Черное. Белое

– Я дам тебе таблетку.

В его голосе исчезла вся живость, появилась пугающая сердце сухость. Наверняка все его фразы, которые он сегодня вечером адресует мне, будут сказаны таким же сухим тоном. Мне, конечно, удастся послушать его низкий шелковый голос, но он будет обращен к Еве.

Что же я наделала! Почему не догадалась сказать ему несколько слов чуть раньше, отвести его в сторону, что-нибудь предпринять, чтобы не позволить двум ангелам снова встретиться!

Поведение Марка менялось на глазах, и по тем словам о никому не нужной таблетке, которую он тут же вынул из сумки, я поняла, что теперь мое влияние на любимого сведено к минимуму. Он утверждал, что я – единственный человек, способный контролировать его действия, но даже если это и было правдой, то Ева уже изменила ситуацию.

И как он может утверждать, что она ничего не меняет в наших отношениях!

Паника мне сейчас не поможет. Я должна приложить все усилия, чтобы сохранить самообладание, иначе сама для себя вырою яму. А уж Ева сделает все возможное, чтобы столкнуть меня туда.

– Нет, Марк, я обойдусь без таблеток. – Отмахнулась я. – Скоро пройдет.

– Ну, что ж, тогда поехали.

Боулинга в нашем городе не было и, как обычно, мы поехали в Акару. В машине Марк сидел со мной на заднем сидении, но… рядом его не было.

Я молилась Богу, чтобы он помог мне и придал сил. Наверно, глупо взывать к силам Света, прося о помощи с силами Тьмы.

– Ты ведь ни разу не играла в боулинг, – обратился ко мне Марк, когда мы подъехали к нужному месту.

– Новичкам везет.

Мы заняли самую дальнюю дорожку – как обычно занимали самый дальний столик.

В прошлый раз я хотела выпить чего-нибудь покрепче – что ж, сделаю это сегодня. Когда подошел официант, я заказала коньяк и кофе.

– Ты уверена? – Повернулся ко мне Марк. Неужели только таким способом я могу теперь обратить его внимание на себя?

– Уверена! – Кивнула я. Мне все равно, как подействует этот коньяк – хуже все равно не будет.

Ева и Марк принесли шары – тяжелые для себя и самые легкие для меня. Мне было непонятно, в чем состоял смысл играть с ними – ведь ясно, что любой нормальный человек проиграет в любом случае.

Пока Марк объяснял мне, как кидать эти шары и забивать страйки, я пыталась отыскать в нем доказательства тому, что он… все еще нуждается во мне.

Но – нет. Этого я не видела. Он смотрел на меня так, словно я была прозрачной.

Смотреть на игру двух ангелов было невыносимо. Они играли между собой – я снова чувствовала себя лишней и все чаще наливала себе полную рюмку коньяка. Топить свое горе с помощью алкоголя мне всегда казалось уделом слабых, безвольных людей, и именно такой я ощущала себя сейчас. Предпринять какие-то попытки изменить ситуацию казались совершенно бесполезным делом, и это приводило меня в отчаяние. Для Марка существовала лишь Ева, только ее он видел и слышал сейчас.

Я опять не притронулась к еде и, почувствовав подступающую к горлу тошноту, отказалась принимать участие в игре.

Глаза Евы радостно блеснули, и я поняла, что совершила еще одну ошибку.

В какой-то миг мне показалось, что все в моих руках. Что так легко сейчас подойти к Марку, обнять – ведь он сто раз говорил мне, как я нужна ему. Я понимала, что возникшее чувство легкости – это выпитый коньяк, но даже если так, почему бы мне не последовать зову сердца.

Я заявила о вновь возникшем желании играть, но все шары упорно пролетали мимо кеглей.

– Ты достаточно выпила, – отрезал Марк.

Тогда я попыталась обнять его, но он снова не отозвался на мое прикосновение. Не обнял в ответ, как обычно делал, а через минуту вообще поторопился избавиться от моих объятий – наступила его очередь кидать шар.

Мне не верилось, что это происходило со мной наяву. Предательская слеза скатилась по щеке, и Ева это заметила. Марк не отреагировал.

«Я не верну его! Еще чуть-чуть – и я больше не верну его!»

Само собой так получилось, что я осталась в стороне – посторонним наблюдателем.

Ангелы выглядели точно как двое влюбленных, и именно так их воспринимали все окружающие.

А потом они вообще перестали обращать на меня внимание.

Одних откровенных взглядов им стало недостаточно – и тогда я увидела, с каким наслаждением они касаются друг друга. Я почти ощущала тот жар, который наверняка чувствовали они. Проклятье, да они вели себя так, точно им не терпелось быстрее оказаться в постели!

«Это же Марк. Это же мой Марк! Не может быть такого, чтобы он… Что-то случилось с моими глазами – я вижу совершенно неправильные картинки…»

Каждый раз, когда они прикасались друг к другу, я ощущала мощный удар – как будто кто-то бил меня то по голове, то в самое сердце. Мне хотелось разделить их, отодрать друг от друга.

Я кричала, но только про себя; мои крики пульсировали внутри сердца. Мольбы и проклятия не срывались с моих губ, так и оставаясь разрушать живые клетки моего тела.

«Не могу больше, больше не могу, все, все, я больше не выдержу!»

Вот Марк нежно погладил ее руку – по моему телу прошел электрический заряд. В ответ они прильнула к нему, и пальцем провела по груди.

Каждое их движение отзывалось и в моем теле – только вместо приятных чувств я ощущала прямо противоположные.

Истерика, которую я недавно насильно заглушила и спрятала в самый дальний уголок своего сердца, теперь неистово рвалась наружу. Она не только рвалась – она выплескивалась, мутила мой разум, лишала логики. Эмоции бурлили, кричали, создавали хаос – сердце не могло выдержать одновременно столько разных чувств, которые одно за другим то душили меня за горло, то хватали сердце и мяли его, как кусок губки, то тянули за волосы, уговаривая покинуть это место.

Марк ничего этого не видел. Раньше он замечал изменения в моем настроении, даже если я капельку грустнела, а сейчас вообще ничего не видел.

Если бы он как-то среагировал, если бы он сделал хоть что-то – мне стало бы легче и, возможно, я бы дотерпела до конца вечера.

Но всего этого не случилось, и рыдания мне сейчас нужны были больше, чем воздух, в котором внезапно стало слишком мало кислорода.

Еще одна сексуальная улыбка Евы, еще один безумный взгляд Марка, которым он буквально раздевал ее, и я не выдержала. Из груди вырвался отчаянный всхлип. Спохватившись, я тут же прервала его и поняла – надо срочно бежать. Туда, где мне не будет стыдно за свои рыдания.

Услышав мой всхлип, ангелы обернулись на меня, как на внезапно возникшую помеху, отрывающую их от идиллии, в которой они находились.

– Я в туалет! – порывисто бросила я, кое-как справившись с одной фразой.

– Хорошо… – Отрешенно кивнул Марк. Ева же не стала скрывать от меня охватившей ее радости и победоносно улыбнулась.

Главное – поскорее скрыться из виду.

Продолжая сдерживать рыдания, я бросилась от них, торопясь как можно быстрее дать волю своим чувствам.

В туалете никого не было, но я не смогла бы больше сдерживать свои слезы, даже если бы здесь была толпа народа. Главное – чтобы меня не видела Ева и не смогла отпраздновать свою победу.