Черчилль и евреи

Когда Черчилль во второй раз стал премьер-министром, он подружился с родившимся в Югославии еврейским скульптором Оскаром Нимоном, которому королева Елизавета II поручила изваять бюст Черчилля для Виндзорского замка. При встрече в резиденции премьер-министра в Чекерсе Нимон напомнил Черчиллю его слова, сказанные им когда-то фельдмаршалу сэру Уильяму Слиму, главе генерального штаба: «Фельдмаршал, посылая вас в Египет, я хочу сделать совершенно ясным одно обстоятельство: сам я сионист и я хочу, чтобы вы исходили в своих действиях из этого».

Беседуя с Нимоном, Черчилль заявил, что «мир бесконечно обязан евреям. Великие изобретения двадцатого века были сделаны христианами и евреями, как будто Господь открыл им свои секреты». Черчилль отметил также выдающиийся вклад евреев в победоносное окончание двух мировых войн, упомянув про работы Х. Вейцмана над взрывчатыми веществами и работы Эйнштейна над развитием атомной науки, благодаря чему «мы смогли положить конец Второй мировой войне».

Черчилль говорил и о евреях – лауреатах Нобелевской премии, вклад которых во многие области человеческой деятельности «уникален и абсолютен». «Есть народы, насчитывающие сотни миллионов человек, но оказавшиеся при этом неспособными произвести из своей среды хотя бы одного лауреата Нобелевской премии, и сейчас благоденствующие за счет гениальных открытий евреев», – отметил он.

Говоря о ситуации в Израиле, Черчилль выразил обеспокоенность высокой степенью уязвимости страны в связи с тем, что террористы продолжали проникать в Израиль через иордано-израильскую границу.

30 ноября 1954 года Черчилль отметил свое восьмидесятилетие. В числе сотен поздравительных посланий он получил телеграмму от министра иностранных дел Израиля Моше Шарета. Во время Второй мировой войны Черчилль поддержал его просьбу о том, чтобы британские ВВС осуществили бомбардировку железной дороги в Освенцим. «Во время одного из мрачнейших кризисов в истории цивилизации, – писал Шарет, – вы, благодаря вашей фантастической решимости и вдохновенному исполнению роли лидера нации, смогли спасти дело свободы, стать высочайшим символом веры и страстности человека в его сопротивлении тирании и привести ваш собственный храбрый народ и его союзников от поражения к победе».

Обращаясь к проблемам Израиля, Шарет продолжал: «Ваша стойкая поддержка сионистской идеи, ваша вера в ее справедливость и конечный триумф и ваша радость в связи с ее воплощением в жизнь и созданием независимого Израиля заслужили вам вечную благодарность еврейского народа. Он никогда не забудет вашу твердую поддержку Декларации Бальфура и ваши яркие выступления в ее защиту, вашу нерушимую дружбу с Хаимом Вейцманом, ваши решительные шаги в защиту права сынов Израиля сражаться со смертельным врагом под своим собственным знаменем. Вы по-прежнему сохраняете глубокий интерес к достижениям и успехам Израиля, и это наполняет сердца наших людей глубокой благодарностью к вам. Да будет долог ваш век, чтобы вы могли реализовать все ваши благородные устремления».

В первую и вторую недели февраля 1955 года Черчилль присутствовал на конференции премьер-министров стран Содружества в Лондоне. В это время Черчилль получил письмо от Джеймса де Ротшильда, в котором тот предлагал принять в Содружество Израиль. Черчилль поддержал эту инициативу, написав Идену: «Это важный вопрос. Израиль – это мировая сила, и он обеспечивает нам связь с США».

В своем письме Джеймс де Ротшильд напомнил Черчиллю об их совместном пребывании в Иерусалиме в 1921 году, «во время которого вы, Уинстон, заложили основы еврейского государства, отделив владения иорданского короля Абдаллы от остальной Палестины. Без этого поистине пророческого шага, с которым не соглашались тогда многие, не было бы сегодняшнего Израиля».

18 февраля Черчилль присутствовал в Букингемском дворце по случаю приема иранского шаха. Среди гостей находился Джон Шакбер, в 1921 году служивший в Министерстве по делам колоний под началом Черчилля. Он записал в своем дневнике: «У меня состоялся короткий разговор с ним, и он сказал, что Форин офис «заражен бевинизмом» в ближневосточном вопросе, т. е. пропитан антиеврейскими настроениями. Он слышал от Джеймса де Ротшильда, что Израиль хотел бы присоединиться к Содружеству. “Не забывайте об этом предложении, – сказал он. – Это было бы замечательно. Так много народов хотят отойти от нас; это могло бы стать поворотным моментом”».

