Чужеродная Аллегория

Я – некромант. Я не становлюсь слабее, приобретая нового подчинённого. И если миньон мой, он останется моим в любой ситуации. Даже если поводок на Дракуле продержится всего долю мгновения, он продолжит мне подчиниться, как подчиняется любая другая нежить.

Мой противник прекрасно это понимал, а потому не собирался давать мне ни единого шанса: помимо каменной шрапнели в меня начали прилетать магические снаряды в виде полупрозрачных лезвий. Именно магические, а не кровавые: я даже опешил в первые несколько секунд. Причём откуда именно они берутся, я так и не понял: параметров не хватило. Зато теперь точно понятно что призраком становиться нет нужды: не поможет.

В дополнение к снарядам на меня налетело с десяток полупрозрачных гуманоидных фигур: эдакая помесь между приведениями и големами крови. И засчёт големовской половины взять их под контроль не представлялось возможным… Точнее, нет: не так. Я естественно мог их контролировать как и любую другую нежить, но на это требовалось несколько секунд подготовки, чего в бою я позволить себе не мог. Так-что приходилось терпеть.

И в качестве изюминки на торте, Патриарх вновь включился в процесс моего избиения лично. Его когти засветились от закаченной в них маны, а сам кровосос стал фонить просто огромной порцией энергии Света. Я глядя на это только поморщился от раздражения. Есть у вампиров такая необычная особенность: склонность к священной магии. Парадоксально, но это факт: будучи нежитью кровососы могут шпарить Светом не хуже некоторых священников.

Естественно до уровня истинных праведников им не добраться никогда, но на мою тушку хватит.

Дракула проживший хрен знает сколько тысячелетий, просто обязан был научиться пользоваться Светом на максимально доступным для кровососов уровне. И именно это я сейчас от него чувствовал: магическая энергия, Свет, личное могущество… Этого вполне могло хватить чтобы отправить меня на перерождение. Как минимум безумие мне было гарантированно. Ему всего-то и требовалось что нанести мне критические повреждение своими коготками: бошку отрезать, сердце вырезать или что-то в таком духе.

Именно это Патриарх и намеревался сделать: одна рука схватила меня за горло, вторая пробила грудь сжав сердце и… Дракула замер, не решаясь даже дышать. А всё потому что я завершил поводка, и даже частично навесил оный на вампира. Мне оставалось лишь оный "затянуть" и свобода воли Дракулы останется в прошлом. Вот только я тоже не торопился действовать: даже мысленное усилие от меня будет медленнее когтей вампира: слишком уж у нас разные параметры.

Несколько секунд мы оценивали ситуацию в которой оказались. Патовую ситуацию: если я попытаюсь затянуть поводок, Дракула успеет вырвать мне сердце. Он попытается меня упокоить, я на последнем издыхании подведу его под присягу. Мдя: дилемма, однако.

Мы стояли, пялясь друг на друга, наверно минуты полторы, не меньше. Целая вечность в текущих обстоятельствах. Но отступать никто не планировал: древний вампир, и могущественный некромант – ну вот кто из нас даже в теории согласиться признать собственную слабость? Мы продолжали стоять с упрямым упоением продолжая выискивать слабость друг в друге: один неосторожный жест, лишний вдох, поспешная мысль. Всё что угодно, даже самая незначительная мелочь, в данный момент может стать залогом победы.

Поэтому когда от входа в зал раздался мелодичный женский голос мы чуть оба одновременно не проиграли, вполне синхронно вздрогнув от неожиданности:

– Ой, мальчики, вы ведь тут надолго, как я понимаю? Я тогда маленькую от вас заберу, ладно? Я же всё-таки должна как хозяйка показать замок гостям. Ты ведь не против?

– Нет конечно! – раздалось у меня из груди, и малышка изъялась наружу – Леон, не волнуйся, я погуляю немного: а то скучно за вашими баданиями наблюдать. Меня Туна зовут.

– А меня Виса. Тебе надо было сразу ко мне лететь, Туна. А то ты не знала чем всё это закончиться!

– Знала конечно, но всё-таки я надеялась что у Леона хоть немного больше мыслей в голове.

– Ой, ну ты как маленькая! Ну какие могут быть мысли у двух могущественных мальчиков? Для них силой помериться, практически вопрос выживания: не могут они иначе…

Голоса удалялись, и постепенно я полностью перестал слышать принижающей нас с вампиром диалог. А знайте что самое обидное? Сказанное было полностью правдой: я не решился даже повернуть голову, чтобы посмотреть на эту непонятную Вису, предпочитая продолжить следить за Дракулой. Кровосос тоже остался в роли "могущественного мальчика". Мдя. И что теперь?

– И… что теперь? – повторил я свой вопрос вслух

Видимо за счёт единения с малышкой, но мне было несколько проще сделать первый шаг к… примирению? Признанию ничьей? Попытке переговоров? Не знаю как это назвать, главное чтобы оно вызволило нас и патового состояния: я чуть-чуть ослабил накинутый на Дракулу поводок. Недостаточно чтобы перестать быть полонённой угрозой, но достаточно чтобы обозначить собственные намерения: теперь я совершенно точно не успею подчинить его до собственного упокоения.

Патриарх несколько мгновений рассматривал меня, но всё-таки согласился на перемирие, убрав руку с моего горла… и продолжив сжимать сердце. Я тоже удерживал поводок в напряжении, чуть вновь не заведя нас в ловушку собственного упрямства. Осознав это, я мысленно плюнул и махнув рукой на последствия полностью развеял заклинание, высказавшись вслух:

– Встретились как-то два барана на узкой дорожке и как начали писками меряться… а обе овцами оказались.

Дракула удивлённо приподнял брови, слегка сбитый с толку моим заявлением, но через секунду взял себя в руки и выпустил из оной моё сердце. Посмотрев на испачканную конечность, он поморщился, как-то по особенному выдохнул, и покрывающая её кровь вскипела и с лёгким шипением испарилась. Удовлетворённо кивнув, вампир развернулся ко мне спиной, подошёл к креслу, величавственно на оное опустился, поднял бокал и… в наглую мне заявил:

– Это была одна из самых скучных битв за последние несколько лет. Скучнее было бы только со смертным сражаться.

– Ну вот тут я не могу согласиться: живые хоть в большинстве своём и слабы, но порой способны такую хрень отчебучить, что не одно бессмертие не поможет.

Дракула занял единственное кресло в зале, и предлагать мне хотя бы жалкую табуреточку явно не собирался. Я впрочем не возражал: слегка взлетев над полом, я уселся прямо в воздухе – протянул ноги, откинулся и заложил руки за голову. Следом, подлетев поближе к вампиру, я развернулся чуть набок (тыкать ногами ему в лицо было бы слишком даже для меня) и заявил с той-же наглостью что и он:

– Чисто технически победа за мной, кстати. Я из игроков, так что накинутый поводок позволил бы заявить свои права на власть даже после упокоения.

Дракула внимательно окинул меня взглядом… после чего пожал плечами и ничего не говоря отхлебнул из бокала. Я чуть не хрюкнул от возмущения: оскорбить меня сильнее чем свести мои слова до уровня детского бубнежа… И ведь не сделать ему ничего: мой порыв как-нибудь мелко подгадить только подтвердит его правоту. Пока я боролся с желанием начать дышать, вампир заговорил: