Чужак. Темный

— Плохие новости, Дарочка, а теперь давай помолчим: мы приближаемся к центральному залу, а я шума не слышу, там все закончилось, осталось узнать, кто победил.

— Какой у тебя остался запас? — поинтересовалась Дара.

— Четверть общего объема, — абсолютно честно сознался я.

— Мало, — вздохнула Дара, — я уже несколько раз успела убедиться, какой ты великолепный боец. Убить трех закатников из Золотой десятки — многого стоит. Ничего, у меня осталось больше половины резерва.

— Дарочка, молчи, — попросил я.

Орлы, как вам этот лепет? Можете не отвечать — я осторожно стал пробираться ко входу в центральный зал, — вопрос был риторический. Дарочка сильно взволнована и допустила один грубый прокол. Откуда она знает, что я убил трех закатников? Что касается остального, то темная почти умело играла правдой. Испугали тебя сегодняшние события, расслабилась ты на местном укропе. Забыла, что такое схватка насмерть, без толпы телохранителей за тобой и перед тобой. Нарвиончик мертв, это правда, а мастера Дилока действительно видели последний раз в бою с закатниками, только Дара не уточнила, Дилок дрался против них или вместе с ними. И мастер Ульф не вызывался добровольцем: меня одного он бы ни за что не оставил. Кракен и его внук — двойной интерес темного ко мне. Это не магия, определяющая правдивость сказанного, это чистая логика. Что ты с ним сделала, Дарочка, что он действительно согласился стать добровольцем, а это для него совсем не характерно? А бегала ты, Дарочка, на сепаратные переговоры! Что ты выторговала за сохранение своей жизни? Не отвечай, я догадываюсь. А про отчаянный бой Хоринера и присоединение к нему свиты пропавшего без вести Дилока — это частичная правда, но не вся. Хоринер действительно вел бой, я осторожно заглянул внутрь центрального зала, но вот с кем? Тишина как в могиле, и только мертвые с косам… тьфу, с оружием лежат. Кстати, и без оружия тоже. Полегло тут народу и тварей много. О, и обломки алтаря выглядят вполне симпатично на мой непритязательный вкус. Я щелкнул по амулету связи один раз, а через пару секунд — два раза и оттащил Дару за угол.

— Лапочка, — прошептал я, — а почему здесь так активно развлекались после разрушения алтаря? Кому нужны эти обломки? Чего в них ценного, просвети неграмотного меня?

— Слав, из них могут получиться великолепные камни боли, равных которым нет и не было. Навскидку около трех сотен камней, и для превращения обломков в артефакты не нужны специальные знания и умения.

И почему мне всегда так везет на подобные игрушки? Так, холод при мне, ставим ледяной щит — и вперед на баррикады, окруженный синим пламенем герой-самоубийца.

— Иди за мной, но не высовывайся из-за моей спины. Все понятно, Дарочка?

Не дожидаясь ответа темной, я обнажил клинки и зашел в зал. Боже, как все предсказуемо, когда ты имеешь информацию. Ну а чего мы ждем, мастер Дилок, который пропал без вести? Выходите, не стесняйтесь! Я прогулочным шагом направился к обломкам алтаря, тщательно обходя при этом трупы. Надо срочно найти кузнеца. Кольцо жизни восстановило мои голени, лодыжки и ступни, но выправить помятые поножи не догадалось — недоработка, однако. Ха-ха три раза. Началось. Кровавые путы Дарочки стиснули мой щит, прижали его вплотную к моему телу, следом вокруг меня заклубился туман крови, [41] высасывающий магическую энергию из плетений и заклинаний внешнего воздействия на материю. Ну-ну. Будь на моем месте кто-то другой — скорее всего, у тебя все получилось бы, Дарочка. Путы не дают мне двигаться и постепенно ломают мою защиту, а если я буду ее поддерживать, то мне грозит полное магическое истощение. Ха-ха пять раз. Про холод, Дарочка, я как-то забыл тебе сказать. А туман не дает мне убить хоть кого-нибудь из присутствующих в этом зале магией. Выпущу тот же бур — так никуда он не полетит, туман всю силу из него высосет. Недаром у магов школы Крови такое прозвище. Кровососы вы ненасытные! И прыжком я не могу воспользоваться: туманчик ведь смазывает габариты зала, меняет их, короче, самым фатальным образом действует на мое зрение. Я прямо очутился в комнате смеха с кривыми зеркалами. Я расслабился и приготовился получать удовольствие. Вот и зрители начали подтягиваться. На смерть мою полюбоваться — это они так думают, и Дара в том числе. Вот дегенераты! Орлы, все происходящее — это яркий пример того, почему маг должен иметь свои небольшие секреты, неизвестные его врагам и друзьям. И новые разработки не нужно демонстрировать всем первым встречным. Вот я показал не так давно на местном турнире бур и тесак — так сразу для первого плетения разработали эффективный способ защиты, а от второго просто драпали, зная, что я люблю его применять в ближнем бою.

41

Кровавые путы, туман крови — плетения.

— Доброе утро, мастер Слав, — поздоровался со мной мастер-потеряшка Дилок.

Боже, ну у него и рожа! Его голова приобрела благодаря туману грушеобразную форму. Итак, что мы имеем? А имеем мы Дилока, Дарочку, еще четверых темных, и один из них колдун, его нужно гасить в первую очередь, а также пару десятков тварей, двух закатников — у меня дежавю, — двух клириков и Хоринера. Как же без него? Ну и компания здесь собралась, и все нехорошо смотрят на безопасного меня. Чего я им такого сделал?!

— Вы грубиян, мастер Слав, я с вами поздоровался, а вы мне не ответили, где ваше во…

— О моем воспитании вам лучше помолчать, я с покойниками не разговариваю.

— А вы шутник, мастер Слав, — рассмеялся Дилок. — Приятно было иметь с вами дело.

— Не очень, — буркнула Дара, — он в одиночку убил Тирола, Хольта и Некина.

Закатники как-то нехорошо стали посматривать на меня. А один из них особенно нехорошо. Это с ним я сцепился при первой же встрече. Сколько у меня энергии? Ого, почти треть запаса. Пора работать, как там проф говорил: холод — это не совсем магия, — а я почему-то ему верю. А почему — сам не знаю. Холод волной хлынул из меня, за мгновения сформировался в клин и ударил Дару в голову. Кувырнувшись в воздухе, темная впечаталась в стенку. Кокон холода расширился и заморозил кровавые путы вместе с туманом крови. Удар кулаком — и только льдинки посыпались на пол. Прыжок, клайд в сердце — и айдалом по шее ошеломленного происходящим мастера Дилока. Я сжал амулет связи, прыжок в сторону, три щелчка: «На помощь!» Удар в спину тараном воздуха [42] отшвырнул меня к стене. Спасибо, родной. С трудом поднимающаяся на ноги Дарочка прямо сама насадилась сердцем на айдал, перехват клайда обратным хватом, режущий удар — и голова темной покинула место постоянной дислокации. Прыжок вперед, а там, где я только что стоял, возник миниатюрный вулкан. Пять серых теней молниеносно пронеслись по залу, атакуя живых темных, судорожно пытающихся взять их под контроль, и закатников, слишком занятых приведением меня в мертвое состояние. Возникший в проеме Ольт стал обращать тварей в прах — этого плетения я не знаю. Прыжок вперед, к клирикам, окутавшим себя искрящимся сиянием. Что за черт?! Это же не чистая сила Создателя! Вой немногочисленных оставшихся в живых или псевдоживых темных и тварей, отворачивающихся от сияния. Что-то вроде молота, созданного из энергии Создателя, ударило меня в грудь. Что здесь происходит?! Перекувырнувшись пару раз в воздухе, я грохнулся о пол и опять прыжком попробовал познакомиться с клириками поближе. Не получилось — я вновь с небольшим трудом встал на ноги. Все темные мертвы, твари второй раз мертвы и рассыпаются в прах. Вампиры скорчились в позах эмбрионов. На ногах только я и мой некрофил да пара святош, которые уже успели нацепить на себя что-то вроде магических доспехов. Бред!

42

Таран воздуха — плетение.

