Чукчи. Том II. Религия

«Духи», призванные шаманом во время праздника в наружном шатре, могут появиться только сквозь тело самого шамана в неясных звуках и истерических выкриках, о которых уже было сказано выше. На праздничных сеансах шаманы подражают голосам различных зверей и птиц, неистово бьют ногами об пол и прыгают с пеной на губах, ломая все предметы, попадающиеся под руку. Шаман, в тело которого вошел kelь, теряет способность человеческой речи и может выражать свои желания только жестами или невнятными, бессвязными звуками. Когда в шамана входит «дух» какого-либо зверя, он подражает движениям этого зверя: ползает на четвереньках, хрюкает и скрипит зубами. Мне несколько раз говорили, что некоторые шаманы даже надевают шкуру волка или медведя, снятую с когтями и черепом.

Иногда kelь, вошедший в шамана, бывает настроен очень злобно и старается похитить жизнь шамана, который временно находится в его власти.

Среди оленеводов реки Росомашьей я знал одного человека, по имени Aqьml?ke («Без костного мозга»), который выдавал себя за шамана, однако соседи не обращали внимания на его претензии. Во время праздников Aqьml?ke делал вид, что в него вошел kelь и хочет похитить его жизнь. Большую часть времени он проводил в поисках ножа. Женщины из его семьи, однако, хорошо знали этот его праздничный обычай и заранее прятали все ножи и другие острые предметы. Однажды на благодарственном празднике, на котором я присутствовал, он начал свои обычные поиски. Он подошел ко мне и объяснил знаками, что ему нужен нож. «Дух», владевший в это время его телом, был неспособен к человеческой речи. У меня на поясе висел нож. Русский казак, сидевший около меня, смеясь предложил его Aqьml?ke. Услышав это, женщины в испуге подняли крик. Тогда Aqьml?ke, оскорбленный насмешкой казака, схватил с пола длинную остроконечную щепку и приставил один конец ее к своему обнаженному животу, а другой к моей груди. Затем он бросился вперед всей тяжестью тела. Щепка, конечно, сломалась. Однако половина попала мне в лицо и оставила возле левого глаза глубокий порез. Другая половина сделала более глубокий разрез поперек живота Aqьml?ke. Непонятно, как она не вошла в его тело. Все это было проделано так быстро, что никто не успел вмешаться.

Aqьml?ke хладнокровно вытер пригоршней снега кровь с живота и ушел в другой шатер. Через полчаса, когда у него прошла жажда крови, я спросил его, для чего он это сделал. Он ответил, что он ничего не знает, и очень удивился, когда ему показали кровавую царапину на его животе.

Этот инцидент очень характерен для шаманов всех первобытных народов. В нем замечательно соединены экстаз с самым хладнокровным обманом. Такое соединение разнообразных эмоций часто приводит шаманов к весьма неожиданным поступкам.

Мы уже отмечали, [197] что «праздник благодарения», как и многие другие, начинается днем в наружном шатре и заканчивается ночью во внутреннем пологе обычным шаманским сеансом.

Если на празднике присутствуют несколько шаманов, то между ними происходят состязания как в наружном шатре, так и во внутреннем пологе.

Шаманы по очереди показывают свое искусство. По окончании сеанса они получают от хозяина шатра подарки соответственно их силе и умению.

197

Ср. стр. 81.

Чукотский фольклор полон подробными описаниями таких состязаний или случайных схваток, когда два шамана вызывают друг друга померяться силой. Состязания длятся по нескольку месяцев.

Описание таких состязаний встречается также в сказках обрусевших туземцев. Все эти истории носят баснословный характер. Те из шаманских состязаний, на которых я присутствовал, почти ничем не отличаются от обычных шаманских сеансов. Разница заключается лишь в том, что на состязании мы имеем нескольких исполнителей, которые шаманят по очереди один после другого.

Трюки, исполняемые шаманами при дневном свете

Наряду с трюками, описанными выше, которые всегда исполняются в темноте, шаманы совершают ряд других трюков — в спальном пологу или иногда во внешнем шатре — при дневном свете. В большинстве случаев эти трюки довольно неловки. Но ряд трюков, наоборот, поражает искусством, которое ничуть не ниже умения первоклассных фокусников цивилизованных стран. Должен сказать, что мне лично не пришлось видеть первоклассных шаманов, тех, о которых чукчи говорят: «Их слава такая же, как у древних людей». Такие шаманы в настоящее время очень редки. Правда, один эскимосский шаман из селения U?asik, на мысе Чаплина, завоевал себе славную репутацию во всем прилегающем районе. Соседи, рассказывая мне о его необыкновенной силе, говорили: «Он все равно что kelь, мы боимся его так же, как вы, русские, боитесь „солнечного начальника“ (царя)». [198] К сожалению, он умер за год до моего прибытия на мыс Чаплина. Гондатти, очевидно, имел возможность видеть его, но он не упоминает о нем в своих записях.

