Давай мы станем незнакомцами

— Ярик, где лекарства? — перебиваю его поток красноречия, стараясь сосредоточиться на самом главном. Температуру нужно срочно сбивать или вызывать скорую!

— Радость моя, я сейчас немного посплю и всё пройдет, — прошептал он, оставляя на тыльной стороне ладони обжигающе горячие поцелуи.

Боже, губы у него совсем сухие от жара! Он сегодня вообще хоть что-нибудь пил?!

— Ты целый день спал! Сильно это тебе помогло?!

— Сейчас ты со мной и всё будет хорошо. Ты только посиди рядом со мной и всё пройдет. Честно-честно, Мариш! Честное пионерское! Я правда пионером не был, да и какой из меня пионер, — зачастил Мереминский, вновь сотрясаясь от крупной дрожи. — Но я ведь тебе всё равно нравлюсь, Мариш? Даже такой, да? Признайся! Хотя как я могу тебе нравится в таком состоянии. Зуб на зуб не попадает… Дрожу как осиновый лист на ветру. Но это ничего, я сейчас немного посплю, а потом встану, как огурчик. Ты, кстати, любишь же огурцы? Там в холодильнике целая банка… От мамы. Только сильно не открывай дверцу, холодно так… Капец как холодно! Где-то ещё второй плед был… Надо взять. А может лучше ты сюда ко мне под бочок… Согреешь своим теплом. Ты ведь моё солнышко, Маришка. Солнышко моё ясное…

Так всё, пошла стадия бреда! От Мереминского сейчас толку никакого, нужно самой искать аптечку!

Приподнимаюсь с пола, пытаясь вырвать свою ладонь из жаркого плена, но Мереминский неожиданно резко притягивает меня к себе, заставляя упасть к нему на диван.

— Ярик, тебе нужно выпить лекарства…

— Нет, мне нужна ты, Мариш. Ты — моё главное лекарство, — поднимает руку и нежно касается кончиками пальцев моей щеки, — Ты ведь никуда не уедешь от меня, правда? Скажи, что не уедешь!

— Ярик…

— Родная моя, девочка моя хорошая… Пообещай мне… Пообещай, что будешь рядом. Всегда-всегда! Я ведь не смогу без тебя, Мариш. Не смогу…

Глава 66

В груди начинает невыносимо печь, будто бы весь кислород разом выкачали из моих лёгких. Делаю глубокий вздох, пытаясь отогнать непрошенные слёзы.

Не смей! Даже не думай сейчас плакать, Марин!

У него просто бред! Человек под температурой и не такое может сказать. Не нужно принимать все его слова за чистую монету! За ними ничего не стоит. Ярик ведь сам сказал вчера, что он эгоист и поэтому не хочет меня отпускать. Ну и что с того, что не хочет?! Разве это что-то изменит? Он ничего не предлагал и не обещал, в вечной любви он ведь мне тоже не клялся. А грусть-печаль-тоска из-за моего отъезда у него быстро пройдёт. Я уверена — не успеет мой самолет приземлиться в Москве, как к Ярику уже очередь выстроится из желающих его утешить!

— Я… я останусь здесь пока тебе не станет лучше, — хрипло говорю я, поднимаясь с дивана.

По крайней мере, я не вру. До утра температура должна снизится. Хотя бы на пару градусов. Я за этим прослежу, а уже потом поеду в аэропорт. Ну а если всё-таки нет и ему станет хуже, то тогда полечу следующим рейсом. Поменять билет не проблема — самолеты до Москвы летают каждые два часа. Просто предупрежу Лиса… Хотя он, конечно, будет в бешенстве. Но я могу просто встать и уйти, пока Ярик в таком состоянии! Это просто дружеская поддержка и ничего больше! Я не собираюсь напоследок кидаться в омут с головой.

Значит, мне нужно думать об Елисее, чтобы не натворить глупостей!

Подхожу к кухонным шкафчикам и начинаю хаотично их открывать, в попытках найти аптечку. Зная логику Мереминского, он запихнул её куда-нибудь недалеко, но в очень неочевидное место. Так, собственно, и оказалось: таблетки и градусник я нашла в шкафчике над холодильником.

