Чай с пряностями, или Призраки прошлого

Там его ждала первая за последние дни радостная новость.

Констебль Дирги сообщил, что нисс Гельшмэн забрал заявление о пропаже сына. Утром он ворвался в участок собственной своей встрепанной и необычайно счастливой персоной.

– Забираю заявление! – смеясь, говорил он. – Забираю!

– Спасибо вам! – шептал он и тряс руку констеблю Дирги.

– Бобби вернулся! – сообщал он Клеменсу, тайком смахивающему слезу.

– Мой мальчик со вчерашнего вечера дома! – сиял он глазами, возвращаясь к Дирги, и хлопал его по плечу.

– Спасибо! Он вернулся! Хвала господу! Чудо! Это чудо! – повторял он как заведенный.

Все, кто был в это время в участке, ощущали не меньшее счастье, чем отец. То, что малыш вернулся домой спустя столько времени, что он был жив и, судя по всему, здоров – это действительно было самое настоящее чудо! А уж чудо-то умудренные жизненным опытом ниссы, не первый год служащие в полиции, могли распознать с первого взгляда.

Слоувей слушал констебля и чувствовал, что глубоко в груди, там, где совсем недавно находилась огромная ледяная глыба, разливается что-то теплое. Дышать стало легко-легко. За плечами, казалось, выросли огромные крылья. Впереди было много дел. Нужно было разобраться с внезапными приступами безумия, выяснить, что именно произошло с Бобби, где он был все это время, найти родителей Дика. Его ждало много работы, но теперь детектив был твердо уверен, что он справится. Поймает всех преступников. Разгадает все тайны. Спасет всех в этом нуждающихся. В конце концов, если в мире до сих пор случаются чудеса, значит, для этого мира еще не все потеряно.

ГЛАВА 25, в которой Дом отращивает хвост

– Пончиковый день! Это вы здорово придумали!
– одобрительно сказала ниссима Сайрена, сидящая за столом на кухне Проклятого дома.

Лисси, время от времени пытаясь отдуть рыжую прядку, выбившуюся из-под белого колпака, с энтузиазмом сыпала в миску сахар и муку с щепоткой соли, соды и ванили, разбивала туда яйца, добавляла творог, а потом вымешивала руками всю эту смесь. В углу на скамеечке сидел Дик и, высунув от усердия язык, перемалывал сахар в пудру на ручной мельнице. Хелли, закутанная не хуже арафских женщин в белые одеяния, так что открытыми оставались лишь одни глаза цвета шоколада, лепила из готового теста колечки и бросала их в кипящее масло.

Из кастрюли поднимался чарующий аромат, который выливался в приоткрытое окно кухни, перелетал через кусты жимолости под окном, обвивался вокруг стоящих на дорожке людей и разносился ветерком дальше по улице, пленяя все новых и новых прохожих. Очередь из желающих купить горячие пончики выходила за порог кондитерской, змеилась по дорожке и вываливала свой шевелящийся хвост на мостовую, вызывая у жителей Груембьерра естественное любопытство и желание присоединиться к веселью.

– Хозяйка! Еще!
– недовольным голосом сказал Ред, вваливаясь в кухню с большим противнем, на котором осталась лишь промасленная бумага и россыпь сахарной пудры.
– А может, вы меня смените на кассе? Там еще о-о-очень много клиентов. Прямо столпотворение!
– пожаловался он.

– Угу. Охотно!
– кивнула Лисса, на секунду застывая и отрывая от миски перемазанные тестом руки.
– Могу поменять тебя местами с Диком или Хелли. К тесту я тебя и на пушечный выстрел не подпущу.

Приунывший Ред метнул взгляд на мелькающую в руках Дика ручку меленки и на булькающее в кастрюле масло, покачал головой, так что среди болтающихся сосулек волос обнажились уши, и с трагическим вздохом потащил в магазин новый противень, полный золотисто-румяных пончиков, посыпанных сахарной пудрой.

