Цветок в его руках

– И как ты выпуталась из всего этого?

Но тут подошел официант с подносом, и она не ответила. Не могла отвести глаз от тарелок, на которых громоздились оладьи и сосиски. В корзинке лежали ломтики подсушенного ржаного хлеба и слоеные пирожки. Она была слишком голодна, чтобы тут же не приняться за еду, и жадно проглотила половину всего, что было на тарелке, прежде чем ответить:

– К тому времени у меня уже был револьвер, но охотник за головами заставил меня его отбросить. Пришлось убедить его, что он ошибся, и доказать, что я девушка.

– Так же, как доказала мне?

Она зарделась. Вспомнила, что прошлой ночью он случайно нащупал ее грудь, когда был готов ударить. И ей не пришлось ему показывать. Она заливалась краской каждый раз, когда думала об этом. О том, как пыталась его соблазнить. До чего же стыдно!

Она злобно уставилась на Дигана, но все же процедила:

– Нет. Я просто пофлиртовала с ним немного и сняла жилет, показав, что не пыталась его провести. Жилет! Не рубашку. Потом вежливо попросила его убраться из моего пристанища ко всем чертям. А когда уезжала, сделала все, чтобы он за мной не проследил.

– Снова врешь.

– К чему мне лгать насчет того, о чем я могла вообще умолчать?

– Охотник за головами не передумал бы, даже увидев, что ты девушка. Особенно потому, что твои портреты на объявлениях очень похожи.

Она задорно усмехнулась:

– Правда? По крайней мере на новых объявлениях. Вся история с охотником за головами произошла год назад, и портрет не был и вполовину так хорош. Там я походила на зеленого восемнадцатилетнего юнца. Но даже увидев это объявление с обещанием награды, я не могла поверить, что Карл умер от той царапины.

– Иногда раны воспаляются.

– Да, знаю, но Карл наверняка вызвал лучших докторов города. Мертв он или жив, я не могу вернуться, потому что меня наверняка повесят.

– А пока развлекаешься ограблениями банков? – осведомился Диган.

– Дурацкая шутка, – проворчала она. – В тот день я собралась уезжать. Остановилась, чтобы взять свои деньги из банка. Все шестьдесят четыре доллара, которые заработала продажей мяса в городе. В Бингем-Хиллз только один банк, которым тоже владел Карл, а управлял Уилсон Кокс. Банк был настолько маленьким, что кроме Кокса других сотрудников не имелось, и если тот делал перерыв на ленч, некому было обслуживать клиентов. А он даже не трудился запирать двери. Возможно, полагал, что всем в городе хорошо известно: бесполезно идти туда в полдень. Но мне откуда было знать?! Я очень редко бывала в банке. Вошла и попросила выдать деньги. Но Уилсон отказался меня обслуживать. Мы поспорили, но он стоял на своем. Хотел заставить меня ждать полчаса, хотя сидел прямо перед ящиком с наличными!

– Поэтому ты ограбила банк.

– Ничего подобного. Просто вынула пистолет и сказала Уилсону, чтобы он прекратил жевать минуты на две и отдал мои деньги. Он сунул деньги в мешок и с раздраженным видом швырнул мне. Можно подумать, меня его упрямство не взбесило! Только через неделю, когда я полезла в мешок, нашла сто три доллара лишних. Он не мог просто протянуть мне деньги, и в спешке схватил мешок, где уже лежали чьи-то сто три доллара. Это он ошибся, думаю, просто хотел, чтобы я поскорее убралась, а он мог вернуться к ленчу.

– Эти деньги ты отказываешься тратить?

– Да, и когда-нибудь отдам все до последнего цента.

– Ты права, дурацкая история, если все так и было.

– Так и было. Почему же ты не смеешься?

Он не ответил. Очевидно, не поверил тому, что она только сейчас рассказала. Впрочем, если бы и ответил, какая разница? Он уже дал ясно понять, что решать ее судьбу – не его дело. Он просто передаст ее в руки закона, чтобы другие подумали, как с ней быть!

Он встал и взял шляпы:

– Пора ехать.

Она не пошевелилась. Вот оно. Офис шерифа всего в паре кварталов отсюда. Неужели Диган пристрелит ее при свидетелях, если она в последний раз попытается сбежать?

Глава 12

– Что бы ты там ни замыслила, малышка, даже не думай. Да, я всажу пулю тебе в ногу. И да, сделаю это прямо здесь, на случай, если ты гадаешь, посмею ли…

– Теперь ты еще и мысли читаешь? – буркнула Макс.

Он бросил деньги на стол и кивком показал на дверь:

– Сначала мы заедем ко мне в отель, так что веди себя как следует, чтобы мне не пришлось снова закидывать тебя на плечо.

Еще одна передышка?

Макс встала и пошла к двери, но, вспомнив, что ее в любую минуту могут бесцеремонно дернуть обратно, остановилась, чтобы подождать Дигана. И тут же столкнулась с ним, потому что он оказался прямо за спиной. И услышала его раздраженный вздох. О господи, она опять вывела его из себя. Значит, это возможно?

Макс ухмыльнулась бы, если бы не мысль о том, что сегодня он бросит ее в тюрьму. Можно подумать, ей какая-то польза от того, что он тоже способен на какие-то чувства. Все равно они скоро расстанутся.

Он не дал ей вскочить в седло. Просто взял поводья коней и повел их и Макс по улице, где в этот час было уже полно народа, в основном, старатели, но и предприниматели тоже. По мостовой скакали ковбои. Перед лавками стояли повозки, развозившие товары, женщины с висевшими на руках корзинками покупали продукты. Оглядевшись, Макс заметила, что в отличие от Дигана не привлекает внимания. Люди украдкой посматривали на него. Макс посчитала это свойством человеческой натуры: опасность всегда притягивает взгляды.

Они прошли до следующего квартала. Он остановился у конюшни и заплатил за обеих лошадей, велев их расчесать и покормить. И хотя вряд ли это займет много времени, Макс все же посчитала остановку очередной проволочкой. И радовалась, пока не сообразила, что тюрьма, должно быть, уже совсем близко. Вряд ли она снова увидит Ноубла.

Макс в последний раз обняла мерина и прошептала извинения, на случай, если больше они никогда не встретятся. Им много пришлось вынести. Сколько раз он уносил ее от беды! Черт, она не хотела с ним прощаться.

– Как по-твоему, они позволят Ноублу отправиться вместе…

– Кому?

– Моему коню, – пояснила Макс.

– Красивое имя.

– Я дала ему эту кличку, чтобы ободрить [4] .

И тут она добавила шепотом, чтобы Ноубл не услышал:

– В молодости он был немного неуклюжим… Они позволят ему идти со мной, даже если посадят меня в тесную клетку и повезут до самого Техаса?

Он молча отдал ей седельные сумки. Но остановился, чтобы посмотреть на нее, возможно, потому, что в голосе Макс звучали надежда и сожаление. И хотя она изо всех сил пыталась скрыть овладевшие ею эмоции, было ясно, что она испытывает в эту минуту.

4

Ноубл (англ. Noble) – благородный.