Человеческая оболчка

На улице было пусто. Айзек оглядывался по сторонам, явно нервничая. Ханны нигде не наблюдалось, и он пристально начал разглядывать следы на грязном снегу. В этой грязной каше нельзя было разглядеть совсем ничего, поэтому Айзек оставался на месте, надеясь, что Ханна внезапно появится из-за угла, объяснив это тем, что отлучалась по своим делам. Прошло несколько минут, но возвращения девушки не последовало, и прикинув направление ее дома, он быстро направился туда, в надежде застать Ханну на пути.

Скользя по переулкам, Айзек оглядывался по сторонам, в надежде увидеть знакомую серую куртку, как вдруг легким движение руки его затащили в узкий проем между домами, темный и совсем не освещенный голубым небом. Поддавшись знакомому потягиванию рукава, Айзек оказался за мусорными баками, в глухом переулке. Напротив него стояла Ханна, с заплаканным лицом. Ничего не говоря, она начала снимать с Айзека его верхнюю одежду, скидывая все в кучу. Шапку, шарф, его длинную куртку, даже рукавицы. Айзек опешил от скорости, с которой это происходило.

— Ханна, что ты собираешься сделать? Подожди чуть-чуть. Не здесь! — вновь все неправильно поняв Айзек чуть ли не завизжал, вновь приобретая красный цвет лица.

Девушка резким ударом ладони оставила отпечаток на его щеке. Пощечина моментально охладила пыл юноши, и он застыл с каменным лицом, словно потеряв все эмоции.

— Блядь, Айзек, ты не о том думаешь! О, Боги, да как я так облажалась? — корила себя Ханна. — Айзек, это же просто пиздец!

— Да объясни ты!

— Пиздец, пиздец, пиздец… — повторяла она, не обращая ни на что внимания.

Айзек схватил ее худые руки, которые в суете скидывали с него одежу. Ханна попыталась вырваться и продолжить, но это оказалось тщетно. Она посмотрела в его глаза, словно показывая, что чувствует вину за происходящее, но не сумев выдержать давления, уперлась лбом в горячую грудь Айзека.

— Они ищут нас. Уже должны были начать!

— Успокойся! С чего ты взяла?

— Я была там. Зашла погреться. А эти дегенераты получили сообщение. Чтобы нашли тебя, и всех, с кем ты был. И желательно убить на месте. Без шума. Айзек. Я не понимаю почему так. Что ты им сделал? Что ты им наговорил?

— То же, что и тебе, не больше!

— Тогда почему? Плевать! На! Надевай! — Ханна протянула Айзеку багровый плащ, что носили последователи культа древних.

— Где ты это взяла?

— Одолжила у твоих друзей. Считай это подарок от них.

— Ладно, наплевать! Пойдем.

Айзек накинул на себя багровый плащ и натянул на голову капюшон. Ханна собрала все его вещи, и свернув в комок, приложила его к груди. Она обхватила одежду Айзек, словно, это ее собственный ребенок, и подхватив порыв юноши уйти прочь — последовала за ним.

Петляя узкими переулками, они уходили все дальше и дальше от дома Ханны. На все ее расспросы Айзек лишь отвечал, что запутывает преследователей. И каждый раз останавливаясь отдышаться или проверить, преследуют ли их, они натыкались на порядчиков. Закованные в черную пластиковую броню, все до единого встреченные группы рыскали взглядом, пытаясь найти нарушителя, вглядываясь в каждого, кто подвернется. Айзек, уже привыкнув делать блаженное выражение лица, пытаясь сойти за фанатика, не мог поверить, что в условиях этого запутанного города можно кого-то найти. Прошло уже больше часа, а они так и не оторвались. Наоборот, казалось, что их вот-вот поймают.

— Они не идут по следу… — Айзек начал рыться в комке одежды.

— Что?

— Если бы шли по следу — догнали бы. Есть у меня одна идея! — парень терзал свои скомканные вещи, пытаясь не создавать много шуму.

— Поаккуратнее с ним, он же заплачет! — пошутила Ханна. Айзек посмотрел на нее полным недоумения взглядом. Он искренне не ожидал, что кто-то, находясь в такой ситуации, вообще может совладать с юмором. И только поняв, что девушка пытается разрядить обстановку, улыбнулся.

Айзек достал интерком, что дал ему Оккер, и повертев его перед собой, открыл заднюю крышку, достав черный прямоугольник-аккумулятор. Огоньки на интеркоме потухли, и ребята вновь продолжили путь, петляя по городу. В этот раз, где бы они ни останавливались, преследователей было не видно. Побродив кругами для перестраховки Айзек и Ханна направились домой. Теперь парень точно был уверен, что Ханна ему не соврала, но до сих пор не понимал того, во что вляпался.

Зайдя в маленькую и теплую комнату, Айзек тут же скинул глупый красный плащ и сел на кровать Ханны. Он крутил в голове слова Берси, который оказался намного проницательней, чем показалось сначала. Отчаяние вновь поглотило юношу. Он сидел и думал, что лучше бы вообще не ездил к своим родителям. Лучше бы не видел всего того, что видел. Сидел бы сейчас в своей пещере, да охотился на разную дичь. Состарился бы и умер. И к черту все эти бескрайние поля, эти чудные машины, снежные бури и красные берега. И к черту эту…

— Я за едой! — недолго думая, сказала Ханна и щелкнула дверным замком, оставив парня одного со своими мыслями.

Айзек лег на кровать и начал смотреть в белый потолок, что уже приобретал желтые оттенки заката. Теплая комната, мягкая постель. Становилось ясно, что оставаться в этом городе, он уже не сможет. Ни в городе, ни с Ханной, ни с этими чудными людьми.

— М-да… — дрожащий голос вырвался из его рта. Глаза предательски наполнялись слезами, которые он ни за что не показал бы Ханне.

Глава 13

С тобой хоть на край мира

Айзек с Ханной сидели в комнате, уставившись друг на друга. Гробовая тишина иногда нарушалась шумом из-за окна. Ребята смотрели друг на друга и ухмылялись. Парень уже успокоился, осмыслив ситуацию, теперь ему оставалось лишь понять настроение девушки, а дальше — решить, что делать.

— Ну ты даешь, Айзек. Тебя так кинули, а ты сидишь и лыбишься.

— Ну, знаешь, отчаяние тут тоже не сильно-то полезно. Я уже, вроде, свыкся с мыслью.

— И какой же?

— Нам надо валить!

— Нам? Да ты смеешься надо мной?

— А что? Сама же хотела мир посмотреть! Вот и посмотришь.

— Айзек, я не думаю, что смогу вот так просто…

— Да я все понимаю.

— Нет, Айзек, ты выслушай! Я не могу бросить родных, работу, детей. Я не готова, у меня и одежды-то такой нет. Даже маску, как у тебя, я вряд ли найду в этом городе.

— Ханна…

— Это опасно, я не умею ничего, о чем ты рассказывал, и выдыхаюсь, пройди пару шагов…