Черное золото

— А я модифицировал буровой раствор, — Островский протянул пробирку с мутной жидкостью. — Добавил специальный наполнитель. При контакте с пустотами мгновенно схватывается, создавая временную пробку.

Рихтер показал еще несколько усовершенствований, новую конструкцию превенторов, систему аварийной остановки, дублирующие посты контроля. Все гениально простое, собранное из доступных материалов, но работающее не хуже современных аналогов.

— Через два дня начнем испытания, — подытожил он. — Сначала на малой глубине, потом…

Внезапный звонок от одного из новых датчиков заставил всех вздрогнуть.

— Работает! — восхищенно произнес Валиулин. — Как живой…

Я смотрел на эти самодельные приборы, собранные из подручных материалов. Простые решения иногда оказываются эффективнее сложных, а смекалка побеждает отсутствие современных технологий.

После истории с карстовым провалом я распорядился проверить фундаменты всех объектов промысла. Кудряшов с геологами несколько дней проводил разведку, простукивая и прощупывая грунт металлическими штангами.

— Вот здесь и здесь, — докладывал он, отмечая точки на плане красным карандашом, — явные пустоты. А под складом горючего вообще целая система пещер.

Рихтер, разглядывая карту, только качал головой:

— Как на швейцарском сыре строимся. Придется полностью менять систему оснований.

Работы начали с самых критических участков. Под руководством Кузьмина плотники соорудили мощные деревянные срубы, основу для новых фундаментов.

— Делаем по старинке, как при царе Горохе храмы ставили, — объяснял Кузьмин. — Сруб на сруб, в клетку. Такой фундамент и пустоту перекроет.

Бетонщики заливали пустоты под старыми фундаментами особым составом, который придумал Островский:

— Добавляем доменный шлак и древесные опилки. Получается легкий, но прочный материал. И главное, эластичный, не даст трещин при просадке.

Я сам постоянно контролировал работы:

— Армировку гуще кладите! И швы проверяйте чаще!

Особое внимание уделили водоотводу. По всему промыслу прорыли дренажные канавы, местами пришлось даже взрывать мерзлый грунт.

— Вода наш главный враг, — объяснял я бригадирам. — Найдет щель, и снова промоет пустоты.

Лапин организовал доставку материалов. Благо морозы позволили наладить санный путь:

— Из Бугульмы везут брус, из Карабаша — бутовый камень. Цемент пришел из Казани, правда, дороговато встало.

К концу недели промысел напоминал огромную стройку. Там забивали сваи, здесь заливали бетон, в другом месте монтировали металлические связи. Даже ночью, при свете прожекторов, работа не останавливалась.

— Может, перестраховываемся? — спросил как-то Глушков, глядя на масштаб работ.

— Лучше перестраховаться, чем потом людей хоронить, — ответил я, вспоминая вчерашние похороны Петрова.

Постепенно промысел обретал настоящую прочность. Каждый фундамент теперь представлял собой сложную инженерную конструкцию, и деревянный сруб, и бетон с камнем, и металлические связи. А главное, везде установили контрольные маячки системы Рихтера, чтобы вовремя заметить любую просадку.

— Теперь хоть потоп, — удовлетворенно произнес Александр Карлович, осматривая законченные работы. — Даже если карст провалится, фундаменты выдержат.

Я молча кивнул. Мы сделали все возможное, чтобы трагедия не повторилась. Остальное зависело от природы, захочет ли она испытать нас снова.

Глава 15 Первая победа

Что-то разбудило меня среди ночи. Сквозь плотный брезент палатки доносился необычный гул, отличавшийся от привычного шума работающей буровой. Накинув полушубок прямо поверх белья, я выскочил наружу.

Мороз стоял градусов под тридцать. В свете прожекторов клубился пар от дыхания. Несколько рабочих бежали к буровой, увязая в глубоком снегу.

Я быстро поднялся на площадку. Валиулин встретил меня встревоженным взглядом:

— Давление растет, Леонид Иванович! Уже за двести атмосфер перевалило!

Стрелка манометра действительно ушла далеко за красную черту. От вибрации дрожал весь пульт управления.

— Поднимайте инструмент! — скомандовал я, ощущая, как сбываются мои расчеты.

Лебедка натужно заскрипела. Буровая колонна пошла вверх рывками, словно что-то держало ее снизу. И вдруг…

Оглушительный рев разорвал морозный воздух. Из скважины ударил мощный черный фонтан. В свете прожекторов нефть казалась живым существом, рвущимся на свободу. Тяжелые капли разлетались во все стороны, окрашивая снег в темный цвет.

— Всем назад! — крикнул я, отступая к ограждению. — Валиулин, перекрывай задвижку!

Но старый бурильщик только покачал головой:

— Сорвало крепление, Леонид Иванович! Нужен превентор!

В этот момент фонтан словно набрал силу. Струя поднялась выше буровой вышки, рассыпаясь в морозном воздухе черным дождем. Послышался характерный свист. Вместе с нефтью пошел газ.

— Рихтера сюда! — распорядился я, сверяя реальную картину с данными, которые помнил из будущего. — И пусть Островский срочно берет пробы!

Внизу уже собиралась толпа. Кто-то восхищенно присвистнул:

— Ну и силища! Пудов сто в минуту выбрасывает!

— Больше, — мрачно отозвался я. — Намного больше.

Резкий порыв ветра донес характерный запах сероводорода. Я машинально потянулся к противогазу на поясе. Надо срочно всех обеспечить защитой. Такая концентрация газа смертельно опасна.

Рихтер появился удивительно быстро, на ходу застегивая неизменный кожаный реглан:

— Боже мой… — только и выдохнул он, глядя на бушующий фонтан.

— Александр Карлович, нужно срочно ставить превентор. Иначе зальет весь промысел.

Старый инженер прищурился, оценивая ситуацию:

— При таком давлении обычный не выдержит. Нужен усиленный, с двойной системой уплотнений. На складе вроде оставался один…

В свете прожекторов показалась фигура Островского. Химик уже тащил какие-то приборы, пробирки, колбы:

— Срочно нужны пробы! Такой дебит… Такое давление… Это же то, о чем вы говорили, Леонид Иванович!

Он еще не договорил, но я уже понял. Мы получили окончательное подтверждение. Теперь никто не усомнится в масштабах месторождения. Возможно, это крупнейшее месторождение в стране.