Шакбер отметил, что Черчилль сказал ему также: «Вы должны позволить евреям получить Иерусалим, ведь это они сделали его знаменитым». Он сказал еще, что «в Негеве может поселиться большое число беженцев». Я не уверен, что он знает, что против этого сами израильтяне».

Призыв «вы должны позволить евреям получить Иерусалим, ведь это они сделали его знаменитым» стал одним из последних заявлений Черчилля перед отставкой с поста премьер-министра. В целом же он поддерживал еврейские национальные чаяния в течение более пятидесяти лет.

Глава двадцать седьмая «Великий народ»

Уйдя в отставку со своего поста, Черчилль внимательно следил за жизнью Израиля. 24 февраля 1956 года он принял израильского посла Элияху Элата, передавшего ему в связи с 80-летием подарок от премьер-министра и правительства Израиля – папку гравюр с изображениями древнего Иерусалима. Вернувшись в посольство, Элат телеграфировал своему министру иностранных дел Моше Шарету: «Было очевидно, что слова посвящения тронули его больше, чем сами гравюры». В посвящении говорилось о «восхищении и благодарности, которые испытывал Израиль к человеку, спасшему мир от нацистского владычества, обеспечив тем самым для всех народов – в том числе и для народа Израиля – новую надежду на мир, свободу и прогресс».

Когда Черчилль рассматривал гравюры, докладывал Элат, «я рассказал ему о судьбе еврейского квартала в старой части Иерусалима. Он поинтересовался у меня, что стало с Западной стеной. В ходе беседы он спросил о состоянии живописи в Израиле». Черчилль также сказал послу, что он «был и остается нашим другом. Он был рад созданию нашего государства и выразил уверенность в его блестящем будущем. Он сказал: «Вы – народ, исповедующий идеалы, и это – величайшая вещь в жизни как для коллектива людей, так и для отдельного индивидуума». Он добавил, что «восхищен тем, что мы разместили у себя так много беженцев и что мы успешно культивируем землю и боремся с пустыней».

Уверив посла, что он будет «продолжать следить, чтобы никакое зло не постигло Израиль», Черчилль сказал ему, что израильский подарок займет свое достойное место среди других, полученных им ко дню рождения, и что «он был счастлив, что будущие поколения будут знать, что сыновья пророков, живущие в Сионе, были в числе многих доброжелателей со всех сторон света, поздравивших его с днем рождения».

Черчилль всегда демонстрировал благожелательное отношение к Израилю. Когда Джеймс и Дороти де Ротшильд попросили его поддержать проект установки большого, богато украшенного канделябра перед новым зданием парламента в Иерусалиме, который планировался в качестве дара от имени британского еврейства, он сразу согласился участвовать в этом проекте. Его личный секретарь Энтони Монтегю Броун, проконсультировавшись в Форин офисе, сообщил Черчиллю: «В министерстве не видят никаких политических препятствий для вашего участия в фонде по сооружению этого памятника, если вы сами того желаете. Мы не очень довольны, что израильский парламент избрал местом своего пребывания Иерусалим, который должен был быть международным городом, но это – довольно тонкая материя».

Монтегю Броун, осуществлявший связь Черчилля с Форин офис, знал, что британское правительство все еще придерживалось, по крайней мере в теории, плана раздела Палестины, предложенного ООН в 1947 году, согласно которому Иерусалим должен был стать международным анклавом, отделенным как от еврейской, так и от арабской Палестины. Но, невзирая на это, Черчилль стал одним из членов Фонда по украшению здания парламента Израиля в Иерусалиме.

13 апреля 1956 года, выступая в Альберт-холле в Лондоне, Черчилль говорил о надвигающемся кризисе на Ближнем Востоке и о том, что Израиль и Египет стоят «на пороге войны друг с другом». Было «совершенно ясно, – сказал он, – что Соединенные Штаты, так же как и Великобритания, должны вмешаться, чтобы предотвратить нападение с любой стороны. Возможно, что момент для этого никогда не наступит, но все же он может настать и настать в любой миг». Если же сейчас необходимо «отговорить израильтян рисковать своими жизнями ради того, чтобы удерживать египтян на расстоянии, пока они не научились пользоваться русским оружием, которым их снабжают, и если нам удастся это сделать, а затем египтяне все же нападут на Израиль, то станет не только проявлением благоразумия, но и делом чести сделать так, чтобы израильтяне ни в коем случае не проиграли в результате такого египетского нападения».