Черная магнолия

Служитель виновато склонил голову и, уставившись в пол, пробубнил:

— Извольте, я вам все принесу.

— И, пожалуйста, не забудьте прихватить его формуляр.

— Хорошо, — кивнул библиотекарь и удалился.

— Послушайте, Клим Пантелеевич, а для чего мы наведывались в две другие читальни? Почему сюда сразу не поехали? Ведь Левицкого мы встретили именно здесь? — доктор вопросительно воззрился на адвоката.

— Как вы помните, управляющий Илиади сказал, что полковник поселился в пансионе за четыре дня до трагедии, то есть девятнадцатого марта. Срок, согласитесь, небольшой. Для того чтобы раскрыть это преступление, нам придется максимально точно воссоздать хронику его нахождения в городе и желательно по часам: куда ходил Левицкий, где и с кем общался. Только имея полную картину его четырехдневного пребывания в Ялте, мы сможем раскрыть это смертоубийство. Именно поэтому я и решил посетить в первую очередь другие библиотеки и, как оказалось, сделал это не зря — ни в одной из них Левицкий книг не заказывал, а стало быть, там и не появлялся. Теперь я могу их смело вычеркнуть из своего условного списка. А вообще-то, доктор, я не много видел офицеров, которые бы посещали публичные библиотеки.

— Да и я тоже. А вон и наш «книжный червь».

Из соседней комнаты выплыл служитель с небольшой стопкой книг.

— Извольте, — он положил литературу на стол. — Это все, что он брал за четыре дня. А вот его карточка. Смотрите, изучайте, не буду вам мешать. Тут в основном труды Циолковского и Жуковского…

— Ого! — воскликнул Ардашев, перечисляя названия, — «Аэроплан или птицеподобная (авиационная) летательная машина», «О парйнии птиц», «О воздухоплавании», «Теория летания», «О летательном аппарате Отто Лименталя»…

Адвокат открыл несколько брошюр, стал их листать, посматривая время от времени в свою записную книжку. Вдруг он радостно воскликнул:

— Смотрите, это как раз то, что нам нужно!

Нижегородцев склонился, шевеля губами:

— Здесь какая-то формула? А что сие означает?

— Как следует из пояснения, тут все просто: Y — это подъемная сила, P — это тяга, — граница профиля, p — величина давления, n — нормаль к профилю, то есть, согласно теореме Жуковского, величина подъемной силы пропорциональна плотности среды, скорости потока и циркуляции скорости потока воздуха.

— И что? — приподнял голову Нижегородцев, — при чем здесь убийство?

— А вас не удивляет тот факт, что офицер пехотного полка так досконально разбирался в воздухоплавании?

— Нисколько-с, — с каменным лицом ответил доктор. — Если хотите знать, Василий Ильич был помешан на геликоптерах. Мне частенько на это жаловалась его супружница. Придет, говорит, домой и — в кабинет; и просиживает там ночи напролет — все что-то изобретает. Мол, хочу, говорит, закончить то, что Михаил Васильевич не успел…

— Какой еще Михаил Васильевич? Какие геликоптеры? — глаза адвоката подозрительно сузились.

— Михаил Васильевич Ломоносов — известный русский ученый, а геликоптерами называются воздухоплавательные аппараты вертикального взлета, — простодушно объяснил врач. — У Нины Павловны, если хотите знать, от недостатка мужского внимания даже мигрени начались. Да-с…

— При чем тут мигрени! — Ардашев в негодовании поднялся. — Так, может, и в Москву он ездил на выставку воздухоплавания?

— Ну да! А разве я об этом вам не говорил?

— Право же, Николай Петрович, это уж слишком! — адвокат сел и нервно пробарабанил пальцами по столу. Успокоившись, он откинулся на спинку стула и махнул рукой: — Ладно, в конце концов, я сам виноват — мог бы и раньше догадаться.

Пожелав библиотекарю счастливо встретить праздник Великой Пасхи, приятели возвратили книги и вышли на улицу, не заметив, как из окна читальни за ними внимательно следил длинный, как жердь, человек.

