Чудо с ушами, или Успокоительное для дракона

Лорд Корбед послушно последовал за местным архивариусом – вспомнила я слово, – и оказалось, что там, где «труба» лестницы примыкает к стене башни, находится уютный закуток с небольшим столом, заваленным старинными книгами, двумя даже на вид мягкими креслами по бокам от него, и крохотным шкафчиком с незастеклёнными дверцами, в который вряд ли поместились бы эти самые книги.

Старый дракон с удобствами устроился в одном из кресел и предложил моему дракону сесть в другое, что тот и сделал. Взмах руки архивариуса – и книги, наваленные на столик, дружной стайкой улетели в сторону шкафов, одна нырнула в ближайший, гостеприимно распахнувший створку, остальные скрылись из виду в проходе, а потом послышался удаляющийся перестук дверок.

Теперь понятно, почему здесь нет лестниц, во всяком случае – на виду. Отличная магия, мне нравится.

Второй взмах руки – и из маленького шкафчика на стол прилетели две чашки и кувшин с освежающим морсом, который сам же его по чашкам и разлил. А рядом опустилась вазочка, полная разноцветного мармелада, заставив меня сглотнуть слюну – лишь раз я пробовала эту вкуснятину, в детстве, когда Смул за мамой ухаживал и привёз мне с ярмарки куколку и кулёк с мармеладками.

Тогда-то мама и согласилась выйти за хмурого, нелюдимого вдовца почти на двадцать лет её старше. Хоть и жили мы тогда впроголодь, а всем другим «женихам» мама отказывала, видя, что я для них, словно зуб больной, от которого нужно скорее избавиться.

В целом она не прогадала. Пусть Смул был не самым ласковым отчимом – впрочем, он и собственных детей не баловал лаской, такой уж характер у него был, – но и не обижал зря, руки ни разу не поднял, ни на меня, ни на маму, кормил, защищал, фамилию свою дал. Чего ещё байстрючке желать?

Правда, и мармелада больше мне не привозил. А так хотелось…

Не удержавшись, я сцапала из вазочки розовый кусочек и сунула его в рот. Вкуснятина!

– Эээ… ваша светлость, кажется, у меня, что-то с глазами или с головой, – растерянно сообщил нам архивариус, промокая испарину со лба, – но клянусь, я только что увидел, как пустота утащила кусок мармелада, а теперь смотрит на меня круглыми чёрными глазами. Наверное, мне всё же пора на покой…

– Всё с вами в порядке, лорд Питаэл, – успокоил его герцог. – Кимми, покажись, ты пугаешь нашего гостеприимного хозяина.

– Проштите, – прошамкала я, быстро дожёвывая и сглатывая мармеладину – вот же, и посмаковать не дали! – Я забыла. Здравствуйте, лорд Питаэл, – снова став видимой, я опять продемонстрировала свою воспитанность. Интересно, в этом дворце кроме меня кто-нибудь здороваться умеет?

– Не может быть, – старик выронил платок и уставился на меня, как на величайшее чудо. Ушастое, да. – Откуда?.. Как?.. Вы же…

Ему явно не хватало слов. Архивариус ловил воздух ртом и жестикулировал, мы с лордом Корбедом с удивлением на него посмотрели, переглянулись, дружно пожали плечами – ну, я чем могла, тем и пожала, – и снова уставились на нашего хозяина, пытаясь понять его реакцию на меня. Она обычно бывала у всех, насмотрелась я всякого, но такую бурную видела впервые.

Наконец старый дракон залпом выпил морс из своей чашки, потом из второй, к которой герцог ещё не прикоснулся, призвал кувшин, жадно ополовинил его и только тогда вроде бы немного пришёл в себя. Но вместо того, чтобы что-то объяснить, взмахнул рукой, и, прилетев откуда-то издалека, перед нами приземлился древний фолиант, заняв собой больше половины стола. Хорошо, что лорд Корбед успел выдернуть из-под него и чашки, и вазочку с мармеладом, про которые перевозбуждённый архивариус, похоже, забыл.

