Черноглазая Марьяна

Марьяна грустно хмыкнула про себя, но внешне постаралась никак не выразить свою реакцию.

– Хорошо, я поеду с вами в аэропорт, - бесстрастно согласилась, - но действовать буду по обстоятельствам.

Закрыв за фээсбэшником дверь, Марьяна долго сидела в гостиной на диване, углубившись в свои мысли. Ей ужасно было жалко Илью, ведь ему столько пришлось пережить. Каким он стал, и на сколько изменился? Так странно, что при его опыте, недоверчивости к незнакомцам и незаурядной проницательности парочка мошенников сумела его обмануть! Она понимала, что эта ошибка. несомненно, уязвила профессиональную гордость мужа, подточила всегдашнюю самоуверенность. И ей совсем не хотелось, чтобы он разуверился в своих силах.

Оленев всегда был сильной личностью. И пусть остаётся таким. Конечно, Марьяна будет держаться подальше от него. Их совместная жизнь закончилась. Или закончится в скором времени. Встреча в аэропорту станет последней точкой в их отношениях. Она обязательно поедет встречать его. Хотя бы только для того, чтобы посмотреть Илье прямо в глаза и этим сказать «прощай» навсегда. Нет, не будет смущаться, скромно отводить взор и прятаться за чужие спины, будет держаться уверенно и на виду.

Глава XII

Самолёт из Москвы прибыл точь-в-точь по расписанию. Марьяна со служащим ФСБ из-за пробок на дороге чуть запаздывали, они только-только успели припарковаться на стоянке, как уже объявили о посадке самолёта. Поспешно прошли осмотр при входе в здание аэропорта и сразу заспешили к выходу из зала прилёта.

Среди встречающих Марьяна заметила родителей Ильи, Никиту Садовникова и других сотрудников юридической фирмы мужа. Рядом со свекровью стояла в полудлинной серой норковой шубке, без шапки, с красиво уложенными короткими волосами прямо вся светящаяся радостью Радуга-Дождик. В руках её были розы, она что-то говорила возбуждённо маме Ильи, наклонившись почти к самому её уху. Неподалеку стояли с двумя камерами телевизионщики, возможно, были и другие представители прессы.

Марьяна смело подошла и поздоровалась со всеми. Свекровь, увидев невестку, удивлённо приподняла тонкие прорисованные брови "ласточкой", как будто спрашивала, почему ты здесь, разве тебя звали, но на приветствие всё-таки кивнула. Свёкор же повёл себя совершенно иначе - он был добрее жены и со снохой всегда был более приветлив -подошёл к ней и, обняв, произнёс нарочито громко:

– Как хорошо, что ты пришла, Марьяна! В такой важный момент ты с нами!

Тут стали выходить пассажиры, и всё внимание присутствующих перекинулось на них.

Вскоре показался и Илья. Он был в незнакомой тёмно-коричневой дублёнке из овчины, лицо загорелое и уставшее, на левой щеке Марьяна заметила свежий шрам от царапины или пореза, тёмно-русые волосы, как и прежде, были коротко пострижены. Первыми, кого обнял, были мать с отцом, шагнувшие сразу в его объятия. Прижал к груди обоих сразу и уткнулся носом в светлые, высвеченные перекисью волосы матери, прикрыв на пару секунд глаза. А когда открыл, то его взгляд встретился со взглядом жены.

Странное завораживающее чувство охватило Марьяну, словно окунулась в океан любви и нежности, которые, ей показалось, излучали его зеленовато-серые глаза. Поддавшись их очарованию, она с трепетом потянулась было к мужу, хотела кинуться ему на шею, но её опередила Радуга-Дождик, оказавшаяся проворнее. Только-только Илья освободился из объятий родителей, как она уже прижалась к нему, крепко обхватив за талию и закрыв своей высокой модельной фигурой Марьяну.

Той пришлось отступить. К тому же корреспонденты принялись суетливо снимать и её значительно оттеснили в сторону. Девушка попятилась, уступая всем, кто стоял сзади. Натолкнувшись на фээсбэшника, она тихо сказала ему, что собирается уехать домой. Он выразил сожаление, что не может её сейчас отвезти, поскольку по долгу службы должен какое-то время понаблюдать за встречей.

– Ничего, я доберусь на автобусе, - успокоила его Марьяна и быстро направилась к выходу из аэропорта.

Через два часа была уже в квартире у Железновой, где старшие подруги, выслушав её рассказ о неудачной попытке встретить Илью, окружили любовью и заботой.

– Сегодня чудесный день – суббота и День конституции, мы выключим все сотовые и будем праздновать в тишине, спокойствии и радости, - заявила категорично Людмила, -нажарим моей любимой кеты сколько захотим, сок гранатовый у нас есть вместо вина, и будем смотреть скаченные комедии. А назавтра придумаем ещё что-нибудь занятное.

На следующий день о возвращении Ильи Оленева знал почти весь город: репортажи со встречи в аэропорту прошли по местным каналам.

Когда Марьяна после выходных появилась в университете, её засыпали вопросами. Она отвечала уклончиво, и постепенно её перестали донимать, ведь всё было показано и рассказано по телевизору. На экране мелькнула и Марьяна, так что никто не сомневался, что она встречала мужа.

Свой смартфон девушка включила, лишь когда приехала в бабушкину квартиру. Оказалось, ей звонили 12 декабря многие: и мама, и Нина, и Лера, и Голубев, и, к её удивлению, даже красавчик Паша Орлов. Раз пять пытался дозвониться и муж.

Она не стала ему перезванивать: в глазах всё ещё стояла страстная сцена с жаркими объятиями его с красоткой Радугой. Прямо вцепились друг в друга. Удивительно, но этого эпизода не было в репортажах, как будто телевизионщики сговорились его вырезать -Марьяна с подругами всё-таки посмотрели вечерние выпуски новостей.

А маме и Нине с Лерой она уже позвонила от Людмилы по простому телефону. Ну, а Сергей Голубев нашёл её в университете на одной из перемен и сразу принялся допытывать, намерена ли Марьяна вернуться к мужу, неужели простит ему измену.

– Это не твоё дело! – возмутилась девушка. – Ты лучше следи за своими многочисленными подружками, переживай за них, а меня оставь в покое. Я не одна из них!

– После аварии ты так изменилась! – с сожалением произнёс Сергей. – В тебе появились резкость и язвительность, ты заразилась от Желе, все в больнице о её колкости наслышаны, хотя отец говорит, что специалист она от бога. Не теряй, Умняшка, своей мягкости, прошу тебя!

– Хочешь сказать, покладистости?
– хмыкнула Марьяна в ответ. – Надеюсь, я сохраню её, но не в отношении тебя. – Заметив неподдельное разочарование и обиду на лице парня, посмотрела со всей серьёзностью в его опечаленные глаза и уже как можно мягче произнесла: - Давай, Серёжа, не будем ссориться, ты прав, я злюсь на всех, у меня трудное сейчас время, но я хочу во всём разобраться сама. И помощь мне пока ни от кого не требуется. – Помолчала и добавила: - А Желе, между прочим, прекрасный человек! А жёсткость её – это обыкновенная маска. А в груди у неё – тонкая чувствительная душа.

Возвращаясь из университета, Марьяна неожиданно увидела возле своего подъезда Илью. Он был в той же дублёнке, что и в аэропорту, и норковой шапке-ушанке, которую купил прошлой зимой.

– Ты? – искренне удивилась она. – Что тебе здесь потребовалось вдруг?

Зеленовато-серые глаза сверкнули гневом и раздражением.

– Вот уже два дня не могу дозвониться до тебя! Почему ты не перезваниваешь? Я матери твоей звонил, она сказала, что ты у подруги, но телефон её не дала. Нам нужно поговорить! – нервно выпалил одним духом.