Что скрывают лжецы
Шрифт:
— Но это мой корректурный экземпляр! Я имею в виду, авторский. Для редактирования, — визжит она. Женщина в соседней кабинке шикает на нас. Расстроенная всем этим Табита понижает голос. — Ты не можешь читать редактуру.
— Ты читала, — указываю я, беря несколько ломтиков хлеба из общей корзины, а затем намазываю их крошечными кусочками масла, прежде чем запихнуть в рот, медленно пережевывая.
— Но это мое. Я... — Табита закрывает рот.
Я сглатываю, прежде чем ответить.
— Написала это? Да, знаю. — Ее рот приоткрывается. — И ты не доверяешь мне.
— Слушай, мы могли бы сидеть здесь всю ночь...
—
Я напрягаюсь.
Она закатывает глаза.
— Боже, ты не мог бы прекратить? Я на это не куплюсь. — Табита взволнованно встряхивает головой, ее шелковистые светлые волосы волнами рассыпаются по плечам. — И прекрати пытаться заманить меня в спор.
— Заманить тебя? Заманить? Что за... — Наступает осознание. — А-а-а, слово из развратных романов. Мне нравится.
Ее лоб с глухим стуком падает на столешницу. Она издает громкий, мучительный стон.
— О боже.
— Не смущайся, — успокаиваю я. — Это действительно хорошая книга. Вроде того. — Поднимаю меню, чтобы посмотреть закуски. — Я имею в виду, что книга не получит Пулитцеровскую премию по литературе (прим. одна из наиболее престижных наград США в области литературы, журналистики, музыки и театра), но мне особенно понравилась та часть, где Рэйчел, наконец, теряет девственность. Однако, это заняло достаточно много времени — большую половину книги? Давай, Рэйчел, будь немного шустрее.
— Мы не будем обсуждать это.
Она такая милая.
— Послушай, все, о чём я хочу сказать, это то, что Рейчел могла бы проявить больше настойчивости. Разве весь смысл книги не в том, чтобы с ней переспали?
Табита поднимает голову и морщит нос — свой очаровательный, дерзкий маленький носик.
— Нет, это не было целью книги, и ты не можешь давать отзывы о сюжете. Достаточно уже твоего знания о том, что я автор романа. Даже не догадываюсь, как ты узнал.
— Серьезно, Таб? Я думаю, что это было довольно очевидно. Имею в виду твой псевдоним — это, по сути, твое имя, так что...
— Это не так!
— Табита Элизабет Томпсон. ТЭ Томас? Серьезно? Совсем за идиота меня держишь?
— Никто не должен знать. — Она говорит это так тихо, что мне приходится напрягать уши, чтобы расслышать ее сквозь шумный говор ресторана.
— Что значит, никто не должен знать? Твоя семья знает? — Я кладу ладони на стол. — Потрясающе то, что ты написала книгу. Табита, ты написала книгу.
Она молчит, поэтому я продолжаю.
— Помоги мне понять, почему кто-то красивый, умный и, очевидно, талантливый скрывает тот факт, что написал роман. Почему ты не хочешь рассказать людям?
Она прячет лицо в ладонях и бормочет:
— Потому что. Это смущает меня.
Как будто это все объясняет.
— Что именно?
Затем она выпрямляется и разочарованно выдыхает, отчего нежные пряди русых волос развеваются вокруг ее лица. Откидывает голову назад, и облокачивается о красную кожаную спинку дивана в кабинке. Уставившись в потолок на несколько ударов сердца, Табита поднимает голову и смотрит мне прямо в
глаза.— Если бы я не написала роман, я бы, наверное, рассказала об этом людям. Может быть, если бы книга не была такой откровенной, как сейчас. Но я не хочу, чтобы мои родители знали, что я написала что-то такое...
Ее руки поднимаются и делают в воздухе этот маленький изящный жест, который делают девочки, когда не могут найти нужных слов, чтобы закончить мысль.
Я решаю помочь ей.
— Порнуха?
— Нет! Это не порно, это... — Снова взмахи руками.
— Про шлюху?
— Нет! Коллин, остановись. — Улыбка дразнит ее губы, а глаза, широко раскрытые и блестящие, смотрят прямо на меня. Смеющиеся и одновременно чертовски напряженные — вот что такое эти великолепные глаза, и они направлены на меня. — Это... это...
— Литэротика (прим. бесплатный сайт эротических произведений, где любой пользователь может выложить свои работы)?
Это останавливает ход ее мыслей, и она смотрит на меня, ее лицо искажается в явном замешательстве.
— Подожди. Что?
— Что? Ты никогда не слышала о Литэротике, но пишешь подобное? — Она медленно качает головой. — Не волнуйся, я тоже не знал. Этот сайт появился в результате поиска, когда я погуглил твой псевдоним.
Я беру стакан с водой и спокойно прихлебываю через соломинку. Этот звук заставляет Табиту нахмуриться.
— В любом случае, такие произведения пишут для того, чтобы заводить людей. Как порно. Ну знаешь — в письменной форме.
— Я собиралась сказать, что мое творчество довольно рискованное. — Табита закатывает глаза. Они кажутся еще синее на ее раскрасневшемся лице. — Моя книга — не эротика. Дело не в этом, и ты это знаешь. Перестань смеяться надо мной. У нее есть реальный сюжет, сюжетная линия и кульминация.
Из моего носа вырывается фырканье.
— Не пытаясь навлечь на себя еще большие неприятности, могу я просто указать на кое-что? — Снова поднимаю меню, чтобы изучить основные блюда, небрежно просматриваю его, прежде чем хладнокровно указать на очевидное. — Ты только что сказала «кульминация».
Ее руки поднимаются в знак поражения.
— Видишь? Вот почему я не могу рассказать своей семье! Положи это меню на стол!
Держа меню повыше, я блокирую ледяной взгляд, который, направлен в мою сторону. Ее голос срывается от раздражения, и она тычет пальцем в пластиковое меню, чтобы привлечь мое внимание.
— Не мог бы ты отложить его? Коллин Келлер, мы не останемся на ужин.
Черт. Мне, вроде как, нравится, когда она произносит мое имя вот так, разозленная и взволнованная. Коллин Келлер, мы не останемся на ужин! Так мило.
Я откладываю меню и притворяюсь сбитым с толку.
— Но сейчас время для ужина. Разве ты не голодна?
Она снова закатывает эти великолепные голубые глаза.
— Я поздно пообедала. Специально.
Какая же она маленькая и горячая.
Я в восторге.
Мои пальцы задумчиво барабанят по столешнице.
— Итак, я тут подумал. Знаю, ты сказала, что не считаешь это свиданием, но…
— Остановись. — Ее ладонь поднимается, чтобы помешать мне закончить предложение. — Это не свидание. Свидание — это нарядиться, пойти в хорошее место и познакомиться с кем-нибудь.