Цирк монстров

Глава 81

Кош, насвистывая, вышел из больницы.

Он выбросил в урну каскетку посыльного и пустой шприц, в котором прежде был хлористый калий, затем сел в машину и выехал с парковки.

Прикинуться посыльным, доставившим в больницу цветы, оказалось плевым делом. Его пропустили без труда. Осталось лишь подняться на нужный этаж, войти в палату своей бывшей служащей, которая спала крепким сном под воздействием снотворного, и сделать ей смертельный укол.

Кош заметил, что все ее тело было в синяках, но лицо осталось совершенно неповрежденным. Очевидно, Бартон Фуллер не осмелился бить женщину по лицу. Судя по тому, что никакое специальное наблюдения за пациенткой не велось, ее состояние было признано не особенно тяжелым. Значит, тревогу поднимут не сразу. Она умерла прямо во сне, совершенно бесшумно, только на секунду ее челюсти судорожно сжались, когда хлорид калия вызвал остановку сердца. Может быть, на один краткий миг она успела почувствовать удивление, но больше ничего. Кош слегка сожалел об этом.

Он доехал до следующего перекрестка и остановился, чтобы пропустить мамашу с хорошенькой девочкой; последней он адресовал очаровательную улыбку. Девочка улыбнулась в ответ.

Служащую так или иначе пришлось бы убить. Конечно, она была страшно напугана и никому не сказала бы ни слова, но все равно сломалась бы рано или поздно. А этого он не мог допустить.

Кош сделал крюк, чтобы проехать по улице, на которой жил доктор Беккер, — просто ради удовольствия. Недавний цирк уже закончился. Теперь здесь не было ни полицейских машин, ни телекамер, ни любопытных соседей. Однако весь этот спокойный, благополучный квартал теперь выглядел не так уютно, как прежде, — его словно окутала какая-то мрачная аура. Широкая желтая лента с надписью: «МЕСТО ПРЕСТУПЛЕНИЯ» — была разорвана, обрывки трепетали на ветру. Кош снова спросил себя, куда подевался Джорди Змей и имеет ли Пол какое-то отношение к его исчезновению.

Кош включил зажигание, как вдруг заметил, что из дома напротив вышла группа людей. Он не стал глушить мотор, лишь поглубже вжался в водительское кресло и стал за ними наблюдать.

Две женщины и мальчик. Кош узнал Клэр и Билли Беккеров. Вторая женщина была их соседкой.

Интересно…

Он спросил себя, хватит ли у него времени слегка поразвлечься. Но, взглянув на часы, понял, что времени в обрез. Однако колебался, не убирая ноги с педали газа. А что, если рвануть с места, въехать на тротуар и раздавить всех троих?..

Соседка Беккеров вернулась в дом, а Клэр с сыном сели в машину и уехали в направлении, противоположном тому, куда держал путь Кош.

Он вздохнул и поехал дальше. А через полчаса остановился на парковке возле торгового центра рядом с грузовиком компании «Ю-пи-эс», припаркованным очень необычным образом — поперек проезда, в гуще других машин. В кабине его ждал молодой человек, привалившись плечом к дверце и скрестив руки на груди. Он энергично жевал жвачку. Когда Кош постучал по стеклу, он поднял голову.

— Двести долларов, как договорились, — сказал Кош, протягивая ему деньги. — Завтра будет еще тысяча, если сделаешь ту небольшую работенку, о которой я тебя просил.

— Спасибо, мистер, — сказал молодой человек. — Можете на меня рассчитывать.

— Ты не забудешь надеть униформу. Поведешь машину осторожно. И все сделаешь вовремя.

Парень кивнул.

— И ты не будешь жевать эту дурацкую жвачку!

Молодой человек слегка покраснел, вынул жвачку изо рта и выбросил ее в окно кабины со словами:

— Хорошо, мистер.

— Зови меня Алан, — с улыбкой сказал Кош.

И, протянув руку, потрепал молодого человека по щеке, словно послушного пса.

Этого юнца он недавно отымел в туалете ночного клуба. Новому знакомому было не больше двадцати, и Кош стал для него кумиром. Первостатейный юный идиот!

