Черноглазая Марьяна

– Вот-вот, именно зачем!
– с пренебрежением хмыкнул Эдуард Владимирович.
– Ей подавай успехи на подиуме или в шоу-бизнесе! А чего от неё, двадцатилетней дурочки, ожидать? Особенно от той, которая не желает ни работать, ни учиться, которая ждёт, что всё ей за красоту на блюдечке поднесут.
– И презрительно посмотрел на сына.
– Благо, нашёлся великовозрастный дуралей, оплачивающий её прихоти себе в убыток!
– И снова презрением окатил с головы до ног младшего Скальцева, а потом добавил сердито: - Не буду я больше оплачивать твои долги и провальные проекты!

Забавно было наблюдать, как Максим, уже довольно взрослый мужчина, который благодаря Марьяне скоро станет дедом, виновато потупился, словно нашкодивший мальчишка в ожидании выволочки. Опустил нос, закусил нижнюю губу, даже кончики ушей слегка покраснели.

– В этот раз всё надёжно, - забормотал он, оправдываясь, так и не решившись поднять глаза на отца.
– Ты обещал помочь, я уже столько денег в него вложил...

– Обещал, если экспертиза покажет, что эта девочка - твоя дочь!
– отрезал грубо Эдуард Владимирович.

– Простите, - бесцеремонно вмешался Оленев, тон его был бесстрастным, хотя сам он недовольно хмурился.
– Так вы, выходит, уговаривали мою жену пройти тест на отцовство для того, чтобы получить от отца деньги под какой-то свой бизнес-проект?

– Не надо, Илья!
– остановила мужа Марьяна.
– Я давно поняла, что для Скальцевых сама по себе ничего не значу. И я не чувствую себя оскорблённой, потому что не ощущаю с ними родства. Мы чужие! Видно, мне больше досталось крови маминой и бабушкиной, чем их. Но я сделаю экспертизу ДНК!
– Заметив показавшееся в угольных глазах отца торжество "А я что говорил!", гордо вскинула голову и твёрдо произнесла: - Только это не значит, что я набиваюсь к вам в родню или в наследники. Мне от вас ничего не нужно!

– Я пока ничего и не предлагал, - ухмыльнулся старший Скальцев.
– Вот если ДНК покажет, что ты моя внучка, то получишь всё, что пожелаешь, особенно если родишь мне правнука. Большую квартиру в Москве, загородный дом, поездки в любые страны, любые наряды...

– Вы что не поняли!
– невольно повысила голос Марьяна.
– Мне ничего этого не нужно!
– произнесла чётко выделяя каждое слово.
– Я хочу всё зарабатывать сама. Это куда приятнее, чем пользоваться чужим, быть зависимой и постоянно чувствовать себя нахлебницей. И у меня, кстати, родится дочь, а не сын!

– У нас!
– поправил Илья и взял её руку в свою.

– Да, у нас!
– согласилась Марьяна.

– Хорошо, не будем спорить, - вдруг миролюбиво произнёс Эдуард Владимирович. Голубые глаза его чуть потеплели.
– Время всё расставит по местам. А мы сегодня не будем ломать копья зря, предлагаю поесть, а вечером вылететь в Москву, где проведём экспертизу.

– Ну, нет! Никаких полётов!
– яростно возразил Оленев.
– Марьяне летать туда-сюда на шестом месяце беременности опасно. Тест на отцовство можно сдать и здесь.

Старший Скальцев ни в какую не соглашался, утверждая, что не верит местным лабораториям. Марьяна, молчавшая во время пререканий, уже было хотела встать и уйти, как, наконец, спорщики договорились, что она сдаст биоматериал здесь, а Скальцевы увезут его в столицу и там сдадут на экспертизу.

Глава XXIV

Так и поступили на следующее утро. Марьяна возвращалась из лаборатории домой пешком, учёбу она в этот день пропустила. Со вчерашнего дня из головы почему-то не выходила грустная история Марины, о ней думалось даже ночью, когда смятенный сон охватил её.

Мать выбросила назло сожителю свою крошку дочь в мусоросборник. Как только она могла! Девушка представляла завёрнутого в пелёнку младенца среди очистков картофеля, обрывков бумаг, пустых банок. Содрогалась от мысли, что кто-то мог бросить на малышку пакет с тяжёлым мусором и придавить, ведь почти все жильцы швыряют мешки с отходами, не заглядывая в мусоросборник. Да кому в голову придёт, что там может быть живой ребёнок!

