Чертовщина за свой счет

– Что? – с ужасом глядя на меня, замогильным голосом произнесла Наталья. Левая рука непроизвольно потянулась к сердцу, правая – к голове. Я решила, что она собралась хлопнуться в обморок, и, растерявшись, замолчала. Непроизвольно отметив, что если подруга и потеряет сознание, то свалится прямо на подушку. Лишь бы не меняла положения. – Что такое? – Новый вопрос был задан вполне нормальным тоном и состоял из чистого любопытства, что явно противоречило моим подозрениям. – Тебе плохо? – Чистое любопытство было изрядно разбавлено искренней заботой, и я постаралась убедить Наталью в обратном. – Так вот, ветеран выяснил, что машина Игоря была поставлена в ремонт наутро после наезда на Юлечку… И за рулем была… Ольга. В тот вечер они с Дениской поздно вечером возвращались с дачи. Через день должен был вернуться из командировки Игорь, и она хотела подготовиться к его приезду. Сначала думала поехать утром, но потом решение изменила. Алексей Иванович хорошо помнит, как отговаривал Ольгу от возвращения в Москву. Было уже девять часов. Моросил мелкий дождь. Проселочную дорогу развезло, и он боялся, что машина застрянет. Ольга привела разумный довод: при такой погоде шансов застрять утром будет больше. Договорились, что по прибытии домой Ольга сразу же позвонит. Она позвонила. Чуть позже, чем он рассчитывал, но это его не насторожило. Ее торопливое «все в порядке» он понял по своему – устала в дороге, да и Дениску следовало накормить и уложить спать. Когда уж тут щебетать по телефону. О том, что машина попала в ремонт, он сам узнал от внука только сейчас. Ольга просила ничего ему не говорить, чтобы не волновался. Игорю объяснила, что, возвращаясь с дачи, заехала в супермаркет. Уже возвращаясь с Дениской к машине, обнаружила, что правая передняя сторона капота смята – какой-то придурок вмазался и скрылся. Игорь вскипел. Он не разрешал Ольге брать его машину. После окончания курсов по вождению Ольга ездила на старенькой «девятке». Установленный мужем испытательный срок – три года водительского стажа еще не истек. Ольга взяла «Опель» без разрешения. Связавшись с работниками сервиса, он уточнил объем работ и попросил ускорить ремонт. Забрал машину через две недели и был удивлен, что стоимость ремонта оплачена женой полностью. Тогда он пожалел, что был излишне резок. По большому счету, Ольга не виновата, тем не менее поплатилась шубой, которую собиралась купить к зиме. Найдя объяснение некоторой нервозности в поведении жены все это время, он от души посмеялся – нервничать из-за шубы! До такой степени, что перестала вообще садиться за руль своей «девятки». Кончилось тем, что Игорь, чувствуя угрызения совести, купил жене шубу. Только это не очень помогло. Собственно, путевка на теплоход тоже была способом не только сделать подарок Денису, но и вернуть жене прежнюю жизнерадостность. А дальнейшее ты знаешь. Оперативно сработала команда Семена, успевшая досконально изучить обстановку в семье Игоря. Не удивлюсь, если кто-нибудь из этой команды в течение этого года устроился на работу в фирму Игоря. Непонятно другое – зачем Семен связался с уголовниками.

Поведение Ольги на теплоходе – вполне объяснимо. Сообщив, что ее муж – подонок и похищение – кара ему земная, похитители разрешили в последний раз позвонить мужу. Возможно, рассчитывали, что Ольга заставит мужа поискать остатки совести, признать свою вину и возместить материальный и моральный ущерб. Но Ольга понесла какую-то белиберду – впрочем, вполне осмысленную. У нее, весь год прожившей под дамокловым мечом того страшного сентябрьского вечера, язык не повернулся сказать мужу то, что от нее требовали. Скорее всего, она знала ужасные последствия наезда, и они мешали ей жить. Раскрыть же похитителям правду было вообще невозможно. С ней маленький ребенок. Неизвестно, что его ждало, если похитители решили бы отыграться на ней по полной программе. И она предпочитает молчать. А ты бы не молчала?

– О чем ты говоришь?! – возмутилась Наташка. – Начнем с того, что я никогда бы не поехала в дорогу на ночь глядя, да еще под дождем. А если бы поехала – то со скоростью старой клячи. Хотя нет, не выдержать. Хорошо. Если бы и поехала, то…

– Можно и короче: ты никогда бы не бросила человека, нуждающегося в помощи или уже не нуждающегося, не важно. Словом, не бросила бы и не скрылась, так как это сделала Ольга. Единственная экстравагантность, которую от тебя можно ожидать, после того как ты убедишься в способности этого человека существовать без медицинской помощи, – сделать все доступное, чтобы она ему срочно потребовалась. Причем без приложения с твоей стороны физической силы.

