Черный мел
Шрифт:
Все посмотрели на Эмилию. Хотя в университете они пробыли недолго, но уже привыкли считаться с мнением друг друга в тех специальностях, которые они для себя избрали.
— В наши дни такие опыты считаются неэтичными, — ответила Эмилия. — В отличие от недавнего прошлого, когда проводились эксперимент Милгрэма или Стэнфордский эксперимент. [6] — Она отмахнулась от Джека, протянувшего ей самокрутку: — Убери от меня эту гадость!
Джек пожал плечами и сказал:
6
Речь
— Эм, соглашайся! Ты ведь прекрасно понимаешь, рано или поздно мы все равно тебя соблазним. Букмекеры даже ставок не предлагают. Ты и сама прекрасно знаешь, что так будет.
XVIII(ii). — Первым делом нужно решить самое главное, — сказал Джолион. — Кого еще нам пригласить? Нужно шесть игроков. А нас пока только пятеро. — Он помахал своим листком бумаги со списком из двадцати с лишним имен, он их вычеркнул. — Так никого и не придумал, — признался он.
— Давай сначала обсудим задания, — предложил Джек.
— Нет. Игра должна вестись честно и демократично. Пока не соберется полный комплект, больше ничего решать не будем. На обсуждении должны присутствовать все участники. И все вопросы необходимо решить голосованием.
— А! Значит, у нас демократия? — ехидно спросил Джек. — И ты только что сам это решил, да, Джолион? — Он размял в пальцах самокрутку и нагнулся к Марку.
Тот щелкнул зажигалкой:
— Джек, ну-ка, скажи, кто все придумал?
— Я просто так, — ответил Джек. — Я пошутил, ясно?
Марк сильно затянулся и надул щеки, глубже втягивая дым. После каждой затяжки он называл имя очередного кандидата на вакантное место. Но ни один из них не подошел: слишком богатый… слишком самонадеянный… слишком манерный… слишком самодовольный. С каждым новым отказом Джолион все плотнее поджимал губы.
— Ну, я больше никого не могу придумать, — произнес Марк.
Эмилия огляделась по сторонам и сказала:
— Нам определенно нужна еще одна женщина.
— Согласен, — кивнул Джолион. — Целиком и полностью.
— Может быть, Касси? — предложила Эмилия. — Она живет в соседней комнате со мной.
— Кто такая Касси? — спросил Джек.
— Да ты ее знаешь, — ответил Марк. — Кассандра Аддисон. Только ты ее зовешь Дэ.
— Нет, только не Дэ! — воскликнул Джек. — Мы с ней приехали в Питт в один день, одновременно, и я чуть не попросил отца сразу везти меня домой. Представляете — выхожу из машины, а мимо идет она и тащит чучело кролика! Не мягкую игрушку, а настоящего кролика, который когда-то жил и грыз морковку! А сама в каком-то драном свадебном платье из магазина подержанных вещей… На вид платье пятидесятилетней давности.
Джолион взволнованно ткнул в Эмилию пальцем:
— Ты имеешь в виду Хэвишем! Мы с Чадом прозвали ее мисс Хэвишем! [7]
Большой Дейв — ты его знаешь, такой волосатый шотландец — однажды пригласил ее выпить, и она заявилась в «Герб Черчилля» в свадебном платье. Дейв уверяет: ему придется несколько лет лечиться у психоаналитика, прежде чем он еще раз осмелится заговорить с какой-нибудь девушкой… — Джолион взял ручку.— Джек, почему ты зовешь ее Дэ? — спросил Чад. — Она что, увлекается китайской философией? Даосизмом?
7
Мисс Хэвишем — персонаж романа Ч. Диккенса «Большие надежды». Мисс Хэвишем много лет носит пожелтевшее подвенечное платье.
Джек разложил на книге все составляющие для изготовления самокруток и ответил:
— Она сочиняет стихи. Ну да, я знаю, здесь многие считают себя поэтами. Но с Дэ дело другое. У Дэ Аддисон особая миссия… По ее словам, когда она напишет пятьсот стихотворений, — слушайте дальше, вам понравится, — так вот, как только она допишет последнюю строчку пятисотого стиха, — Джек взволнованно задрыгал ногами, — она покончит с собой.
Марк выпустил дым с угрожающей скоростью и выпалил:
— Вот черт! Нет, такую нам не надо… Кстати, — продолжил он уже спокойнее, — если вы поймаете меня на том, что я пишу пятьсот стихов, позволяю вам меня расстрелять.
Эмилия вздохнула и сказала:
— Все неправда. Какие же вы иногда бываете зануды!
— Это правда, на сто процентов, — возразил Джек, хлопая себя ладонями по бедрам. — Нам обо всем рассказал Рори, а он посещает с ней один семинар по «Беовульфу». Как-то он зашел к ней за какими-то примечаниями к занятиям, увидел — она пишет стихи. Он и поинтересовался, чем она занимается.
— С какой стати нам верить Рори? — спросил Джолион.
— Такое не выдумаешь, — ответил Джек и подался вперед. — Это еще не самое страшное! Она пишет стихи красными чернилами в огромной толстой книге, и у нее есть большая книга с пергаментными страницами. А каждый стих нумерует римскими цифрами. Вот почему Рори прозвал ее Дэ. Если помните, этой буквой в латыни обозначается число пятьсот. А может быть, она и выбрала такое число, потому что оно начинается с буквы «Д»? Как в слове «дурь». Говорю вам, крышу у нее давно совсем снесло.
Джолион написал на листе «Дэ/Хэвишем» и задумчиво спросил:
— Интересно, какой по счету стих она пишет сейчас?
— Я точно не знаю. Но Рори уверял, что он заметил несколько букв «С», по крайней мере три. Кто знает, с какой скоростью она сочиняет свои вирши? Ну разве не замечательно, что в нашем колледже появится еще одна самоубийца?
Эмилия нанесла удар так быстро, что Джек не успел отскочить. Она заехала ему подошвой в то же место, что и в прошлый раз, только вдвое сильнее.
— Джек, просто ужас, что ты говоришь! — Она подскочила к нему и замахнулась, собираясь влепить ему пощечину, но Джек проворно упрыгал в угол на здоровой ноге. — Как можно думать о таком? Да еще произносить вслух?
Джек спустил носок и показал всем свою голень.
— Ничего себе! Завтра будет багровый кровоподтек, — сказал он. — Посмотри, что ты со мной сделала!
— Что значит «еще одна самоубийца»? — спросил Марк.
— А ты вспомни происшедшее лет пять назад, — ответил Джек.