Она согласна со Скальцевым-старшим, утверждавшим, что мать Марины поступила как Медея, героиня из древнегреческой мифологии, которая назло любимому убила двух своих детей. Эта женщина тоже оказалась безмерна и бездумна во всём. В ненависти и мести, по крайней мере. А вот настоящей любви в ней не было и в помине. Была какая-то шальная привязанность к мужчине, к тому же смертоносная, разрушительная. И какая она мать, если не пожалела своё дитя, если из-за глупых слов недалёкого, эгоистичного мужика покончила с собой, напрочь забыв о своей материнском долге растить рождённого ребёнка!

Сама Марьяна никогда бы не смогла так поступить. Никакая большая любовь к мужчине не заставила бы её отказаться от ребёнка. Вспомнилось, как бабушка рассказывала, что её тётя в войну в Белоруссии при расстреле немцами мирных жителей закрыла собой своего пятилетнего сына, чем спасла его. А сколько женщин после гибели мужей на фронте одни растили детей, трудились не покладая рук, не жалея себя, чтобы прокормить их и поставить на ноги!

Размышляя обо всём этом, Марьяна неожиданно натолкнулась на Алёну. Хотя февраль и подходил к концу и март уже стоял на пороге, погода в этот день была по-зимнему морозной. Однако Радуга, как на недавней видеозаписи, полученной от Голубева на смартфон, была без головного убора, только в своей серой норковой шубке. Светлые волосы распушились под лёгким ветром, а лицо от мороза побагровело.

Странно, но в этот раз Марьяне она не показалась красивой, хотя ресницы и губы изрядно накрашены, на лице искусно наложен тональный крем. Возможно, именно из-за усиленной раскраски и исчезла миловидность. Вдобавок женщина чуть горбилась от холода, и высокая её фигура не выглядела изящной, как раньше, в ней появилось что-то злобное, раздражающе-неприятное, напоминающее старуху Шапокляк из мультфильма.

– Кого я вижу!
– воскликнула она излишне сладким тонким голосом, высокомерно оглядев Марьяну.
– Беременную молодую жёнушку моего любовника, всё прощающую скромницу!
– И тут же зашипела недобро: - Не думаешь ли ты, что он предпочёл тебя мне?! Ха!.. Да твои цыганистые глаза ему смертельно осточертели! Он любит меня по-прежнему. Как только ты родишь, мы заберём твоего ребёнка!
– ехидно хихикнула.
– Разумеется, сделаем сначала экспертизу: мы же не наивняки, чтобы воспитывать чужого ублюдка. Знаю я таких, как ты! В тихом омуте черти водятся, скорее всего, дочка не от Ильи. Он тоже сомневается в своём отцовстве. Не мог же он спать с тобой и со мной! Только спьяну.

– Откуда ты знаешь, что у нас будет дочка?
– зацепилась Марьяна, проигнорировав все другие нападки.
– Тебе Илья сказал?

– А сама как думаешь?
– немного помедлив, с вызовом изрекла Алёна и довольно сверкнула глазами.
– Видишь, он от меня ничего не скрывает.

Марьяна сжалась вся. Внутри у неё похолодело. Потом повернулась резко и, ничего не ответив больше, двинулась прочь от Алёны.

– Он мой и всегда останется моим! Я люблю его! И он меня любит!
– торжествующе крикнула вслед ей Радуга.

Но это уже не трогало Марьяну. "Пусть любит!
– прошептала она себе под нос ожесточённо.
– Я не возражаю!"

Она кипела от злости на мужа-вруна и притворщика. Выставит из своей квартиры и впредь ни одному слову больше не поверит. Выходит, прав был Сергей. Этот двуликий янус, говнюк и лицемер со своей любовницей вынашивал план, как отобрать у неё ребёнка! Даже не погнушался в постель ко мне влезть после возвращения из плена! Как только узнал, что беременна, сразу принялся обхаживать меня! Настоящий волк в овечьей шкуре! Пел сладким голосом: "Мой чёрный ангел, моя красавица!.." На самом же деле мои цыганистые глаза ему осточертели!.. Может, Радуга его и не предавала, он всё сочинил, чтобы я стала податливее? Ведь об её предательстве знаю лишь с его слов. Я покажу ему, как меня дурить!