Наташка нахмурилась, немного поразмышляла и тут же широко улыбнулась:

– Ага… Ну ладно. Что ты все обо мне да обо мне. Давай об Ольге. Похоже, ты права: она жива и невредима, как и сынишка. Если, конечно, умом не тронулась. Сына не подставила, но уж мужа-то точно оплакивает. Интересно, куда ее увезли.

– Подозреваю, на дачу, в которую превратили старый дом бабушки Семена и покойной Юли. Место достаточно глухое и непролазное. Деревенька в быстром темпе разваливается. Любаня говорила, что родители Семена не стали возиться с восстановлением дома не только из-за технических трудностей. Соседей как таковых – почти не было. Не привлекла перспектива одиночества посреди леса. До дома от ближайшего шоссе порядка восьми километров лесом. И если я права, в том плане, что Ольга с Дениской там, то их уже либо забрали, либо вот-вот заберут оттуда. А на зеленой стоянке наверняка с нетерпением поджидают наш теплоход люди в форменной милицейской одежде. И с капитаном связались, он тоже в курсе. Считай, что все в порядке. Нам крупно повезло. В нашем участии никто не нуждается. Перестрелка не планируется, если мы сами ее не спровоцируем. Понятно?

– В основном. Для меня сейчас самое страшное – встретиться с Любаней… – Наташка втянула в себя мощную струю воздуха и выпустила ее вверх, распушив челку. – Ну просто не могу называть ее по-другому.

– А зачем по-другому? Может, она и половины того, что случилось, не знает. Ты не допускаешь мысли, что Сеня мог ее использовать, не посвящая в свои планы. Навешал лапши. А может быть, и кто-то другой звонил. Мало у него знакомых баб?

Наташка заметно повеселела. Потом призадумалась, внимательно разглядывая свой браслет на часах. Я приготовилась выслушать стенания по поводу поломки, но подруга, пробормотав что-то нечленораздельное о замечательных свойствах браслета, залопотала о бедных, вечно обманываемых женщинах и порядочных мужчинах, в общем количестве не переваливающем за цифру десять. Я отвлеклась – тема достаточно изученная и знакомая назубок. А если бы не отвлеклась, то предотвратила бы возможную неприятность, имевшую место быть сразу же после обеда. К сожалению, мое внимание переключилось на самолюбование – я знала, что Любаня никоим образом не причастна ко всей этой чертовщине на теплоходе. Иначе она не поделилась бы сначала с Наташкой, а потом со мной подробностями личной жизни Семена. И еще я знала, что организатор – не он. Участник событий – да. А вот сам организатор спокойно плыл на теплоходе и был вне подозрений…

К обеду мы почти опоздали. В первый раз за время путешествия детки не стали за нами заходить и откушали в одиночестве. За столиком мы с Наташкой остались одни в своем здоровом коллективе. Я, успев перехватить с соседнего столика успокаивающий взгляд Алексея Ивановича, не в меру развеселилась. Не иначе как по этой причине посолила апельсиновый сок. Наташка решила усовершенствовать вкус напитка и предложила выпросить у Алины кусочек масла и выпросила-таки, сославшись, что я родом из Калмыкии. Пришлось извиняться. А тут еще подлетел Стасик с громким вопросом: «Когда будем топить теплоход?»

Наташка вопросу не удивилась. Более того, взглянув на часы, деловито сказала:

– Подбегай через полчасика. – Он радостно кивнул. – Вот только твои родители нам не накостыляют?

– Не накостыляют, – на полном серьезе заверил милый ребенок. – Папка умер, а мамочка и бабуля у меня добрые. Почти не ругаются.

Наташка слегка опешила:

– Так ты без папы растешь? Значит, на тебя вся надежда – единственный мужчина в семье?

Стасик немного подумал и с важностью согласился. Развить тему дальше возможности не представилось. Что-то дожевывая на ходу и попутно извиняясь, подскочила Раиса Леонидовна и намертво прикрепила Стаса к себе.

– Придется отменить развлекательное мероприятие, – развела руками подруга. – Как-нибудь в следующий раз. – Положив салфетку на стол, она помахала кому-то рукой и уверенно встала.

Оглянувшись, я увидела Любаню с мужем, но без пакета. Можно успокоиться – Наташка и виду не подала, что ей известен компромат. Кто ж знал, что она настроена кое-что проверить, дабы использовать положительный результат в благих целях?