– Вот лентяй!
– пожаловалась Сайрене Лисси.
– Так и норовит от работы сбежать. Послала его в подвал за банками с крыжовенным вареньем - пропал! Докричаться до него не могу. Сама спустилась вниз - а его там нет! В кладовке нет! Потом смотрю: с верхнего этажа по лестнице спускается. «Где ты шлялся?» - спрашиваю. Только исподлобья на меня зыркает и что-то про Дом невнятное бормочет. Мол, вошел в одну дверь, а попал на чердак.

– Ну, это, вообще-то, возможно, - осторожно заметила Хелли.
– Мебель ведь по дому то и дело перемещается. Я это уже давно заметила. Думаешь, что там три стула, а там, на самом деле, четыре оказывается. Недавно вот я полезла на окно. Штору поправить, которая наверху зацепилась. Оступилась и с подоконника упала.

Грохнулась на диванчик, даже не ушиблась особо. Перепугалась, конечно, до смерти. Еле в себя пришла. И только минут через десять, когда я на кухне была, сообразила. Откуда там диванчик взялся? Нет его там! Не поленилась, пошла проверить. Ну так и есть: он совсем в другом месте стоит. Вот как так?

И Хелли развела руками в варежках-ухватках.

– А ты не думаешь?..
– шепнула ей Лисси.

Хелли бросила выразительный взгляд на опущенную голову старательно работающего Дика, сняла ухватку и прижала палец ко рту. Подруги одновременно посмотрели на потолок и пальцами сотворили отгоняющий нечисть жест. Сайрена понимающе усмехнулась.

– Короче, зря я вам этого лоботряса подсунула, - извиняющимся тоном сказала

она.

– Ну почему же зря?
– возразила Лисси.
– Нам лишние руки не помешают. Даже такие корявые и растущие из...

Хелли хихикнула. Она застелила пустой противень, принесенный Редом, новой бумагой и стала выкладывать на него пончики, выуженные дуршлагом из кипящего масла.

– Пончиковый день!
– продолжила свою мысль Сайрена.
– Замечательная идея раз в месяц устраивать день какой-нибудь одной сладости. Что в ноябре будешь готовить, Лисси?

– Что-нибудь придумаю, - легкомысленно отмахнулась Лисси, и на стол рядом с миской упало несколько комочков теста.
– Идей у меня больше, чем времени и сил. Ниссу Слоувею-то пончики на завтрак понравились? Что сказал?

– Ну-у-у...
– неуверенно произнесла Сайрена, меняя на столе местами баночки и кульки и зачем-то убирая пачку соли в ящик с ножами.

– Можете говорить смело, ниссима Сайрена, - усмехнулась Лисси, незаметно отодвигая от хозяйки гостиницы необходимые Лисси в данный момент для работы инструменты. В прошлый раз она нашла масленку в варежке-ухватке, а ножницы были воткнуты в горшок с геранью.

– Он сказал, - извиняющимся голосом сказала Сайрена, окидывая Лисси лучистым голубым взглядом, - что раз он конфисковал все твои добавки, то временно можно есть твои сладости, не ожидая превращения в голубое полосатое хрюкающее животное, извергающее из ушей пузыри, - Лисси улыбнулась.
– Но вообще, девочки, Ференц...
– тут Сайрена зарозовела и поправилась: - ...нисс Слоувей в последнее время завтракает очень торопливо и все время погружен в свои мысли. Боюсь, что нашим совместным трапезам в последние дни не хватает задушевности...

– Еще бы!
– фыркнула Хелли.
– В городе форменное безумие творится, причем безумие прогрессирующее. Вон уже глава города умом тронулся. И многих богачей и влиятельных людей зацепило.

– А вот интересно, почему, и вправду, бедняки с ума не сходят? Фонарщик - единственное исключение.

– А беднякам некогда с ума сходить, - сказала Хелли.
– У них голова с утра до вечера занята заботами и делами. Это богачи от скуки с ума трогаются. Слишком образ жизни неподвижный.

– Надо будет подкинуть детективу эту идею социального неравенства при безумии, - заметила Сайрена.