Черные ястребы

– Я еще молода и больше не хочу ни от кого зависеть. Собственное дело – вот к чему я стремлюсь.

– А что вы умеете, кроме как тренировать на горных склонах богатеньких неофитов?

– Разве этого мало? Я ничего не понимаю в биржевых котировках, во всяких индексах-шминдексах. Но я знаю, что хорошая горнолыжная трасса всегда притягивает богатых клиентов. Моя мечта – вложиться в этот бизнес. Это то, в чем я разбираюсь. Я знаю, что они любят, что им нужно.

Малюков рассматривал Лору так, словно видел впервые.

– Так в чем же проблема? Продавайте машину.

– На Западе мне скучно. Здесь все давно налажено, и нет свободных ниш. Да, можно купить какую-нибудь гостиницу в Альпах и быть одной из тысяч. А я привыкла быть среди первых.

– Хотите вложиться в Россию?

– У нас еще полно свободных ниш. Из Приэльбрусья можно сделать второй Куршевель. Так со временем и случится. Я знаю, о чем говорю – семь лет работы на кавказских снежных склонах… А сейчас там полное затишье. Обидно.

– А разве вы не слышали? Там неспокойно.

– Террористы появились и уйдут, а горные склоны останутся.

Малюков насторожился. Что-то слишком много совпадений произошло в ближайшие дни. Практически из ниоткуда возникла антикварная машина, о которой он мечтал. И вот теперь ее хозяйка – экзальтированная дамочка – якобы случайно заводит разговор о горнолыжных трасах в Приэльбрусье. Но Лора знала, что делает. Она сознательно вела к тому, чтобы насторожить Ефима Павловича, сделать его подозрительным; ну а потом пусть сам, сделав усилие, убедится, что она чиста, как ангел.

– Извините, – замахала руками Лора, – я начинаю грузить вас своими проблемами, а умные женщины так не поступают. Я понимаю, что вы пригласили меня только из-за машины. И по большому счету не я, а она сидит сейчас перед вами, и ваши комплименты относятся к ней. Вы большой любитель старины, как и мой покойный муж. Поэтому хочу еще немного вас поэксплуатировать, ведь вы человек, состояние которого по сравнению с моим – просто астрономическая величина.

– Надеюсь, вы преувеличиваете.

– Еще один комплимент. Мой муж был помешан на старых сейфах.

– Насколько старых? – заинтересовался Малюков.

– Начало прошлого века. У нас на вилле до сих пор стоит старый швейцарский сейф тысяча девятьсот пятого года выпуска. Он хранил там документы, ценности, некоторые из моих побрякушек… Я так и не научилась толком им пользоваться. Мы все время ругались из-за этого сейфа. Я считала, что нужно купить новый, современный, с электроникой, такой точно не обворуют. А он говорил мне, что современные воры только с электроникой и умеют работать. А старые «медвежатники», умеющие разбираться в сложных механических запорах, уже перевелись. Так кто из нас был прав?

– Конечно же, ваш муж. Я сам предпочитаю пользоваться надежными швейцарскими системами довоенных времен…

Иван стоял внизу у машины и ждал, когда хозяин обратит на него внимание. Лишь только взгляд Малюкова упал на автомеханика, Иван тут же указал себе пальцем в грудь, а затем рукой на балкон: мол, есть вопросы, можно поднимусь? Ефим Павлович жестом пригласил его.

Лора невинными глазами смотрела на механика, когда тот докладывал о состоянии ее машины.

– Я на вашем месте, – с болью в голосе говорил Иван, он и в самом деле любил антикварную технику, – не рисковал бы на ней ездить, даже пару километров не стоит.

– А в чем дело? Муж говорил, что машина в хорошем состоянии.

– Ну, вы же ездили на ней. Угробите… не дай бог, конечно. Там и головку двигателя перетянуть надо. И водяную помпу поджать. А топливопровод вообще на соплях держится. Сорвет, загорится. – Иван даже глаза закрыл, представляя себе ужасную картину.

– Ну что ж. Спасибо, что подсказали. Я тогда позвоню в автомастерскую, пришлют эвакуатор, затащат к себе, подремонтируют.

– Этого же нельзя делать, – искренне возмутился Иван. – Что они в антикварных машинах понимают? Их на пушечный выстрел к вашему «монстру» подпускать нельзя. Работы там на пару дней. Я сам все могу сделать.

– Но вы же очень дорогой автомеханик, – улыбнулась Лора. – К тому же у вас работы и без меня невпроворот.

Иван перевел взгляд на своего работодателя. Малюков сообразил, что не стоит упускать шанс – расставшись на несколько дней с машиной, Лора вполне сможет смириться с мыслью, что с ней можно расстаться навсегда.

– Я не оставляю надежду, что вы раньше или позже продадите мне машину. Другого покупателя за такие деньги вы просто не найдете, – мягко вставил Ефим Павлович. – Поэтому я кровно заинтересован, чтобы ваша «Испано-Сюиза» находилась в отличном состоянии. Оставьте ее на несколько деньков. Иван сделает все в лучшем виде. И это не будет стоить вам ни копейки.

– Неудобно как-то вас нагружать, – произнесла Лора, изображая сомнение.

Малюков истолковал это сомнение так, как только его и мог истолковать человек бизнеса.

– Конечно же, мы сделаем сейчас все юридически верно. Я дам расписку на машину.

– Это лишнее. Что вы? – Лора специально оставила в интонации прежние сомнения.

– Я настаиваю, – поднялся из-за стола Малюков.

– Я доставляю вам столько хлопот. – Лора тоже поднялась и двинулась вслед за Ефимом Павловичем.

Вскоре он уже впускал гостью в свой кабинет, куда была дорога заказана некоторым даже из самых близких людей.

На письменном столе царил идеальный порядок – ни бумажки, ни пылинки. Только ноутбук с поднятой крышкой.

Олигарх выдвинул ящик, вынул лист бумаги и принялся писать расписку. Лора тем временем осматривалась в кабинете.

– О, а вот и тот знаменитый сейф, о котором вы говорили… Очень похож на тот, что у меня дома. – Женщина присмотрелась к дверце художественного литья, в которой виднелись два отверстия для ключей.

– Да-да, тот самый, о котором я вам говорил, – пробормотал Малюков и придвинул к Лоре расписку.

Женщина пробежала ее глазами, сложила пополам и сунула в ридикюль.

– А я так и не научилась управляться с похожим сейфом. После смерти мужа им так и не пользуюсь. Вставляю ключи, поворачиваю, а дверца не открывается. Фирмам я не доверяю. Придет мастер, а потом меня и ограбят.

Малюков подозрительно глянул на Лору – что-то уж слишком часто она за сегодняшний день заводила разговор о сейфах. Но он ничем не рисковал, ведь находился у себя дома, где имелась надежная охрана. Да и собственные меры предосторожности, о которых никто больше не знал, Малюков предпринял.