Вопрос «Ты к себе?», заданный отрешенным тоном, без намека на ожидание ответа, позволял судить о далеко зашедшем мыслительном процессе.

– Ну и ладно, – решила я и отправилась готовиться к выходу на зеленую стоянку, прихватив по дороге совсем отбившуюся от рук дочь. Торопиться не стоило, и мы немного постояли, наблюдая за маневрами теплохода, направлявшегося к причалу. Я внимательно вглядывалась в приближающийся берег, но ничего особенного не заметила. Впрочем, этому способствовали прибрежные заросли кустов. На главной палубе уже толпились туристы, мечтавшие окунуться в мир первозданной природы. Я с удивлением увидела в первых рядах Наташку, крепко державшую под руку Любаню, и с ужасом поняла, что подруга, по доброте душевной, решила опекать без пяти минут жену уголовника. Быть ей опорой и поддержкой в минуту ареста мужа. Самого Сени рядом не было. Наверняка Наташка придумала повод для временной его изоляции. Сейчас упрет Любаню куда-нибудь подальше, а Сеню кондрашка хватит. Кто его знает, во что это выльется. Я попыталась пробиться к подруге, но меня не пустили. Более того, за оставшееся до схода на пристань время моя персона послужила прекрасным объектом для обсуждения такого низменного качества, как непомерная наглость. К тому моменту, как я сошла на берег, Наташки с Любаней в пределах видимости не наблюдалось. Берег мог бы выглядеть пустынным, а лес первозданным, если бы не крытый торговый прилавок с лоточниками, маленький магазинчик с объявлением «Обеденный перерыв» и многочисленные хорошо утоптанные тропинки, бороздившие редкий сосновый бор вдоль и поперек. Чуть дальше от берега стояло с десяток легковых автомашин. Растерянно оглядевшись по сторонам, я заметила Алексея Ивановича. Кажется, он тоже был обеспокоен. С трапа, со спортивной сумкой в руках, не торопясь и оглядываясь по сторонам, спустился Костаки. Очевидно, он увидел знакомых, поскольку приветственно помахал в воздухе рукой. Я оказалась у него на пути, и он, широко улыбнувшись, попрощался со мной, попросив передать прощальный привет «Леночке и Алексею». Глядя на мою вытянувшуюся физиономию, спокойно добавил, что его здесь встречают. До Москвы – рукой подать. А ему отсюда удобнее до дома добираться. Я по-прежнему стояла столбом. Даже когда мимо меня прошла самая красивая туристка теплохода в спортивном костюме. Тоже с вещами. Милицией не пахло. Когда по трапу вниз с рюкзачком скатился Стасик, а вслед за ним подтянутая Раиса Леонидовна с небольшим чемоданчиком, я уже перестала удивляться. В это время и раздался пронзительный женский визг из глубины леса. А затем наступила тишина. Мне казалось – не меньше чем на пять минут. Фактически – секунд на пять. Стоянка ожила. Лоточники рванули на крик. Из магазина высыпалось изрядное количество оперативников. К общей куче присоединилась активная часть туристов. Менее активная рванула спасаться на теплоход. А я рванула за Раисой Леонидовной и Стасиком. Следовало предотвратить непоправимое… Она только на секунду задержалась, как и все, испуганная криком. Затем уверенно пошла к стоянке автомашин, ведя за руку Стасика. Я успела преградить ей дорогу и, не дав опомниться, задыхаясь, брякнула:

– Игорь не убивал вашу Юленьку! Он действительно не знал об этой трагедии! Во всем виновата сама Ольга – его жена… Если, конечно, она виновата…

Раиса Леонидовна поставила чемоданчик на траву, но руку Стасика не отпустила.

– А я была о вас худшего мнения. Расслабилась. Когда все вокруг кажутся дебилами, следует обратить внимание на состояние собственной психики. Я об этом забыла. Ну так что вам от меня нужно?

– Вы не можете просто так уйти. Просто потому, что вам некуда. Игорь жив. И вы ошиблись в объекте возмездия, а еще – убили своих подручных. И… оставьте в покое Стасика, он не ваш внук.

Раиса Леонидовна усмехнулась и отпустила руку Стасика.

– Ты помнишь свой адрес, милый? – Испуганный Стасик скороговоркой сообщил, где живет. – Ну и хорошо. Тетя Ира достаточно молода и сообразительна, чтобы доставить тебя домой. Привет маме и бабушке.

Не обращая на меня никакого внимания, она подхватила чемодан и легко зашагала к стоянке.

– Нет, – беспомощно крикнула я и, пытаясь задержать, схватилась за ее костюм.

– Да отцепись ты, кретинка! – зло заорала бабуля, но я ее не отпускала.