Клим Пантелеевич потянулся в карман за коробочкой любимого монпансье.

— И куда теперь? — осведомился Нижегородцев.

— На набережную, до ближайшего газетного киоска. Надобно купить самую подробную карту Ялты и почитать прессу. С этим происшествием я уже два дня не брал в руки газет.

— Клим Пантелеевич, а не кажется ли вам, что это убийство связано с исследованиями Левицкого в области воздухоплавания?

— Дорогой мой Николай Петрович! Чтобы ответить на ваш вопрос, следует по крайней мере разбираться в двух вещах: понимать, насколько далеко зашли современные конструкторские изыскания в этой области и что нового придумал полковник. Черновые обрывочные записи, которые мне показал судебный следователь, представляют собой не что иное, как переписанные формулы из трудов Можайского, Жуковского и Циолковского. В них, как вы понимаете, никакого секрета нет. Но мне непонятно многое другое. В частности, для чего Левицкий прибыл в Ялту?

— Уж точно не дачу покупать! Со дня на день за телом приедет его жена. Может, она знает? Я с ней поговорю.

— Да, это не помешает, — согласился адвокат.

— Однако вы не будете отрицать, что убийца — матерый преступник? Он сделал все возможное, чтобы скрыть злодеяние. Если бы не ваше чутье — следователь бы закрыл дело. И еще. Он очень не похож на заурядного разбойника — все ценные вещи на месте. Ничего не пропало. А ведь варнак вряд ли бы удержался, наверняка бы прихватил все крупные купюры. Кто бы потом проверял, сколько всего наличности оставалось в портмоне у полковника. Ан нет! Не взял. Послушайте, а что, если это какие-нибудь революционеры? Они же по всей России бомбы взрывают.

— Вряд ли. Анархистам, эсерам и большевикам шум нужен! Им не за чем следы прятать. Спица — не их оружие.

— Тогда чье же?

— Сейчас трудно найти правильный ответ. Нельзя сбрасывать со счетов и мотивы на почве мести или корысти. Вы, наверное, читали в «Северокавказском крае», что в феврале в Кисловодске был застрелен один статский советник?

— Вы имеете в виду нашумевший случай, когда жена заплатила абрекам за убийство мужа?

— Да. Если бы она не похвасталась подруге, так бы и не раскрыли это злоумышление. А газеты, если помните, во весь голос кричали о «кровавой эсеровской руке». Послушайте, Клим Пантелеевич, — от неожиданно пришедшей догадки Нижегородцев даже остановился, — скорее всего, убийца — врач. Ну не может обычный человек так точно ударить спицей. Многие даже не знают, где находится мозжечок. А тут надо было не только свалить офицера, но и ухитриться воткнуть острый конец в нужное место.

— Я думал об этом, — проронил Ардашев. — И даже специально купил путеводитель по Крыму. Там указано, что в Ялте практикуют примерно пятьдесят врачей. И как вы собираетесь искать среди них злодея?

— Ничего страшного. Составим список и будем постепенно отрабатывать.

— Нет, Николай Петрович. Это не мой метод. Так действует полиция. Я же должен придумать иной способ.

— Вы правы. И вообще, а чего это мы взялись за расследование? По-моему, у нас были совсем другие намерения, не находите?

— Согласен. Стоит протелефонировать в контору Ненарокову о том, что мы готовы продолжить осмотр дач.

На углу Екатерининской и Александровской, напротив купальни Чалого, стоял газетный киоск. Ардашев направился к нему.

— Ну вот! И свежие газеты есть, и карта имеется.

Приятели уселись на ближайшую лавочку и зашелестели прессой.

— Смотрите, Клим Пантелеевич, что пишет «Русская Ривьера»:

«Слух, распространенный «Биржевыми ведомостями» о возвращении Григория Распутина в село Покровское Тобольской губернии, не подтвердился. На самом деле фаворит царской семьи еще 20-го марта прибыл на автомобиле в Ялту и остановился в гостинице «Ялта» под именем «купца Никонова». Для чего ему понадобился этот маскарад — непонятно».