198

Ср. стр. 12, примеч. 6.

Я видел только его жену Upu?e. Upu?e призналась мне, что овладела лишь незначительной частью его большого мастерства. Все же многие из ее трюков были совершенно поразительны. Так, например, однажды при свете жировой лампы мы сидели в спальном пологу у нее в юрте. Она взяла бубен и после недолгих упражнений с ним вскочила с характерными криками и дикими движениями, желая этим указать, что kelet вселились в ее тело.

Затем она взяла большой круглый камень, величиной с человеческий кулак, положила его на бубен и, дуя на него со всех сторон, бормотала и хрипела, изображая духов. Она знаками привлекала наше внимание, так как, находясь во власти духов, она утратила на время способность человеческой речи. Вот она начала обеими руками сжимать камень. Вскоре из ее рук начали падать маленькие камешки. Они падали в течение минут пяти. На полу, устланном шкурами, образовалась груда маленьких камней. Большой же камень остался целым и таким же гладким, как и вначале.

Я сидел очень близко от фокусницы и внимательно следил за всеми ее движениями. Однако я не мог понять, откуда взялись эти камешки. На ней была обычная женская одежда-комбинация, которую она сбросила до пояса, так что вся верхняя часть ее тела была совершенно голая, и мне было легко проверять ее действия. Через несколько минут я неожиданно для нее попросил повторить этот трюк, думая поймать ее врасплох, но она сразу же взяла камень и без всякого труда выжала из него поток маленьких камней, еще больший, чем в первый раз.

Другой из ее трюков относится к специальным методам, употребляемым шаманами в их магической медицине. Они делают вид, что разрезают ножом брюшную полость пациента, для того чтобы найти и устранить причину болезни. Чтобы показать свое искусство, Upu?e велела своему сыну, мальчику лет четырнадцати, раздеться и лечь на спину. После недолгих упражнений на бубне она взяла нож и, держа его кончик двумя пальцами левой руки, приставила его к верхней части живота мальчика. Ловким движением она якобы вскрыла брюшную полость, держа ручку ножа в правой руке и все время направляя кончик его пальцами левой руки. Это действительно выглядело так, как будто в самом деле произведен разрез. С обеих сторон из-под пальцев Upu?e стекали маленькие струйки алой крови, быстро прибывающей и стекающей на пол. Мальчик лежал неподвижно. Один или два раза он слабо застонал, жалуясь, что нож задевает его внутренности.

Наконец Upu?e убрала свои руки, и мы увидели на теле мальчика свежую рану, полную крови. Однако Upu?e не дала нам очень долго смотреть на рану. Она сделала вид, что вложила глубоко в рану большие пальцы обеих рук, чтобы окончательно убедить нас, что рана подлинная. В продолжение операции она все время неистово бормотала и трясла головой, которою почти прикасалась к телу мальчика. Наконец, плотно прижав лицо к ране, она начала быстро лизать кровь, бормоча заклинания в той же манере, подражая «духам». Через несколько минут она подняла голову, и мы увидели, что тело мальчика совершенно невредимо: на нем не было и следа раны.

Насколько я мог уследить, этот трюк был произведен следующим образом. Во время операции Upu?e несколько раз давала нам понять, что ей жарко, и ее дочь подавала ей комочек снега из большого котла, в котором лед и снег растапливался на воду. У жителей этой страны в обычае глотать снег или лед, когда им жарко. В комьях снега, повидимому, была свеже подмороженная кровь тюленя. [199] Запас тюленьей крови в то время был в каждом туземном доме, — шаманство происходило как раз в сезон охоты на тюленей. Снег и кровь таяли во рту у шаманки, и она незаметно для зрителей выпускала кровь изо рта на тело мальчика. Мальчик был очень худенький, истощенный, кожа на всех частях его тела лежала складками; кроме того, он, очевидно, был приучен движением мускулов делать складки на животе. Наполненные тюленьей кровью, выплюнутой изо рта Upu?e, складки выглядели как свежая рана. Дети Upu?e несомненно должны были получить специальное воспитание, чтобы помогать матери при исполнении ее трюков.

199

Проходя по наружному шатру, я поскользнулся, наступив ногою на снежный комочек. Я поднял комочек. В нем была тюленья кровь, закатанная в снег.