Кош ощутил прилив хорошего настроения, воображая все, что проделает с этим типом, когда тот закончит работу. Увы, малышка Мэдисон достанется богатому заказчику. Но уж этого-то кретина он оставит на сладкое для себя.

Глава 82

Вопреки поговорке, ночь не принесла совета — лишь усугубила мое смятение и страх.

Возможно, этому способствовало то, что я провел ее в бетонной камере без окон, площадью шесть квадратных метров, всю обстановку которой составляли узкая железная койка, раковина и унитаз.

Я спал всего несколько часов, и мне снились кошмары. Самым ужасным оказался тот, в котором я увидел свою мать.

В этом кошмаре добрая и мягкая Элеонора Беккер оказалась Черной Колдуньей — кровожадным существом, варившим детей в котле. Ее живот был огромным, словно она вынашивала ребенка. Длинные черные волосы колыхались вокруг ее головы, словно водоросли в воде. Кошмар был настолько реален, что я почти ощутил запах вареной человеческой плоти. Время от времени моя мать склонялась над котлом, обнажая острые железные зубы. Вдруг она упала на пол и жутко завопила. Ее живот буквально взорвался, и оттуда, почти как в фильме «Чужой», появились два розовых младенца.

У одного из них была голова Коша.

У другого — моя голова.

Я проснулся весь в поту, с бешено колотящимся сердцем.

Встав с кровати, я подошел к раковине и умылся холодной водой. Под рукой у меня, разумеется, не было зеркала, но я догадывался, какое у меня сейчас лицо. Я протер глаза и попытался вернуться к реальности. Она тоже была малоутешительна: я находился в тюремной камере.

Но уж лучше это.

По крайней мере, Кош не был моим братом.

Разумеется, я обдумывал такую возможность, прикидывая, насколько она реальна. Если волос, найденный на маскарадном костюме, принадлежал моей матери, значит, она носила этот костюм. Стало быть, монстр, с которым я уже столько времени играю в прятки, который почему-то бережно хранит этот маскарадный костюм отдельно от других, как-то связан с моей матерью и Джорджем Дентом.

Но какого рода эта связь? Семейная?

Кош — незаконный сын Джорджа Дента и Элеоноры?

Значит, не мать или отец, а оба моих родителя с самого начала окружали меня стеной лжи?!

Я тряхнул головой. В нее это явно не укладывалось.

Теперь я понимал, почему фармацевтические компании зарабатывают целые состояния на продаже снотворных.

Примерно через полчаса за мной пришли. Скудный завтрак, душ, одевание (мне оставили мою одежду вместо тюремной) — и вот, в бледно-сером свете раннего утра, я уже стоял на парковке, с наручниками на запястьях, в компании агента Мосса, Аарона Альтмана, Конни Ломбардо и сияющего шефа Гарнера.

Про него-то я совсем забыл.

Он приветствовал меня фальшивой улыбкой, горделиво выпятив грудь. Несмотря на то что он провел всю ночь за рулем, у него был вид триумфатора. Если бы сейчас вышло солнце, от сверкания ярко начищенной пряжки на поясе Гарнера наверняка можно было бы ослепнуть.

— Шеф Гарнер, — сухо сказал Альтман.

— Господин директор, — отозвался Гарнер, энергично пожимая ему руку.

— Вас будет сопровождать один из наших агентов, — сообщил Альтман.

— О, конечно, — все так же благодушно сказал Гарнер, поворачиваясь к агенту Моссу.

— Я говорю об агенте Ломбардо, — уточнил Альтман.

У Гарнера вытянулось лицо.

— Женщина? Но… мне совсем не нужно, чтобы меня опекали. Беккер будет сидеть на заднем сиденье в наручниках. А чтобы его успокоить, если он вдруг начнет дурить, у меня есть вот это. — Он похлопал ладонью по кобуре, висящей на поясе.

Альтман смерил его взглядом:

— Отлично. Вы здорово изображаете типичного местного шерифа, рубаху-парня с акцентом Джона Уэйна. — Директор филиала ФБР небрежно взглянул на часы и продолжал: — Ну, хорошо. Итак, мисс Ломбардо едет в одной машине с вами, или мне вызвать машину сопровождения?