Не уверена, что смогла бы поднять не то что саму книгу, но даже её обложку. Впрочем, это не понадобилось – книга раскрылась сама.

– Смотрите! – только и сказал старый дракон, а мы уставились на картинки и надписи под ними на незнакомом мне языке.

На одном листе была старинная гравюра, изображающая пару – высокий мужчина-дракон с фиолетовыми волосами нежно обнимает хрупкую девушку, чьи длинные распущенные волосы имеют нежно-розовый цвет. И эти двое не сводят друг с друга влюблённых глаз.

А вот на втором листе было то, что заставило меня ахнуть, а лорда Корбеда резко втянуть в себя воздух. Там были нарисованы морда и лапа фиолетового дракона, а вот на этой лапе сидело розовое ушастое чудо. Ящерка была точь-в-точь как я, только с крылышками – маленькими, как у Эйдериана, явно не способными поднять в воздух её тельце, но вполне себе драконьими, а не птичьими или стрекозиными. И, пожалуй, она была крупнее меня – если с драконьей лапой сравнивать. С большую собаку, где-то.

И эти двое тоже не сводили друг с друга обожающего взгляда.

– Что это? – выдохнул мой дракон.

– Именно так выглядели женщины-драконы, – пояснил архивариус. – Теперь понимаете?! Где вы взяли…

– Это чудо? – подсказал лорд Корбед. – Само пришло. Ещё и сына моего спасло. Дважды.

– Сходство просто потрясающее, – старый дракон переводил всё ещё неверящий и в то же время восхищённый взгляд с меня на картинку и обратно. – Раньше я верил, что когда-нибудь это всё же случится, потом перестал.

– Во что верили? – уточнил герцог.

– Что когда-нибудь они вернутся. Что количество перерастёт в качество.

– Не понимаю, – пробормотала я, осторожно обводя пальцем ящерку на картинке. Палец слегка пощипывало – старинная книга была покрыта кучей сохраняющих заклинаний. – Я что – всё-таки дракон?

– Да! – восторженно воскликнул старик! – Это случилось! Все звёзды сошлись, все нужные составляющие собрались в кучу. И наследственность с материнской стороны – там явно не единожды драконы отметились, – и отец-дракон, и истинная любовь между ними. Я давно вычислил, при каких условиях женщины-драконы могли бы вновь появиться в нашем мире, но проходили века, тысячелетия – а этого так и не произошло. И вот теперь – случилось чудо!

– Истинная любовь между ними, говорите? – с горечью переспросила я. – То есть, мой отец, – практически выплюнула это слово, – который, оказывается, дракон, но при этом всё равно козёл, так любил мою мать, ну так любил, что вышвырнул её из своей жизни с едва родившейся мной на руках? И от великой любви отказался признать меня своим ребёнком? Если это так, то убереги меня небо от истинной любви!

Меня буквально трясло от злости. Вот от этих самых слов про истинную любовь. Раньше я едва вспоминала об отце – ну был и был, мало ли таких, кто девушек доверчивых соблазняет, а потом бросает с детьми. Да видимо-невидимо таких! Я тихо презирала этого гада, но прекрасно знала, что такова жизнь, и таких байстрючат, как я, полным-полно. Даже в нашей деревне таких трое было, это о ком я знала, и мою бабушку тоже её отец в своё время бросил, вообще ещё до рождения.

Так что, дело-то житейское. Мужики – они по натуре своей козлы и кобели, тут главное – женщине голову не потерять и поменьше верить в сладкие сказки и уговоры.

Но услышать, что папашка мой, оказывается, «истинно любил» – вот это уже перебор! Когда любят – так не поступают.

Мне казалось, что я сейчас просто взорвусь от злости! И покажи мне сейчас кто-нибудь моего отца – я бы ему нос откусила! И глаза выцарапала!

– Я не знаю, что произошло между вашими родителями, – покачал головой архивариус. – Но иначе вы, дорогое Чудо, просто на свет не появились бы. Таковы законы мироздания.