Да поможет нам Босс

Но Юля опять же расслышала только последнее слово.

– Когда это случилось? Я уезжала, с ним было все в порядке. Он собирался на службу.

– О господи! Дай мне силы! – простонала Мариша.

– Понимаю, – немедленно отреагировала Юля. – Силы тебе сейчас очень нужны. И моя поддержка тоже.

– Ты возвращаешься? – обрадовалась Мариша.

– Держись, подруга! Мы сейчас же едем назад!

Мариша с облегчением убрала трубку. Так, дело сделано. Юлька возвращается. Только про кого она говорила? С кем она там возвращается? Но в конце концов Мариша решила, что это совершенно не важно. Ведь не одна же Юлька в автобусе. Есть и другие пассажиры. Наверное, их она и имела в виду, говоря, что они возвращаются.

И, успокоенная этими мыслями, Мариша отправилась домой звонить Гоар Акоповне. Как ни оскорбил ее майор, бросать начатое на полпути было не в Маришиных правилах. Но про себя она твердо решила: когда майор вечером вернется домой, она ему и слова не скажет. Ни за что! Пусть сначала извинится. Да и тогда она еще подумает, простить его или нет.

Но, к удивлению Мариши, когда майор вечером вернулся домой, он оказался мрачней тучи. В Маришину сторону даже не смотрел. Угрюмо двигая челюстями и усами, проглотил обильный ужин, который выставила перед ним мама. И ушел на веранду. Один. Все так же подчеркнуто не глядя в сторону своей гостьи.

«Ну и пожалуйста! – фыркнула Мариша про себя. – Что у мужика за характер! Сам же мне нахамил, а еще обижается. Ну и черт с ним! Пожалеет потом, что не захотел со мной поговорить, да поздно будет».

Сама Мариша за сегодняшний день проговорила все купленные утром карточки. И чувствовала себя значительно более информированной, чем раньше. Разумеется, задать прямой вопрос Гоар Акоповне о размере ее состояния Мариша не осмелилась. Она для этого была слишком хорошо воспитана. И твердо помнила, что любые разговоры о деньгах вульгарны. А прямо заданные вопросы просто неприличны. Но зато она досконально рассказала Гоар Акоповне про детей Эмина. И услышала именно то, что в глубине души ожидала услышать:

– Раз у Эмина есть мальчик – сын, то ему и должно достаться мое состояние.

– Но разве это справедливо? – попыталась спорить Мариша. – Татевик – милая девочка. Воспитанная, порядочная. А этот Самвел – он какой-то прохиндей.

– Все равно! Найдите его мне. Хочу своими глазами убедиться, что он так плох!

– Его даже Эмин презирал! А уж не ему было кичиться репутацией.

– Хочу поговорить с обоими! – твердила Гоар Акоповна. – Раз среди наследников есть мужчина, он должен быть мне представлен. Ясно?

– Но…

– Если вопрос в деньгах, то я их вам перевела!

– Не нужно, – отозвалась Мариша. – У нас еще есть.

– Это плата! – отрезала Гоар Акоповна. – Понимаешь, это деньги не на обратную дорогу или какие-то другие расходы. Это вознаграждение лично для вас с подругой.

– Но мы еще ничего не сделали!

– Вы уже достаточно потрудились. И я прошу еще о самой малости. Найдите мне Самвела!

Что было делать Марише? Она пообещала.

– А вы нашли завещание вашего отца?

– Что там искать? – недовольно спросила Гоар Акоповна. – Оно хранится у меня в домашнем сейфе!

– А дополнения к нему? Письмо к вашей маме? Вы обещали!

– Детка, ты что-то путаешь. Я никогда, никогда не читаю чужие письма. Это очень дурной тон. И советую тебе это твердо запомнить. Пригодится.

Это были последние слова Гоар Акоповны. И они оставили Маришу в полнейшем недоумении. Что происходит? Старушка тронулась умом? Или это последствия старческого склероза? Странно. Вроде бы Гоар Акоповна казалась разумной бабкой. Но как знать? Возможно, склероз подкрался к ней незаметно, но уже успел начать свою разрушительную работу.

