Цып, цып, цып, хвостатенький!

Правда, навозом с луга пока не тянуло, но это был лишь вопрос времени. Ящер, видимо, прилетел голодный – мел все подряд. Не брезговал ни остатками ужина своих конкурентов, ни харчами, отвергнутыми строгими Сакуньками и сваленными в непотребную кучу. Оставалось лишь чем-то поманить его, удерживать пока на лугу, чтобы не вздумал товар на сторону отнести.

– Слышь, Ковыль, – зашептала деду в ухо Аглая, плутоватая шустрая баба. – У меня бочка со сливами стоит неизвестно сколько лет. Еще молодухой их квасила. Я в них и заглядывать теперь боюсь – если рванут, погреб обрушится на раз-два, и могилку копать не надо будет. Может, этому чужаку их предложить? Только пусть сам открывает – я не решусь.

– Коль бочки тебе не жалко, вези, – решительно махнул рукой дед Ковыль. – Не дурак же дракон, в самом деле, откровенную отраву есть. Ежели ему что-то в твоем угощении не понравится, он их и пробовать не станет.

– Мне бочки не жалко, после слив ее только под компост пускать. А обручи с нее я бы сняла – хорошие, даже не очень ржавые.

– Так чего тянешь? Возьми кого-то из мужиков и живо везите. А то он сейчас улетит, даже ни разу не оправившись! Зато харчей наших вон сколько уже стоптал!

Бочка Аглаи искренне заинтересовала дракона. Деревенские, затаив дыхание наблюдали, как ящер примеряется то с одной стороны, то с другой, пытаясь вскрыть посудину. Но она была крепкая, видимо, дубовая. Ни время, ни ядреное содержимое не смогло ослабить ее стенки.

– Придется, Аглая, бочку назад везти, – ехидно отозвалась Сакуниха. – Не по зубам ему твоя утварь!

– Почему сразу назад? – возмутилась Аглая. – Мне она тоже не нужна в погребе. Поможем ему открыть, если сам не управится.

– Да кто ж поможет-то? Где ты таких дураков найдешь, чтобы под твои сливы голову свою подставляли?

– Цыц, бабы! – шикнул на них Ковыль. – Он теперь и сам бочку вам не отдаст. Видите, играет с ней как малец. Пусть забавляется, у него время есть.

– Так у нас его нет! – возмутилась Сакуниха. – Я что, весь день буду драконий навоз ждать? У меня картошка еще не выкопана, а я здесь сижу.

– У всех не выкопана! – сурово припечатал Ковыль. – Все сидят ждут – и ты сиди.

В этот момент на выгоне начало происходить что-то непонятное. Дракон, до того просто катавший бочку по лугу, теперь поставил ее стоймя. Обнюхав со всех сторон, он обхватил неподатливую посудину передними лапами и взмахнул крылями.

– Что он творит? – возмутилась Аглая, пригибаясь от мощного порыва воздуха. – Взлететь, что ли, хочет?

– Да, – ответил Ковыль. – Вместе с бочкой.

– Она ведь тяжелая! Дракон ее не удержит.

– Конечно, не удержит. Он разбить ее хочет, сбросив с высоты, – сообразил дед Ковыль. – Бегом отсюда, пока во все стороны не рвануло!

И первым припустил из кустов прочь, стараясь как можно быстрее добежать до ближайшего сарая.

Односельчанам не нужно было повторять дважды, в следующую секунду крестьяне бросились врассыпную, ища хоть какое-нибудь укрытие.

К счастью, огромная дубовая бочка оказалась слишком тяжелой и скользкой для дракона. Он сумел лишь немного приподнять ее на землей – на два человеческих роста, не выше.

Пытаясь перехватить свою ношу половчее, чужак сделал неверное движение и тут же упустил ее вниз, беспомощно царапнув гладкие стены когтями. Гулко стукнув дном о землю, посудина призмелилась обратно.

Одного удара в днище оказалось достаточно для содержимого бочки. В следующее мгновение крышку снесло мощным потоком коричневой однородной массы, в которую превратились за эти годы моченые сливы.

Дракон, получив фонтаном по морде, возмущенно рыкнул и взмыл в воздух.

– Эй, куда? А навоз отдать?! – завопила Сакуниха.

– Пес с ним, с навозом! – одернул ее Ковыль. – Пусть уходит. Может, не будет больше прилетать после такого приема? А то наши драконы так извелись из-за него, что даже похудели немного.

Увы, надежды деда Ковыля не сбылись: ящер вернулся уже к вечеру. Тщательно обобрав ошметки слив и вылизав себя, он нашел, что странное угощение, в принципе, не так уж и плохо на вкус. И явился, чтобы доесть остатки фонтана. Баба Сакуниха лишь рукой обреченнно махнула, увидев, как он приземляется. Некогда с ним заботиться, картошку надо копать.

– Слышь, а дракон-то даже траву из-под слив выгрызает, так они ему понравились, – хихикнула младшая Сакунька, поглядывая в сторону луга.

– Пусть грызет, коли заняться нечем, – сердито буркнула бабка.

Чужак ей уже в печенках сидел. Столько хлопот с ним, а толку никакого.

В этот раз сливы сработали очень быстро. Не успел еще дракон улететь с пастбища, как в сторону Сакуньего огорода потянуло запахом свежего навоза.

– Бегите! – первым дернулся Сопат Ваныч, до того вяло ковырявшийся в земле. – Товар прибыл!

Побросав лопаты и схватив поганые ведра, Сакуниха с внучкой рванули на луг. Но старостиха опередила их – выскочила первой.

– Не тронь, это – наша куча! – завопила ей Сакуниха. – Мы первые увидели!

– Почему ваша? – донесся откуда-то возмущенный голос Аглаи. – Мои сливы были, значит и куча моя!

– Так, что ли, все теперь заберешь? – возмущенно прищурилась Сакуниха. – Ящер ведь утром не только сливы ел, и другие харчи тоже. Столько всего на выгон нанесли – до крошки смел.

– Не лайтесь, он снова хвост поднимает, – осадила их Сакунья внучка. – Сейчас его после слив как попрет, всех одарит ценным товаром.

Такого разочарования крестьяне давно не испытывали. Нет, чужак оказался благодарным производителем, выгон метил щедро. Но выдаваемый им навоз не выдерживал никакой критики. Чересчур жидкий, он мгновенно впитывался в землю, оставляя после себя лишь зеленовато-бурое пятно. И как такое удобрение собирать прикажете?

– Это все твои сливы, – не удержалась, уколола баба Сакуниха Аглаю. – После хороших харчей драконы такое не выдают.

– Почему сразу "мои сливы"? – возмутилась Аглая. – Если у него нелады с животом, то ему ничего в пользу не пойдет. Видишь, какой худой – будто оглоблю проглотил. И дракониха почему-то сразу его забраковала. Наверное, не захотела с такой немочью связываться.

– А ведь его хворь может заразной оказаться, – озадаченно пробормотал дед Ковыль, явившийся за товаром с ручной тележкой. – Как бы наши драконы не поболели...

– И не говори такого! – цыкнула на него Сакуниха. – Даже думать забудь! Не хватало еще...