газанув, — конечно, мы не ходим и не подсматриваем за ним, когда он занимается этим.

— К нему все время шастают разные типы, — заявила рыжеволосая девушка. — Он говорит, что тренируетих, но один раз я видела, как он и тот тип держались за руки и целовались.

— Фу, мерзость! — сказала блондинка, толкая подругу локтем в бок. — Ты мне ничего не говорила.

— Так это было очень давно. Когда мы еще жили у Большого Дейва.

— Большой Дейв, — хихикнула блондинка.

— Можете сказать точнее, когда это было? — поинтересовался я.

Вопрос сильно озадачил подруг. У обеих был такой вид, словно они решали труднейшую лексическую задачу.

Наконец рыжеволосая сказала:

— Очень давно — может, недель пять назад. Поджаристый Тодд и этот тип проходили позади дома. А прямо вон там я выгуливала Берни. — Она показала на зацементированную площадку. — И они держались за руки. Потом тот тип сел в свою машину — белый 560-й «мерседес» с такими необычными колесами, — а Тодд наклонился и поцеловал его.

— Мерзость, — фыркнула блондинка.

— Да нет, это было как-то даже трогательно, — возразила рыжая, и было похоже, что она действительно так думает. Но сочувствие здесь было явно не к месту, так что она поежилась и разразилась нервным смехом.

Я спросил:

— Не припомните, как выглядел тот человек?

Она пожала плечами.

— Он был старый.

— Какого он мог быть возраста?

— Старше вас.

— Могло ему быть за сорок?

— Даже больше.

— А может, это был папочкаТодда? — глуповато ухмыляясь, вмешалась блондинка. — Своего папочкуведь можно поцеловать, правда, Map?

— Может, и можно, — отозвалась рыжеволосая приятельница. — Крошка Тодд целует своего папулю.

Они посмотрели друг на друга. Покачали головами и опять захихикали.

— Что-то на папулю не похоже, — продолжала рыжая. — По-моему, там была настоящая любовь. — Она задумчиво взглянула на меня. — Вообще-то этот старый тип был вроде крепкий. Для старика, я имею в виду. Вроде как смахивал на Тома Селлека.

— У него были усы? — спросил я.

Было видно, как рыжеволосая напрягает свою память.

— Кажется, были. Точно не могу сказать. Просто помню, что мне показалось, будто он похож на Тома Селлека. На пожилогоТома Селлека. Крепкий, загорелый. Широкая грудь.

— И почему только среди этихтак много крепких типов? — Вопрос блондинки прозвучал несколько риторически. — Столько добразря пропадает.

— Потому что они богатые, Трейс, — ответила ее рыжая подруга. — Они могут себе позволить разные там приспособления, отсасывание жира и всякое такое.

Блондинка потрогала свой собственный плоский живот.

— Если мне когда-нибудь понадобится делать такие штуки, лучше усыпите меня. — Она запустила руку в коробку «Фидл-Фэдл» и стала шарить.

— Эй, не залапывай там все! — возмутилась рыжая и потянула коробку к себе.

Блондинка, не отпуская коробки, сказала:

— Миндаль. — Она улыбнулась. — Вот, нашла. — Она вытащила из коробки зерно миндаля и взяла его в зубы. Посмотрев на меня, провела по нему языком и не торопясь раскусила.

Я спросил:

— Значит, вы последний раз видели здесь того пожилого типа пять недель назад?

— Точно, — задумчиво кивнула рыжая. — Мы уже очень давно не валялись на сухом песочке.

— Ну так как, — вернулась к своему вопросу блондинка, — вы что-нибудь можете для нас сделать?

— Я уже объяснил вам, что не занимаюсь этим бизнесом, но я действительно кое-кого знаю, так что надо посмотреть и поспрашивать. Оставьте-ка свои координаты.

— Конечно! — просияла рыжеволосая. Но тут же помрачнела.

— В чем дело?

— Нечем писать.

— Какие проблемы, — сказал я, борясь с желанием подмигнуть. Я вернулся к своей машине, нашел в бардачке шариковую ручку и старую квитанцию из автомастерской и вручил все девушке. — Пишите на оборотной стороне.

Используя коробку «Фидл-Фэдл» вместо письменного стола, она стала старательно писать, а блондинка смотрела. Пес ткнулся мокрым носом мне в руку и благодарно вздохнул, когда я снова почесал его.

— Вот. — Девушка протянула мне бумагу.

Мария и Трейси.Замысловатый почерк. Сердечки вместо точек над "i". Флорес-Меса-драйв. Телефонная станция 456.

Я улыбнулся девушкам:

— Отлично. Посмотрю, что можно будет сделать. А пока желаю удачи.

— Она у нас уже есть, — сказала блондинка.

— Что у нас уже есть? — спросила ее рыжеволосая подруга.

— Удача. Мы всегда получаем то, что хотим, правда, Map?

Под звуки хихиканья и в клубах пыли «гольф» рванулся вперед.

Они помчались по Брод-Бич-роуд на север и исчезли из глаз. Через секунду до меня дошло, что эти девушки — ровесницы Мелиссы.

* * *

Я развернулся и поехал назад к шоссе.

Пожилой мужчина и молодой жеребец.

Пожилой мужчина с усами, загорелый.

В Лос-Анджелесе масса загорелых, носящих усы геев. И масса белых «мерседесов».

Но если Дон Рэмп ездит на белом 560-м со спецколесами, то я, пожалуй, рискнул бы сделать предположение. Я влился в южный поток движения по шоссе Пасифик-Коуст и поехал домой, делая свое предположение даже при отсутствии доказательств. Представлял себе Рэмпа в роли любовника Никвиста и пересматривал в свете новой информации ту напряженность между Никвистом и Джиной, свидетелем которой я был.