Черноморские казаки (сборник)

Наутро 20-го ноября были окончены наши батареи, и обе флотилии, Рибаса и Головатого, подойдя к крепости на картечный выстрел, открыли вместе с батареями по Измаилу жестокую канонаду. Капитан Ахметов, с капитан-лейтенантами Поскочиным и Кузнецовым, подвели свои баркасы к турецким судам, стоявшим у каменного бастиона. Устрашенные турки оставили бастион и большую часть судов, из которых было сожжено семь, а 18-пушечное судно брандскугелем взорвано на воздух. Между тем полковник Головатый, пройдя со своими лодками под градом ядер и картечи мимо крепости, атаковал неприятельский флот и нанес туркам такое поражение, что они потеряли потопленными и сожженными до 90 судов [124] .

124

«Походы в Турцию Румянцева, Потемкина и Суворова». Соч М. Богдановича.

При истреблении под Измаилом неприятельского флота полковник Головатый вполне оправдал надежды и доверие генерала Рибаса, доблестными подвигами поддержал честь русского оружия и покрыл новой славой храбрых своих сподвижников, казаков черноморских.

Оставалось для победоносных русских войск покорить неприступную турецкую твердыню-город и крепость Измаил, охранявшийся многочисленным гарнизоном. Это трудное, но славное дело Потемкин поручил исполнить Суворову.

9 декабря Суворов отдал следующий приказ: «Сего дня — молиться; завтра — учить войска; послезавтра — победа, либо славная смерть». Одушевленные именем Суворова и неразлучной с ним победой, войска наши 11 декабря пошли на штурм Измаила, и грозный турецкий оплот не выдержал удара славного русского вождя. В этот день черноморцы находились в составе войск под начальством генерал-майора Рибаса, назначенного штурмовать Измаил со стороны Дуная. Распределение черноморских казаков было следующее: в 1-й колонне, генерала Арсеньева, 2000 человек; во 2-й, центральной, колонне кошевого атамана черноморцев, бригадира Чепеги, 1000 человек, и в 3-й колонне, гвардии секунд-майора Маркова, 1000 человек; на судах 1500 человек да в авангарде 766 человек, всего 6266 человек, считая в том числе конных, пеших, рядовых и старшин черноморского войска. Черноморская гребная флотилия состояла под командою войскового судьи Головатого [125] . Весь наш флот под Измаилом был расположен в две линии; впереди стояли черноморские казачьи лодки с десантными войсками.

125

Извлечено из документов войск. архива. По Богдановичу, только 3500 человек черноморских казаков участвовали в штурме Измаила.

Накануне приступа войска наши с сухого пути и с флота открыли по Измаилу сильную канонаду, сами выдерживая жестокий огонь турецких орудий. В ночь на 11 декабря, по второй ракете, флотилия построилась в боевой порядок, в расстоянии версты от крепости, а по третьей двинулась вперед. Флотилия, приближаясь к берегу на веслах, производила по крепости живую канонаду, на которую неприятель отвечал огнем всех своих батарей. Подошедши к крепости на картечный выстрел, первая линия нашего флота, состоявшая из 100 черноморских лодок, под градом ядер и картечи высадила на берег войска в совершенном порядке [126] .

126

«Походы в Турцию Румянцева, Потемкина и Суворова». Соч. М. Богдановича.

Во время покорения Измаила Черноморское. войско отличилось особенным мужеством и храбростью. За доблестные подвиги вожди черноморцев удостоились Высочайшей награды орденами: Чепега — Св. Великомученика и Победоносца Георгия 3-го класса, Головатый, Св. Равноапостольного князя Владимира 3-й степени, войсковые есаул Сутика и писарь Котляревский произведены в подполковники. Кроме этих лиц, еще 500 черноморских офицеров награждены следующими чинами, всем войсковым чиновникам в числе прочих офицеров армии, пожалованы золотые знаки с надписью: «за отменную храбрость» и «Измаил взят декабря 11-го 1790»; нижним чинам розданы овальные серебряные медали, на одной стороне с вензелем Императрицы, на другой с надписью: «за отменную храбрость при взятии Измаила декабря 11-го 1790».

На штурме Измаила черноморское войско потеряло убитыми 160 и ранеными 345 человек [127] .

Для прикрытия Измаила оставлено было 18 черноморских лодок с казаками, а с остальною флотилией и с черноморскою пехотой Головатый расположился на зимовку при старой Килии [128] .

Так закончилась кампания 1790 года, доставившая случай Черноморскому войску еще раз покрыть себя военной славой и заслужить особенную милость царицы и лестное внимание своего атамана.

127

Сведения собраны из дел войск. архива. «Походы в Турцию Румянцева, Потемкина и Суворова». Соч. М. Богдановича.

128

Предп. Рибаса Головатому от 27 декабря 1790 г., № 650. Из дел войск. архива.

VI (1791)

Поход черноморцев под Галац. — Вероломство турецких запорожцев. — Сражение при Бабадаге. — Участие Черноморского войска при разбитии турок под Мачином. — Прекращение военных действий. — Мир с Турцией. — Смерть гетмана князя Потемкина-Таврического

Устань батьку, устань Грицьку!

Промовь за нас слово,

Проси у Царици — все буде готово.

Народная песня

По распоряжению генерал-майора Рибаса в начале марта месяца 1791 г. выкомандирован был пятисотенный черноморский полк на смену находившейся трехсотенной команды на островах между Килией и Сунни, Измаилом и Тульчею; со всею же остальною черноморскою конницею и обозом кошевой атаман Чепега двинулся под Галац, где был сосредоточен корпус генерал-аншефа князя Репнина, назначенный для действия против турок на Дунае. Туда, по назначению Кутузова, была отправлена и гребная казачья флотилия, на соединение с флотом Рибаса [129] .