Мариша еще помнила, что перед тем, как попрощаться, Гоар Акоповна несколько раз повторила, чтобы Мариша пошла и взяла деньги. На этот раз они были присланы в отделение банка в Абовяне. Поэтому проблем не возникло. Но ехать в Ереван Марише все же было необходимо. Она не оставляла надежду, что Самвел каким-то чудом узнает о гибели отца. И явится на его похороны.

Перед тем как двинуться в Ереван, Мариша зашла в отделение банка, где ее дожидались деньги. Их она получила без проблем. Но была немало изумлена, когда служащий протянул ей еще один довольно пухлый конверт.

– Это вам, – сказал он.

– Мне? От кого?

– Факс пришел вместе с денежным переводом.

Мариша пожала плечами и взяла конверт. Он не был запечатан. И, видимо, выполнял лишь роль декора. Служителю показалось неэтичным просто вручить Марише лист факса. И он деликатно уложил его в банковский конверт. Сервис, что и говорить.

Избавившись от совершенно ненужного ей конверта, Мариша поднесла к глазам неровные строчки факса.

– Это что такое? – вырвалось у нее. – Ни слова не пойму!

– Разрешите мне? – вежливо поинтересовался служащий.

– Пожалуйста.

Мужчина взял факс. Пробежал глазами несколько строк и хмыкнул:

– Действительно бред сумасшедшего.

– Ни слова не понять. Что это за значки?

– Это не значки, – укоризненно произнес служащий банка. – Это буквы нашего армянского алфавита. Их в нашем языке тридцать девять.

Последняя информация, на взгляд Мариши, была совершенно излишней. И вообще, она находила, что армяне чересчур большое значение придают своей культуре. И этот тоже! Нашел чем хвастаться! Тридцать девять букв у них. Ну и что с того? Будь их все пятьдесят, а зачем они, если некоторые армянские буквы иностранцу не выговорить, сколько ни коверкай свой бедный язык. Например, для того, чтобы произносить их гортанное «гх», нужно тут родиться и с младенчества глазеть на снежные вершины Арарата.

Но тут до Мариши наконец дошло, что имел в виду служащий.

– Так это все буквы? – воскликнула она, глядя на испещренную странными загогульками и какими-то изогнутыми крючочками страницу. – Значит, из них сложены слова?

– Естественно.

– И тут что-то написано? Что-то дельное?

– Безусловно, что-то тут написано, – кивнул служащий. – Но вот насчет того, дельное или нет… Не знаю. На мой взгляд, тут полнейшая абракадабра.

– А прочитать можете?

– В смысле – перевести?

– В смысле, чтобы я поняла.

– Попытаюсь.

Первые же две фразы вступления, которые прочел ей служащий, повергли Маришу в изумление.

– «Возлюбленная моя жена, – прочел служащий, – уходя от тебя, люблю тебя и хочу, чтобы ты всегда помнила мой последний наказ тебе. Передай его нашей дочери, ибо не осталось у меня в этом мире наследников, кроме нее». Вы все понимаете?

Последний вопрос относился к Марише.

– Да. На мой взгляд, вполне разумное послание.

– Дальше будет интересней, – предупредил ее служащий и начал читать: – «Дорогая жена, если тебе доведется встретить того, кого мы поклялись никогда не видеть и не ступать с ним по одной земле, не пить с ним из одного источника и не есть из одного котла, знай, что дело мое было правое. И поступил я так, как и должен был поступить, чтобы сохранить жизнь себе и вам с Гоар. Ты не знаешь, но вражда между нами была слишком сильна. И чтобы избежать крови, я предпочел бегство. Ты спрашивала меня, в чем была причина? И я тебе отвечу. В том, в существование чего ты никогда не верила. Мне удалось взять одну треть, но две трети остались в руках отверженного. И уходя от вас, только эта мысль не дает мне сейчас покоя. Дорогая моя птичка, ради памяти обо мне, даже не веря мне, все равно береги его пуще глаз своих. Ибо предвижу я, что еще много крови прольется через жажду его обладания».