Чёрно-белая палитра

— Вот как? — Если мои объяснения и успокоили Алджи, на его поведении это никак не отразилось. — И господин Веллореск счёл нормальным приглашать на роскошный ужин и совместную выпивку чужую даму?

Роскошный ужин? Я только сейчас внимательно оглядела уставленный посудой стол, посмотрела в собственную тарелку и сообразила, что да, пожалуй, такой ужин действительно можно назвать роскошным. Как-то все эти деликатесы, салаты и прочее раньше ускользали от моего внимания.

До Дункана тоже только сейчас стали доходить некоторые нюансы происходящего.

— А, то есть вы… значит… ага, — глубокомысленно заявил он.

Алджи посмотрел на него уничижительно, но больше никак на эти слова не отреагировал.

— Значит, когда тебе портят настроение, идти ко мне ты нужным не считаешь, — переключился на меня он. — А находишь, что лучше напиться в компании постороннего мужчины.

— Дункан — не посторонний, — зачем-то брякнула я.

Ну, можно объяснить, зачем: мне стало неудобно перед Дунканом. Но на Алджи моя реплика произвела, кажется, неизгладимое впечатление.

— Отлично! — едко повторил он. — Очень мило с твоей стороны просветить меня на сей счёт. Причём именно здесь и сейчас. Собирайся: мы уходим, — безапелляционно заявил он.

— Что значит 'мы уходим'?

Во мне проснулось чувство протеста.

— Это значит — немедленно, — отрезал Алджи.

Запустив руку в кошель, он швырнул на стол несколько монет, видимо, в оплату моего ужина. Хотя насколько я могла судить, сумма перекрывала стоимость ужина раза в полтора — два.

— Имейте в виду, господин Веллореск, — неприязненно произнёс Алджи, опуская обе ладони на стол и наклоняясь поближе к Дункану. — Если ещё раз я увижу вас вдвоём с моей девушкой, не могу гарантировать, что всё закончится так же мирно.

'Ничего себе мирно', — только и успела подумать я, когда меня увлекли в портал.

Секунду спустя мы уже находились у Алджи в гостиной.

— Какого демона? — воскликнула я, отскакивая от него, будто от преступника. — Что ты себе позволяешь? Какое право ты имеешь вот так, без спросу, брать и переправлять меня с места на место?

Смешалось всё разом: и обида на поведение Алджи, и злость на его отца, и собственные переживания, и вторая рюмка коньяка, которую я всё-таки успела выпить в 'Шахматной доске'…

— Ах, вот, значит, как. Ты уже заговорила о правах!

— А почему бы, собственно, и нет? — вскинулась я. — Это на службе ты мой начальник, и у меня никаких прав нет, только обязанности. А сейчас я не на службе. И в своё свободное время могу пойти в трактир. И имею те же права, что и все подданные!

— И на этом основании ты считаешь возможным выпивать в компании постороннего холостого мужчины, даже не поставив меня об этом в известность?

Определённая доля истины в этих словах присутствовала, и у моего поведения было, пожалуй, только одно объяснение…

— Алджи, я думаю, нам пора расстаться, — выпалила я, пока хватило смелости.

Смелость стремительно исчезала, запал сходил на нет.

Алджи сложил руки на груди и замер с застывшим, ничего не выражающим лицом.

— Вот как? — бесцветным голосом проговорил он. — И что же, позволь спросить, привело тебя к такому решению?

Я с трудом подавила желание застонать. По — хорошему, я должна была бы придумать какую-нибудь убедительную причину, чтобы раз и навсегда исчезнуть из жизни Алджи и не портить её впоследствии своим присутствием. Но вот беда: мне совершенно не хотелось этого делать! И даже обида на его поведение в таверне уже не помогала. К тому же я по своей природе человек прямой, врать не умею и не люблю (профессиональная необходимость в ходе расследования — не в счёт).

Больше всего хотелось промолчать. Может быть, просто развернуться и уйти? Но я точно знала: Алджи ждёт ответа, и такой номер попросту не пройдёт. Что там говорил о моих мнимых причинах Уилфорт — старший?..

— Я встречалась с тобой, чтобы вытрясти из наших отношений как можно больше, а сейчас решила переключиться на Веллореска.

Я говорила всё тише и тише, всё ниже и ниже опуская голову. В итоге фамилию Дункана я произнесла почти беззвучно, глядя на носки собственных сапог. Когда лгать совершенно не хочешь, результат выходит, мягко говоря, ниже среднего.

Алджи не разозлился, не прогнал меня вон, не принялся кричать. Более того, его лицо перестало напоминать ничего не выражающую маску. Правда, я большей частью продолжала глядеть на собственную обувь, но, когда Алджи, не разворачиваясь, отступил на пару шагов, всё-таки ненадолго подняла глаза. Алджи смотрел на меня изучающе, будто увидел перед собой объект для исследований.

— Значит, вытрясти как можно больше? — неспешно повторил он. — Ты сядь.

Я послушалась и опустилась на диван, несколько сбитая с толку такой неожиданной, с учётом обстоятельств, заботой. Алджи взял стул и сел напротив, да так, что его колени почти касались моих.

— И как, много вытрясла? — поинтересовался он, не скрывая иронии. — Бриллианты, собственную карету, загородный дом?

Я молчала, не поднимая глаз. Возражать, напомнив про приёмник, было бы довольно смешно.

— Любопытно, — продолжил Алджи, обращаясь вроде бы как и не ко мне, а так, разговаривая сам с собой. — Допустим, всё это время тобой руководили исключительно корыстные интересы. Почему же тогда Иртални утверждает, будто ты была согласна выйти за меня замуж, даже если я лишусь состояния, положения в обществе и королевского расположения?

Такое утверждение заставило меня реагировать более живо. Судорожно сглотнув, я выпучила глаза, вскинула голову и, встретив внимательный взгляд Алджи, фыркнула:

— Вот ведь болтун!

— Иртални? — переспросил Алджи, усмехнувшись. — Не сказал бы. Хотя ему было бы интересно услышать о себе такое мнение.

— Можешь от меня ему передать, — огрызнулась я.

— Не буду. Что бы ты ни думала на этот счёт об Иртални, я болтуном точно не являюсь. Тиана! — позвал он, поскольку я снова старательно смотрела в сторону. Я попыталась не реагировать, но он мягко положил ладонь на мою покоившуюся на коленях руку, и проигнорировать этот жест я уже не смогла. — Что произошло? Пока мы работали в участке, всё было нормально. Твоё отношение ко мне ещё не было корыстным, и расставаться ты тоже не собиралась. Что случилось с тех пор? Тебе заморочил голову Веллореск? Если да, то я сейчас смотаюсь в 'Шахматную доску' и принесу тебе его голову, чтобы ты могла морочить её в ответ.

Я представила себе это картинку и передёрнулась.

— Не надо. — Настал мой черёд накрыть ладонью его руку. — Дункан здесь вообще ни при чём. Я встретила его, уже когда пришла в 'Доску', совершенно случайно. А он увидел, что я в плохом настроении, и предложил меня угостить, всего-то навсего. Ты зря так на него накричал.

— Кто же, в таком случае, испортил тебе настроение? — продолжал расспрашивать Алджи.

Ни тени раскаяния я в его глазах не заметила.

— Очень хочешь это знать? — с вызовом спросила я, вздёрнув подбородок. — Ладно, пожалуйста. Твой отец.