129

Предп. генерала Рибаса бригадиру Чепеге от 18 марта 1791 года, № 175. Донесение полкового старшины Чернышева кошевому атаману Чепеге от 2 апреля того же года, № 279. Из дел войск. архива.

В том же месяце мачинские укрепления и оставленный турками редут на полуострове Кунцефане были заняты нашими войсками. Рибас перешел затем на остров между Кунцефаном и Браиловым, на котором было сильное неприятельское укрепление, взятое штурмом. В этом деле участвовали два полка черноморских казаков [130] .

Флотилия черноморцев, занимаясь перевозкою войск через Дунай на остров под Браилов, проходила под картечными выстрелами батареи турецкого укрепления, находившегося близ города. Видя, что крепостной артиллерийский огонь не устрашает отважных черноморцев, турки решились воспрепятствовать переправе наших войск своими судами; но управлявшие перевозными лодками старшины войска вступили в бой с неприятелем и заставили турецкие суда удалиться. Этим удачным действием черноморцы открыли свободную переправу войскам нашим на остров.

130

Свед. из дел войск. архива. «Походы в Турцию Румянцева, Потемкина и Суворова». Соч. М. Богдановича.

31 марта 2000 лодочных черноморских казаков, высадившись на берег к войскам бригадира Леццано, полковника Рибаса и войсковых полковников Давида Белого и Кордовского, на рассвете бросились штурмовать турецкое укрепление. После двухчасового упорного боя, поддержанного пушечным огнем с флотилии, укрепление было взято; находившиеся там неприятельские войска частью истреблены, частью потоплены, и только немногие турки спаслись бегством к городу.

Черноморцы при штурме взяли с боя четыре неприятельские знамени, которые полковой старшина Чернышев представил генералу Рибасу.

В этом молодецком деле черноморцы потеряли 6 убитыми и 16 человек ранеными [131] .

Считаю нелишним сказать несколько слов по поводу участия в этой войне черноморских казаков.

Черноморское войско, в продолжение всей войны 1787–1791 гг., редко находилось в целом своем составе в делах против неприятеля, а больше дробилось на отдельные части. По этой причине уследить за всеми передвижениями и действиями малых команд, терявшихся в целой армии как капля в море, невозможно, по неимению на это достаточных данных. Хотя войско и состояло в непосредственном подчинении своего гетмана, но кроме князя Григория Александровича, черноморцами в продолжение войны, как видим, распоряжались: Суворов, Кутузов, Потемкин, Рибас и другие лица.

131

Донесение полк. старш. Чернышева кошев. черном. атаману от апреля 1791 г., № 279. Из дел войск. архива.

Не имея по этим причинам возможности описывать в последовательном порядке действия Черноморского войска, я старался не упустить из виду, по крайней мере, тех случаев постепенного явления казаков на театре войны, где фактически выказывались деятельность их и старание заслужить пред троном монархини доброе имя — «верных и храбрых черноморских казаков».

После описанных действий войска на острове Браилова по распоряжению Голенищева-Кутузова девять черноморских лодок, с орудиями и снарядами, были отправлены в Галацы, десять отряжены для сторожевой службы в килийский рукав, две лодки к мысу Читалу: с остальными шестью лодками полковой старшина Чернышев прибыл тоже к Галацам [132] . Как флотилия, так и черноморская конница были по частям раскомандированы в разные места; например, из 2000 человек находилось на Дунайском острове, с войсковым полковником Козьмою Белым 500 человек; далее располагались команды ниже Галац на пикетах и разъездах, у перевоза в устье Прута, в Галацах и при дежурстве корпусного штаба, в препровождении по Пруту провианта байдаками, для заготовления леса и прочих войсковых надобностей. Остальные стояли при обозе. Кроме того, были расположены лагерем против Тульчи, для наблюдения за неприятелем, два черноморских полка Давида Белого и Кордовского [133] .

132

Донесение полкового старшины Чернышева кошевому Чепеге от 25 апреля 1791 г., № 217. Из дел войск. архива.

133

Сведения собраны в делах войскового архива. В одном донесении кошевому Чепеге Кордовского полка полкового старшины Лисенко встречается, что из этого полка и полка Белого казаки-черноморцы, по приглашению турецких запорожцев, ездили к ним через Дунай в гости и к себе их звали. В результате же всех увеселений вышло то, что несколько наших казанов не возвратились.

При таких командировках черноморских казаков 7 мая случилось интересное происшествие. Полковой старшина Василий Камянецкий на шести лодках доставил из Килии в Галацы пороховой запас. Сваливши 8-го числа свой груз, Камянецкий приказал всем находившимся на лодках собрать своих казаков к обратному походу. Сотник Иван Строц, желая выказать свою исправность, первый отправился на кременчугской лодке вниз по Дунаю; он надеялся, что и прочие лодки вслед за ним двинутся с места. Видя, что ночь приближается, а другие суда не идут, Строц пристал к берегу и приказал своей команде готовить горячий ужин; затем, поставивши возле лодки часового, казаки, в ожидании товарищей, улеглись спать. В полночь караульный, услышав треск, дал казацкий оклик, но в ответ посыпался град пуль на спавших казаков. Подкравшиеся турецкие запорожцы, сделав несколько выстрелов, бросились на оторопевшую малочисленную команду Строца. В этой схватке «неверные» запорожские братья убили одного казака, трех ранили и девять захватили с собою. Прочие же казаки и сам сотник Строц спаслись бегством в камышах. Неприятели, взявши лодку с пушкой и находившимся на ней казаками, отплыли на другой берег Дуная, к стороне Тульчии [134] .

134

Донесение генералу Рибасу кошевого Чепеги от 23 мая 1791 года, № 1356. Из дел войск. архива.