Даркнет: Война Голливуда против цифровой революции

Пятидесятишестилетний Барлоу отошел от идеи неограниченной цифровой свободы. Отказавшись от своих ранних призывов к полной свободе киберпространства от смирительной рубашки, надетой на него проворным государством, он продолжает настаивать, что Интернет – это совершенно иное пространство, а не просто еще один способ передачи информации, которым можно управлять «как кабельным и спутниковым телевидением или Объединенной почтовой службой», как однажды выразился Валенти. [2-28] Год назад Барлоу сказал мне: «Сеть – это не канал. Это океан. А это совершенно разные вещи». В нашем недавнем разговоре он заявил, что люди до сих пор не улавливают разницы: «Интернет – это мир, в котором все виды медиа-контента – печатный, видео и аудио – объединяются в новую форму».

2-28

Drew Clark and Barbara Vaida, «Digital Divide», National Journal's Technology Daily (September 6, 2002).

Полный текст высказывания Валенти:

«Среди сторонников новых технологий бытует мнение, будто не должно существовать никаких ограничений, никаких дорожных правил и что мы живем в Додж-Сити без шерифа».

Он также заявил, что Интернет ничем не отличается от кабельного и спутникового телевидения и от United Parcel Service:

«Все остальные системы доставки информации подчиняются определенным правилам, так почему же Интернет должен быть от них освобожден?»

См. notabug.com/2002/nationalJournalDigitalDivide.html

Он считает DMCA «до смешного неверным», сравнивает защиту цифрового контента от копирования с «возведением заборов вокруг торнадо» и презирает страну, в которой «дать кому-нибудь цифровую копию песни считается преступлением». Закон и защита от копирования объединились, чтобы задушить не только творчество, но и выражение политической позиции. «Если вы не можете использовать цитату из телешоу, телефильма или другого медиа-контента так же, как вы используете цитату из книги, вы больше не можете свободно демонстрировать свою политическую позицию», – говорит он.

Мы используем привычные, избитые метафоры, говоря о распространении информации в цифровом мире, утверждает Барлоу. «Я считаю, что думать о самовыражении как о собственности опасно. Мы используем неверную модель управления экономикой и получения прибыли от его распространения. Это услуга, а не товар». Не нужно думать, что он соглашается с неуместной точкой зрения, будто любая информация должна быть свободной. [2-29] Он поясняет, что никто не должен наживаться на чужих работах, выдавая их за свои.

2-29

Барлоу напоминает о существовании второй части знаменитого высказывания Стюарта Брэнда (см. выше прим. 24).

Барлоу утверждает, что должно появиться решение, отражающее реальность цифрового мира. Возможный выход – это изменение бизнес-моделей компаний индустрии развлечений: необходимо покинуть рынок, основанный на редкости его товаров (такой, где товар физически конечен), и принять новую реальность свободных и вездесущих битов.

Отказавшись от услуг посредников – «банды воров», как он называет звукозаписывающие компании, – и используя Интернет для общения с поклонниками, музыканты могут заработать на гастролях и продаже своих записей в Интернете больше, чем они зарабатывают сейчас по контракту со звукозаписывающей компанией.

Барлоу предсказывает, что файловый обмен невозможно остановить, а любая попытка объявить противозаконным обыкновенное копирование материалов, защищенных авторскими правами, обречена на неудачу. Бизнесмены и юристы еще не смирились с желанием десятков миллионов людей беспрепятственно обмениваться файлами в Интернете. Он говорит об этом как о столкновении индустриальной эпохи с цифровой эпохой [2-30] , о смертельном бое между открытыми и закрытыми системами. Барлоу утверждает, что Интернет – это не только разрушительная технология, но и изменение парадигмы, влекущее за собой «смену власти». Неизбежное столкновение интересов будет кровавым и продлится «гораздо дольше, чем кто-то из нас проживет».

2-30

См. Perry Barlow, «The Next Economy of Ideas», Wired (October 2000).

В 1990 году, еще до того, как люди узнали, что такое Сеть, Барлоу выступил одним из основателей Фонда электронных рубежей [Electronic Frontier Foundation, EFF], организации, защищающей право на свободу слова и частную жизнь в киберпространстве. EFF, о которой говорят как об «Американском союзе гражданских свобод для техно-фанатиков», сейчас участвует в войне за цифровые права. В войну также ввязались организации Public Knowledge [Открытые знания], Center for Democracy and Technology [Центр за демократию и технологии], Consumer Union [Союз потребителей] и DigitalConsumer.org.

