Человеческая оболочка. Погребальная песнь охотника

– Ты еще вчера могла меня убить! Почему не убила?! – вспылил парень, и почувствовал, как пассажир в кузове пригнулся, услышав шум из кабины. Голос стал немного тише. – У тебя в любую секунду времени есть возможность свершить твое «правосудие». Чего медлишь? Пистолет вот он. Бери в любое время.

– Хах… Знаешь… Я сначала подумала, что не могу тебя убить из-за того, что мне тебя жаль… Но теперь мне тебя, кажется, не жаль. Хочу, чтоб ты барахтался в этом отвратительном мире, который сам же и создал. Одно решение, Айзек! Одно! И ты испортил свою жизнь. Наслаждайся.

– Вау! Тогда зачем ты тут? Подбросить тебя с дружком до другого поселения?

– Неееет. Я хочу быть рядом. Посмотрю, как ты барахтаешься. Дождусь я твоего раскаяния или смерти, неважно. Хочу быть рядом в этот момент…

– Говоришь, как прилежная жена, – усмехнулся охотник.

– Ооооо! Юмор из Ред Вотера. Ты точно там жил! А была ли у тебя прилежная жена? Это входило в твою новую личность, или твой братец не подготовил почву настолько?

– Знаешь, я мог тогда остановиться. Вот только причин останавливаться не было.

– Че? – Ханна краем глаза заметила, как Айзек достает магазин для карабина и сует его в специальный карман.

– То самое. Рядом не было тебя, чтобы остановить меня. Дай угадаю… Ты, наверное, отдыхала в каком-нибудь поселении. Гордая собой, сильная, ловкая. Выжившая в таких удивительных приключениях. Все подохли, а ты уцелела. Сколько же раз ты рассказала эту удивительную историю? – нехотя, Айзек подтянул на себя рычаг автоматического хода и кивнул Ханне на руль. – Держу пари, ты уже и охотницей себя нарекла. Кичишься тем немногим, чему научилась. Вон как пацан слюни на тебя пускает. Того и гляди, примет новую веру, да преклонит колено перед всесильной и всезнающей Ханной!

– Заткнись!

– Заткнись? А не ты ли меня молчуном называла?

– Ты несешь какую-то чушь! Это все полный бред больного на голову ублюдка!

– Странно, – Айзек ловким движением перелез на задний ряд сидений. – А мне кажется, что я угадал.

– Валишь?

– Ага…

– Ну и вали! – девушка села за руль, а парень в этот момент открыл форточку на заднем стекле.

– Осло! Меняемся!

– Уже?

– Меняемся!

– Ладно, ладно! – мальчишка неуклюже протиснулся через узкий лаз и вывалился на задние сиденья. Сунул Айзеку карабин и пополз вперед. К Ханне.

Магазин с щелчком залез в оружие, и ловкая рука дернула затвор. Патрон в стволе. Ветер начал резать лицо, стоило только Айзеку выглянуть из-за кабины вперед. Без маски не видно. А маска… да нету ее уже. Раньше от холода и острого снега спасала, а теперь, если и пригодится, то раз в год.

– Нормально она тебя так… – в кузове появился и Уиллис. – Че, думаешь права?

Айзек кивнул. Болтовня с призраком только подтвердила бы слова Ханны.

– Погоди, а ты вообще, раскаиваешься?

Охотник пожал плечами и прижался спиной к кабине, вытянув ноги.

Черное пятно на небе, которое оставила Яма, отдалялось все дальше, и спустя пару часов езды уже было почти незаметным. Скорости у нынешних машин были ниже, чем раньше, но ехать было куда комфортнее. Вспоминая, какого было двигаться верхом на снегоходе, Айзек невольно ежился. Даже вспоминать холодно. А сейчас… Сейчас парень сидит в открытом кузове и разглядывает причудливые облака. Как в первый раз.

А в первый раз это и вправду было удивительно. Вечно чистое небо старого мира лишь меняло свой цвет, но сейчас по нему плыли белые облака. И сколько бы ни искал Айзек похожие – их не было. Они все разные. Абсолютно все. Это – похоже на птицу. Тут колесо от машины. Эти трое – устраивают расправу над четвертым. Дикая собака. Тут – сидящий человек.

Разные. И до безумия красивые.

Осло сейчас тоже смотрел на облака. Он тоже их в жизни видел не много. И в первый раз он даже испугался. Мальчишка тогда смотрел наверх и боялся, что эта белая штука упадет на него. Искал крышу, чтобы спрятаться, но не мог. Целых крыш больше не было. А все, из чего можно было крышу сделать, в Ред Вотере уже давно сожгли, чтобы согреться. Это сейчас там тепло и уютно. Берега вернули естественный цвет, льды сошли. Но в первые полгода все еще стоял жуткий холод.

А еще вонь. Вонь от красных берегов, которая раньше сковывалась вечным морозом. Вонь от сажи, что лежала на снегах вечным покрывалом. Мирный и такой теплый дом исчез в одночасье. Просто однажды башня, веками нависавшая над городом, загорелась. И сожгла все. Вообще все. Осло знал, что так произошло везде, но что такое «везде», парень не знал.

Рядовой краем глаза посмотрел на красавицу Ханну и улыбнулся. Забыл, что едет с кровожадным убийцей по поручению тирана куда-то вдаль. Будто и не важно это все было. Ханна тоже ехала, а рядом с ней не пропадешь.

По собачьи, Осло потряс башкой. Совсем он расслабился. Ханна – красивая и сильная, но а на что тогда ей он? Хотелось стать сильнее, чтобы стыдно за себя не было. Хотелось думать и видеть так же, как она. Хотелось стать хоть кем-то. Особенно для нее. Чтобы эта девушка смотрела на Осло не как на обузу, а как на достойного спутника. Или хотя бы как на друга. А еще лучше…

– Че грустишь? – не отрывая взгляда от дороги начала беседу Ханна.

– Не грущу, – растеряно ответил Осло.

– Да нет же, грустишь. Че у вас в головах творится… Один сорвался хрен пойми куда…

– А другой?

– Другой… забей, Осло. Это трудно.

– Марк – это ваш бывший?

– Нет.

– Муж?

– Что ты?! Нет!

– Тогда друг?

– Бывший друг. Мы немного разошлись с ним во мнениях. И хватит называть его Марком! Его зовут Айзек!

– Кстати… А сколько ему лет? – покосился назад Осло. Посмотрел на коротко стриженый затылок, на шрам.

– Щас, погоди… – Ханна вспомнила, как Айзек растопыривал пальцы, чтобы рассказать детям про свой возраст. – Двадцать четыре.

– Чего?! – мальчишка округлил глаза. Оказалось, что Айзек точно такой же пацан. Разница была всего в пару лет. Мальчишка мальчишкой, совсем еще зеленый и глупый. Юнец, одним словом. Вот, как Осло называют «пацаном», так и Айзека можно называть! – Так… Мы с ним почти одногодки…

– Ну… Да.

– Да нет! Чушь! Он-то?! – рядовой усмехнулся. Ну точно шутит же. Ханна хоть и была сейчас серьезной, но до этого момента часто позволяла себе шутить и смеяться. Может обстановку разрядить решила? – Я в жизни не поверю, что ему столько же, сколько и мне.