Чайная роза

– Зато вы убедились, что мне достаточно нескольких секунд, чтобы исчезнуть.

– Да, но в следующий раз у вас может не оказаться этих нескольких секунд.

Улыбка Джастина стала кривой, и он помолчал, выводя узоры на запотевших стенках своей кружки.

– Ладно, Чайная Роза. Будь по-вашему. Краткие приветствия за столом, еще более скупые при встрече в коридоре – проклятие, это похоже на идеальный брак! – Он усмехнулся при виде ее вспыхнувшего лица. – Итак, вы не желаете рассказывать мне, что случилось сегодня днем. Что ж, это ваше право. Не стану настаивать.

– Я видела любовницу Рейналфа.

Серые глаза прищурились.

– В лавке модистки. – Чайна судорожно перевела дыхание. – Вместе с какой-то женщиной она покупала ленты или что-то в этом роде. Я подслушала их разговор.

– Она знала, кто вы?

– Нет. – Чайна облизнула губы. – Но она знает обо мне. Знает, что скоро состоится свадьба. Она…

– Да?

«…деревенщина, которая пахнет, как рабочая лошадь…»

– Она предположила, что, женившись Рейналф, бросит ее. – Чайна замялась. – Но ее спутница заверила ее, что Рэнди никогда не сделает такой глупости.

Джастин переплел длинные пальцы вокруг своей кружки, сдерживая улыбку.

– Моему брату в декабре исполнится тридцать шесть лет. Он не в том возрасте, чтобы оставаться девственником.

– Я понимаю. – На щеках Чайны вспыхнули два ярких пятна. – Но разве это дает ему право щеголять своей любовницей? Зачем нужно было заказывать мне одежду в лавке, где мы можем случайно встретиться? В любом случае мадам Рошель, – ее голос негодующе поднялся, – неплохо повеселилась на мой счет.

– Согласен, мой брат немного туповат, когда дело касается определенных вещей. Честно говоря, вам было бы гораздо лучше с Юджином. Он недурен собой и совсем неглуп, когда удосуживается вспомнить, что у него есть мозги. И он дольше хранил бы супружескую верность. Ненамного, но дольше. – Он бросил на нее испытующий взгляд. – Вы никогда не говорили мне, почему выходите замуж за Рейна.

– Возможно, потому, что это не ваше дело. Джастин проигнорировал ее иронический тон.

– Вы не любите его. Порой мне кажется, что он вам даже не нравится. Что же касается его мотивов… Насколько я могу судить, вы отнюдь не богатая наследница и не принесете ему земель и имений, чтобы умножить его состояние. Ваш отец занимался судоходством, но его компания прогорела несколько лет назад и большая часть имущества ушла на оплату долгов. Честно говоря, я не вижу причин, достаточно весомых, чтобы заставить Рейналфа согласиться на этот брак. И, простите мою прямоту, я бы не сказал, что вы столь уж неотразимы, чтобы вскружить ему голову.

Негодование придало ее голосу резкие нотки.

– Что ж, благодарю за оценку. Надеюсь, она не стоила вам бессонных ночей?

– Беспокойных, пожалуй, но не бессонных.

– Рада слышать. Думаю, мне пора, – заявила Чайна и начала подниматься, но Джастин удержал ее, схватив за запястье. Секунду-другую она молча смотрела на него, затем медленно опустилась на скамью. Он не отпустил ее руки.

– Этот брак был устроен моим отцом, – Натянуто произнесла Чайна. – Меня не посвятили в детали, но я знаю, что существует официальный документ, подписанный обеими сторонами. Что же касается мотивов вашего брата, мне они неизвестны. Вам придется спросить у него.

– Значит, вы тоже думали об этом? – прямо спросил он.

– Я в состоянии понять разницу в нашем общественном положении, – сухо отозвалась она.

– Неужели никто даже не поинтересовался, как вы относитесь к этому браку?

– Почему же? Отец спросил меня. На смертном одре. Я была настолько напугана перспективой провести в одиночестве всю оставшуюся жизнь, что согласилась. Такой ответ вас устраивает? – В ее глазах снова блеснули слезы.