Среди других известных интеллектуалов, вступивших в движение за свободную культуру, особого внимания заслуживают трое. Один из них, Брюстер Каль, попытался создать интернет-архив, самую большую когда-либо существовавшую библиотеку. Он понемногу добавляет в это собрание телевизионные программы, фильмы, музыку, книги и другие материалы. К настоящему моменту оцифровано только двадцать тысяч книг из шестнадцати миллионов, считающихся в США общественным достоянием. Каль стремится изменить такую ситуацию. На технологических конференциях Говарду Рейнгольду, превозносящему значение пиринговых сетей и критикующему медиа-компании за то, что они противятся инновациям и закрывают пользователям доступ к культурным произведениям, достаются самые громкие аплодисменты. Док Серлз, один из авторов «Манифеста пути» [«The Cluetrain Manifesto»] [29] , много лет пропагандирует новые бизнес-модели, делающие частных лиц равноправными партнерами на рынке. Он пишет:

29

Манифест сетевой экономики, многие положения которого остались актуальными и после того, как пузырь новой экономики лопнул. Перевод «Манифеста пути» на русский язык можно найти по адресуnews/1101826444/11976/full.

Настоящая война идет не между несколькими производителями и миллиардами «потребителей» их продукции – столкнулись два полностью противоположных взгляда на Сеть. Одни считают ее способом передачи информации – системой каналов, по которым контент течет от производителей к потребителям под контролем поставщиков. Другие представляют ее как место, где люди и компании встречаются и создают культуру, занимаются бизнесом и делятся интересными идеями… Одни хотят защитить ее и позволить ей развиваться. Другие хотят управлять ею и использовать ее. Одни ждут, что инновации и рынок решат проблемы бизнеса, обычно сопровождающие рост. Другие хотят, чтобы традиционную индустрию от этих проблем защитило государство, ограничив саму работу Сети и функциональность устройств, предоставляющих людям доступ в Сеть. [2-31]

2-31

Doc Searls, «The Choice», Linux Journal News Notes (6 марта 2002 г.). См.: www.ssc.com/pipermail/suitwatch/2002q1/000016.html.

Еще один ветеран войны за интеллектуальную собственность, Джордан Б. Поллак, поднял этот вопрос на PopTech, ежегодном слете светил науки и техники в городке Камден, штат Мэн. [2-32] Специалист по компьютерным наукам, изобретатель и профессор Университета Брандейса, Поллак нарисовал будущее, в котором медиа-компании перестанут продавать нам свою продукцию и начнут продавать лицензии. Этот вариант может примирить две противоборствующие группировки – «киберфашистов» и «киберкоммунистов». Первая группировка, состоящая из медиа-гигантов, издательских домов и компаний-разработчиков программного обеспечения, желает управлять новой территорией как великодушный медиа-монарх. В качестве владельцев авторских прав они хотят предоставлять нам лицензии на однократное прочтение или однократный просмотр. Во вторую группировку входят наиболее ярые сторонники файлового обмена и некоторые поборники свободного программного обеспечения, отвергающие само понятие интеллектуальной собственности и желающие без ограничений получать и распространять цифровые данные. Я неоднократно сталкивался с такими фанатиками и их учением о цифровой свободе. Я так же, как Поллак и Лессиг, считаю эту систему убеждений малопонятной и совершенно неадекватной.

2-32

Поллак выступал на PopTech с докладом 19 октября 2002 года.

Поллак объяснил собравшимся, что виртуальный мир изменяет наши представления о владении и собственности. Покупая книгу, говорит он, мы одновременно покупаем три вещи: информацию или текст, носитель информации, например страницы в твердом или мягком переплете, и права на использование. В цифровую эпоху, когда информация передается в виде битов, необходимость в физическом контейнере отпадает, а правила устанавливаются не законом о добросовестном использовании или традицией общества, а условиями, которые диктует владелец авторских прав. То, что было вопросом государственной политики, превратилось в вопрос частного соглашения.

В мире битов напрокат мы будем все чаще сталкиваться с лицензионными соглашениями, которые предусматривают лишь временное, ограниченное несколькими днями использование продукта или медиа-контента. Мы сможем скачать песню или фильм, но он будет иметь «срок годности». Мы сможем прочитать электронную книгу, но не будем в состоянии скопировать, вставить или использовать цитаты из книги. «В связи с тем, что переход от владения к лицензированию теперь актуален не только для программного обеспечения, но и для музыки, фильмов и книг, цивилизация, основанная на собственности, претерпевает фундаментальные изменения», – говорит Поллак. Барлоу однажды так выразил эту мысль: использование новомодной защиты от копирования «навсегда превращает рынок, на котором вино продается в бутылках, из которых все могут пить сколько захотят, как в случае с книгами, в рынок, где вино продается по глоткам». [2-33]

2-33

Круглый стол с Джоном Пэрри Барлоу и другими участниками: «Life, Liberty and… the Pursuit of Copyright?», Atlantic Mounthly (September 17, 1998). См.: www.theatlantic.com/unbound/forum/copyright/barlow2.htm.