Черная черепаха
Шрифт:
– Да вы все заткнулись бы уже!
– проворчал Терехов.
– Расшумелись на весь лес. Вон, берите пример с Каты - едет, помалкивает. Тише воды, ниже травы.
– Ну да, ну да. Даже удивительно!
Док и Даня, сидевшие ближе к корме повозки, оглянулись назад, и вдруг развернулись обратно с округлившимися от ужаса глазами.
– Стоп, а где Ката?!
Глава 9. Сердце леса
Говорят, самое темное время ночи - перед рассветом. Наверное, так и есть. Или просто сам лес стал средоточием тьмы - густой,
Повозка остановилась, напоследок скрипнув колесами. В предрассветной тиши каждый звук был отчетливым, резким.
– Да куда она могла деться?
– шепнул Стинг.
– Тсс!
– Может, сама Возвратом телепортнулась куда-то?
– Да тихо!
Мордекай напряженно вслушивался в тишину, и мы невольно последовали его примеру.
Я запустил цикл медитации. Звуки, запахи, все остальные ощущения сразу же обострились. Лес вокруг звенел какой-то странной энергией - будто потревоженные струны невидимой гитары. К северо-западу от нас я почуял очаг сильной вибрации Ци. Источник! И, похоже, очень мощный - я с такими еще не сталкивался.
Еще сквозь тихий перестук медитативных барабанов я отчетливо различал женские голоса, которые пели на разный лад. Единой мелодии не получалось - какие-то едва уловимые обрывки. Голоса были тонкие, шелестящие, как сухая листва на ветру. А потом услышал вскрик. Тоже женский, но другой - полный жизни.
И боли.
– Кажется, Ката!
– встрепенулся Данила, выпрямляясь в полный рост и всматриваясь в темноту.
– Я ничего не слышу, - отозвался Терехов.
– Только вроде бы пение какое-то...
– Да, точно!
Мордекай обвел нас взглядом расширившихся от ужаса глаз. В них, как бесовские огоньки, плясали отражения факелов.
– Нам кранты, - сдавленно прошептал он.
– Заболтался я с вами. И мы, похоже, прозевали поворот.
– Ну, так разворачиваем колымагу!
– прорычал Кейн.
– Поздно! Нас окружают. Это арсури, девы леса. И их только солнце отпугнет.
Я машинально коснулся медальона, вызывая интерфейс. Взглянул на внутриигровые часы.
– Так до рассвета всего полчаса! Ну, может, минут сорок.
– Да, отобьемся!
В руках у Терехова появился щит. Новый, чуть больше прежнего и, судя по толщине, крепче и тяжелее.
– Не продержимся мы сорок минут!
– замотал головой Мордекай.
– Но можно попробовать проскочить. Солт, погоняй ящеров!
– Эй, а как же Ката?
– угрожающе прорычал Данила.
– Забей! Как рассветет - попробуем поискать ее возле менгиров. А может, ее даже не успеют высосать полностью, и до рассвета протянет.
– В смысле - высосать?!
– Вы про арсури вообще не слышали, что ли? Это лунные дриады. Они стаскивают жертв к своему древу, чтобы питать его жизненной силой. Солт, ну ты чего там копаешься?!
– Не едет, господин! Мешается что-то!
Ящеры натужно хрипели, пытаясь сдвинуть повозку с места, но её будто что-то удерживало.
– Слышь, ты, мы без Каты все равно никуда не поедем!
– мрачно процедил Данила.
– Да, тем более, если она еще жива!
– Док, давай светлячков! Не видно же ни хрена! Док!
– Эй, а где Док?!
– Да света дайте больше, мать вашу!
Данила поднял над головой еще один зажженный факел, но его тут же выбило ударом какой-то длинной плети. А потом и самого воина окутало гибкими щупальцами, похожими на лианы. Вот
только быстро сдернуть его с повозки не получилось - он оказался слишком тяжел, да еще и успел уцепиться за борт.Из тьмы за краем повозки, будто из воды, вынырнула женская фигура - так быстро, и так бесшумно, что мы опешили.
Она была обнажена. Бледная зеленоватая кожа, кажется, светящаяся в темноте. Длинные спутанные волосы, тоненькая талия, изящные холмики груди. Лицо - маленькое, треугольное. Почти человеческое, но слишком уж кукольное - с огромными блестящими глазами, как в японских мультиках. Замерла на пару секунд, чуть покачиваясь из стороны в сторону, как кобра в боевой стойке. Что у нее ниже живота - было не разглядеть из-за темноты. Но туловище слишком длинное - похоже, тянется от ближайшего дерева.
А еще она светилась изнутри ровным чистым сиянием зеленой Ци. Даже обычной диаграммы с разделением на стихии не появилось. Похоже, она полностью состоит из стихии Дерева.
Первым опомнился Стинг. Стрела с оранжевым опереньем вонзилась девице прямо в левый глаз. Вторая, с белым, с секундной задержкой - во второй. Вреда этой ей, впрочем, не причинило - она лишь с некоторым запозданием мотнула головой из стороны в сторону и взвизгнула. А потом бросилась вперед, на Даню.
В крике её кукольное личико растянулось, обнажая круглую пасть с рядами острых треугольных зубов - как у пиявок. Сквозь тонкую кожу проступили узловатые бугры - будто древесные корни. Маленькие ладони вытянулись, разделились на несколько плетей, которыми она захлестнула Данилу, опутала его плечи и лицо, потянула к себе.
Еще одна арсури возникла из темноты прямо напротив меня, и древесные щупальца тут же обвились у меня вокруг ног. Хотя они были тоненькие - буквально в палец - ощущения были такие, будто стальным прутом обжало.
Хвост ящерицы!
Ага, куда там! Щупальца соскользнули немного, но тут же еще сильнее обвили лодыжки и потянули меня вверх, к кронам деревьев. Помочь мне было некому - судя по разразившимся вокруг крикам, наши вовсю отбивались от других тварей.
Водяной столб!
Удар стихии Воды ненадолго оглоушил чудовище. Я успел достать чакрам и разделить его на кастеты. Резанул по лианам-щупальцами. Они оказались упругими, как резиновые шланги, но серебряные лезвия легко рассекли их, оставив светящиеся следы на срезах. Я снова брякнулся спиной на повозку, откатился.
Данила ревел, как медведь - его опутали уже три зеленых девки, и кирасу его едва можно было разглядеть сквозь переплетение лиан. Я подскочил к ему и несколькими взмахами разрубил путы на груди - кастеты чиркнули по нагруднику, оставляя царапины. Арсури дружно завизжали - похоже, серебряные клинки не только отлично их рубили, но и причиняли жуткую боль. Даня, частично освободившись, отшвырнул орущих тварей от себя и принялся раздирать оставшиеся путы.
Вторая группа арсури теснила Стинга, Терехова и наших попутчиков на передней половине повозки. Бестий было не меньше десятка, но нашим удавалось отпугивать их факелами. Берса не было видно - похоже, его тоже уже утащили.
– Да подавись ты!
– заорал лучник, пихая горящий факел прямо в пасть схватившей его древесной деве. Та завизжала, кожа ее вокруг рта мгновенно обуглилась и пошла огромными волдырями.
– Мангуст, Данила, к нам! В круг!
– крикнул Терехов.
– Факелов, факелов больше зажигайте! Они огня боятся!
Еще у двух тварей удалось поджечь волосы. Это внесло панику в ряды нападавших - чудовища заметались, пытаясь потушить огонь, но лишь еще больше разнесли его.
– Так им! Так!