Джастин задумался, разглядывая полупустой зал. Что ж, в это легко поверить. Вполне возможно, что Чайна ничего не знала об условиях брачного соглашения, как и большинство девушек, которых выдают замуж по договоренности. Им сообщают имя жениха, дату свадьбы и объясняют, какие выгоды сулит данный союз для обеих семей. Вот в чем отличие этого брака от множества других: не хватает последнего – причины, подвигнувшей Рейналфа на женитьбу.

– Когда вы узнали об этом соглашении? – внезапно спросил он.

– Год назад. Возможно, два. Не помню. Какое это имеет значение?

– Вы могли бы отказаться, если бы пожелали?

– Да, могла бы. Джастин помолчал.

– Существуют разные виды одиночества, Чайна, – осторожно произнес он. – Сам факт, что вы выйдете замуж, еще не означает, что вам будет лучше, чем сейчас.

– Возможно. Но нам всем необходимо кому-то доверять, на кого-то полагаться. Я доверяла отцу. И знала, что он заботится о моем благе. Он всегда сожалел, что заставил мою мать поселиться в сельской местности. Не то чтобы она когда-либо жаловалась или давала ему повод думать, будто скучает по Лондону, но после ее смерти отец винил себя в том, что не смог дать ей большего. Возможно, именно поэтому он и выбрал сэра Рейналфа.

– Выбрал? Вы хотите сказать, что ваш отец сам обратился к Рейналфу? – поразился Джастин.

– По-моему, да. А в чем дело?

Да ни в чем, подумал Джастин. Просто это разделило кусочки головоломки еще на тысячу фрагментов. Фрагментов, которые превращали ответы в вопросы, требовавшие новых ответов. Он мог бы понять, если бы Рейналф отправился к Тимоти Гранту с предложением. Но чтобы наоборот?

– Налить еще, сэр?

Джастин вздрогнул, увидев перед собой барменшу.

– Что? А, нет… Чайна? Пожалуй, вам тоже хватит, вы уже достаточно порозовели. – Он бросил монету в протянутую руку женщины и помог Чайне подняться из-за стола. Услышав смешки со стороны бара, она бросила взгляд через плечо Джастина. Беззубый, похожий на гнома старик, ухмылявшийся и кивавший на протяжении всего их разговора, изобразил шутовской поклон, подав руку барменше. Та потрепала его за уши и поспешила по своим делам.

Джастин склонился к уху Чайны:

– Улыбайтесь, мисс Грант. Пусть у этих бедолаг будет, что вспомнить в их холодных жестких постелях.

Резкий ответ замер у Чайны на устах при виде дюжего верзилы, преградившего им путь. Он был так же высок, как Джастин, но обладал более могучим телосложением и грубоватыми чертами, придававшими ему сходство с добродушным медведем. Хотя мужчины не обменялись ни словом, ни жестом, вокруг них витал дух товарищества, словно встретились две родственные души. Незнакомец усмехнулся и, извинившись, проследовал через толпу к двери. Он вышел, прежде чем Чайна успела разглядеть его лицо, но у нее мелькнуло подозрение, что она только что видела Джейсона Сэвиджа.

Не тратя лишних слов, Джастин схватил ее за локоть и решительно вывел наружу. Чайна с изумлением обнаружила, что наступил вечер. Пока они сидели в таверне, дневной свет померк, уступив место ранним сумеркам. Длинные вечерние тени поглотили большую часть убогих строений, и только верхушки крыш отражали слабые лучи заходящего солнца.

– Надо выбираться отсюда, – сказал Джастин, вторя ее собственным мыслям. – Мне совсем не улыбается слоняться в этих местах в темноте. Не удивлюсь, если ваш пирожник по вечерам меняет рабочий передник на крепкую дубинку и ищет, чем поживиться на улицах.

– Думаете, он проследил за нами? – прошептала она.

– Возле пристани обосновались самые прожженные головорезы и мошенники. Я бы не доверил ни одному из здешних обитателей даже прошлогодний снег.

– О! – Чайна придвинулась ближе к своему спутнику. – А я-то думала, что на сегодняшний вечер мои злоключения закончились.

– Будем надеяться. – Он замедлил шаг, заметив темную фигуру впереди.

Это был пирожник.

Крепче сжав локоть девушки, Джастин быстро огляделся и обнаружил сзади двух зверского вида мужчин, которые выступили из темной ниши, отрезав им путь к отступлению.