— Ольт, атакуй!

Я переместился прыжком за спину клириков, судорожно уклоняющихся от сумасшедшего ливня атак некрофила. Попал, Ольт попал перстом смерти в одного клирика. Работать! Окутанный холодом, я проломил свечение непонятного мне варианта силы Создателя. Удар клайдом в сердце, удар айдалом по горлу. Следующий, почему-то еще живой после перста смерти. Ольт лежит на полу, весь залитый кровью. СУКА! Проломить свечение и ударить не успевшего повернуться ко мне лицом клирика в спину, под лопатку, ударить в сердце и контрольный по шее. Все.

Я метнулся к Ольту, разжал кинжалом зубы ученика и стал судорожно вливать в него эликсир жизни. Отбросить пустой флакон. Так, а теперь иноином обработать все места сквозь одежду и кольчугу на его теле, откуда сочится кровь. Позже будем разбираться, серьезная там рана или царапина. Тело Ольта изогнулось и расслабилось. Умер?! Нет, мой любимый некрофил открыл глаза.

— Как мы их, учитель, — прошептал он, — как мы их классно сделали! — Ольт с трудом сел. — Если бы кто-то раньше мне сказал о…

— Молчи, — прервал я его, — позже все обсудим и проведем анализ боя. Отдыхай, повелитель Мертвых. Отныне посох твой, заслужил.

— Спасибо, учитель. — Ольт вновь прилег на такой мягкий для него каменный пол. — А как же Дуняша, ты ведь ей хотел его подарить?

— Когда она овладеет искусством, он ей будет все равно не нужен, да и дарить ей его сейчас — значит испортить ученицу халявой. Зачем ей напрягать мозги учебой, если есть эта игрушка? А подарить сестренке на день рождения я и так найду что. Не сомневайся.

— Босс, — я поднял голову и обнаружил окруживших нас клыкастиков, — не хочу тебя отвлекать, но мастер Хоринер ушел. Я не смог его остановить: клирики помешали.

— Куда, Ровер, куда?!

— Третий тоннель, нам туда ход закрыт: слишком много там силы Проклятого, наши защитные амулеты могут не выдержать.

— А где Наина? Почему она не с вами?

— Ранена, — замялся Ровер, — но ничего серьезного, через час будет в порядке, клык даю!

— Хорошо, темным займусь я сам. — Запрокинув голову, я выпил половину содержимого последнего флакона с розовым туманом. — Слушайте. Я думаю, что все оставшиеся в живых темные и твари Красных пещер были тут, присутствовали на моей казни, так сказать. Но на всякий случай прочешите все коридоры, залы и так далее. Один остается с Ольтом, а остальные четверо разбиваются на две пары. Мертвым адептам Проклятого, несмотря на повреждения, протыкать сердца и отрубать головы. Только зомби здесь не хватает. Забыл, обыщите все помещения насчет добычи. Брать только золото, камушки, украшения или что-то очень интересное. Делить все будем в соответствии с Кодексом наемника. Выполнять.

— С радостью, — осклабился Ровер, — это самый приятный приказ, что я от тебя слышал за последнее время, родич. Все перевернем вверх дном, на золото и камни у нас нюх.

Вампиры выбросили что-то вроде «камень, ножницы, бумага», и погрустневший Рикт стал бродить по залу, отсекая адептам Проклятого головы и протыкая сердца. Да, клыкастики полностью переняли мои дурные охотничьи привычки, я поднялся на ноги. А если добыча будет пованивать чернотой, так епископ-малолетка зачем в графстве находится? Пора, я перезалил всю свою сталь холодом. Треть резерва энергии есть. Прорвемся. Посмотрев на уснувшего Ольта, я направился к тоннелю. Передо мной лежала на полу голова Дары, я перешагнул через нее. Что, не ожидала моей атаки холодом, думала, я буду внимательно слушать ваши злодейские речи перед собственной смертью? Здесь не съемочная площадка, Дарочка, а что касается остального, леди, то я ведь вам открытым текстом сказал, что я не бросаю своих друзей, и они меня никогда не бросят. Ты не поняла: не вписывалась такая жизненная позиция в твою темную философию.