Пока я искала лекарства, Ярик снова забылся сном, поэтому мне пришлось его будить. И раскрывать плед, в который он укутался с ног до головы, как в кокон. Лишний перегрев ему сейчас точно ни к чему!

— Выпей весь стакан, — скомандовала я, протягивая воду и засовывая ему подмышку градусник.

— Не хочу, — пробормотал Ярик, отстукивая зубами.

— Тебе нужно пить больше жидкости!

— Мариш, ну правда не хочу…

— Пей! — отчеканила я, начиная раздражаться от этой неуместной смеси геройства и ребячества.

Мереминский тяжело вздыхает, но всё-таки медленными глотками опустошает стакан.

Достаю у него градусник и с ужасом наблюдаю отметку в тридцать девять и семь. Ну вот что за человек! Целый день провалялся вместо того, чтобы нормально лечиться! Вот как так можно?!

— Отдай, — бурчит Ярик, вновь пытаясь натянуть на себя край пледа. Но я в ответ покачала головой, крепко вцепившись ногтями в мягкую ворсистую ткань.

— Тебе нужно положить холодную тряпку на лоб, а не в плед кутаться! — аккуратно касаюсь свободной рукой спины Ярика, подмечая, что его футболка вся промокла насквозь. — А в идеале тебе ещё обтирания сделать. И потом надеть сухую футболку!

Помню, если в детстве у меня была высокая температура, мама меня обтирала смесью воды и уксуса. Но сильно сомневаюсь, что смогу найти на кухне Мереминского уксус. Впрочем, обычная вода тоже подойдёт.

— Не надо обтираний!! — в ужасе заголосил Мереминский и тут же закашлялся.

— Надо, Ярик, надо! — чеканю я, вновь начиная исследование шкафчиков. Где-то я видела чистые кухонные тряпки, которые как раз сгодятся для обтираний…

Так, стоп! Но для этого мало стащить с него плед и футболку, спортивные штаны тоже придётся снять. Нужно ведь положить прохладную тряпку в подколенную впадину… То есть мне сейчас придется своими собственными руками раздевать Ярика?!

Чувствую, как жар Мереминского передаётся и мне, стремительно атакуя мои щёки, но ничего не могу поделать с охватившим меня смущением. А в памяти, как назло, начинают всплывать фрагменты нашей последней близости.

Боже, как давно это было… Но даже сейчас я могла с лёгкостью вспомнить каждое наше касание губ, каждое наше движение тел навстречу друг другу. Каждый миг безграничного, всеобъемлющего счастья…

Прикусываю до боли нижнюю губу и мотаю головой, чтобы отогнать болезненно прекрасные воспоминания. Наливаю из-под крана в кастрюлю воды, бросаю туда тряпки и решительно шагаю со своей ношей обратно к Мереминскому.

— Давай я лучше ещё таблеток выпью!

— Таблетки строго по расписанию! — рявкнула я, ставя кастрюлю на пол рядом с диваном.

— Марин, выключи в себе, пожалуйста, режим изверга!

— Я сейчас выключу изверга и включу режим «фурия»! И поверь, тебе это ещё меньше понравится! Раздевайся!

— Знаешь, я бы предпочёл, чтобы ты меня раздевала совсем при других обстоятельствах…

Вот ведь зараза! В прямом и переносном смысле этого слова!

— Мереминский, отставить разговоры! — перебиваю его я, утыкаясь взглядом в кастрюлю, чтобы скрыть своё смущение.

Начинаю поочередно отжимать тряпки и окунать их в воду. Нужно было хоть чем-нибудь себя занять, лишь бы не смотреть на мини-стриптиз в исполнении Мереминского!

спокойно, вдох-выдох. Вспоминаем три основных класса эконометрических моделей[1]. Чёрт его знает почему именно их, просто вспоминай! Регрессионные…

— Только, давай, я сам. Мне надо морально подготовиться! — слышу скрип дивана и облегчённо выдыхаю. Значит, Мереминский уже стянул с себя футболку, и я могу поворачиваться. Главное не опускать взгляд ниже его шеи и всё будет хорошо…

— Под коленки себе сам положишь, — бурчу я, резким движением встряхивая в воздухе тряпки. — Всё остальное давай лучше я сделаю, а то ты полгода будешь собираться с духом! Ложись!