Давай мы станем незнакомцами

— Издеваешься?! — полыхнул огнем синий омут.

Ага, кажется, кто-то ревнует! Довольно замечаю, как от возмущения стала подниматься грудь Ярика, обтянутая тёмной футболкой.

— Ну а вдруг для тебя это непосильная задача… — начинаю я в своём фирменном саркастичном стиле. Но в этот момент Ярик резко притягивает меня к себе, так что у меня невольно вырывается короткий вскрик.

— Уж как-нибудь справлюсь! — бурчит Мереминский, но я отчётливо слышу в его голосе и ярость, и смех и… что-то такое, от чего моё сердце сладко замирает, а потом с удвоенной силой начинает биться в груди.

Он ведь тоже этого хочет! Хочет и уже не боится разрушить границы этой чёртовой френдзоны! И только лишь от осознания этого факта, я чувствую, как у меня за спиной начинают вырастать крылья.

Прикрываю глаза. Его губы совсем близко. И дыхание тяжёлое, прерывистое обжигает, и будто бы смешивается с моим.

Нежно, почти невесомо касается моих губ. А я… сразу же таю. Растворяюсь в поцелуе, улетая за пределы этой вселенной. Там за стенами комнаты — толпа веселящихся друзей и одноклассников. За окном — грохот дождя, который неожиданно забарабанил по стеклу, решив обрушиться на город этим жарким июльским вечером. Но на всё это мне было плевать.

Был только он, его горячие ладони на моей талии и его губы, которые сводили меня с ума.

Чувственно, неторопливо, нежно…

Запредельно нежно.

Ярик скользит ладоням по спине, запуская по моему телу сладкую дрожь. Одной рукой зарывается в мои длинные светлые волосы, второй ласково проводит ладонью по щеке, продолжая целовать мои губы. Так трепетно, что моё сердце вновь заходится в груди, начиная отстукивать ритм мелодии счастья.

— Мариша… — срывается с его губ тихий стон.

Ярик привлекает меня к себе ещё ближе и углубляет поцелуй. Обвиваю руками его шею и пытаюсь отвечать. Неумело, робко, то утопая в безграничной нежности, то отчаянно страстно — так как чувствовало сейчас моё сердце.

То, что происходило в тот момент между нами было очень сложно описать какими-либо словами. Это было какое-то волшебство, которое неожиданно ворвалось в мою жизнь и озарило её яркими красками. Открыло для меня новый, чувственный мир, не веданный раньше, но который мне безумно понравился. И который я очень хотела познатьс ним.

Ярик практически незаметно приподнимает меня от пола, а в следующее мгновение аккуратно переносит на кровать и, не размыкая объятий, садиться рядом. Ну что ж, смена положения очень даже кстати — от поцелуев и переполняющих внутри эмоций у меня уже начинали подгибаться колени.

Господи, я до сих пор не могу поверить, что Мереминский правда в моей комнате, сидит на моей кровати и продолжает своё неспешное обучение технике поцелуев… Мне казалось, что стоит только открыть глаза и он тут же растает в воздухе как видение. А всё происходящее окажется очередным безумно прекрасным сном с его участием. Ласково провожу ладонями по его крепким, широким плечам, чтобы убедиться, что всё взаправду. Медленно опускаюсь к обтянутой футболкой груди и замираю, вдруг ощутив под своей ладонью его отчаянно быстрый стук сердца. Который говорил мне лучше любых слов — это реальность. И то, что происходит сейчас между нами, безумно важно не только для меня, но и для Ярика.

В тот момент мы правда понимали друг друга без слов. Это был какой-то особый, безмолвный диалог двух душ.

Обними меня сильнее, хочу почувствовать тепло твоих рук…

Конечно, моя хорошая…

А если я попробую вот так… Тебе понравится?

Чуть сильнее втягиваю его нижнюю губу. Переплетаю свой язык с его, ещё пока осторожно, будто бы боясь сделать что-то не то.

Да, не бойся… Продолжай…

Почему-то совершенно некстати в голове всплывают слова одной девчонки из класса про её первый поцелуй, и как ей было неприятно, когда тот парень стал целовать её с языком. Я же ничего подобного не чувствовала. Может, потому что Мереминский и правда был в этом мастер — никакой грубости, никакого лишнего напора, никаких лишних действий и прикосновений, которые могли бы меня испугать. А может, потому что мой первый поцелуй был с тем парнем, которому я уже давно отдала своё сердце. Ведь если ты делаешь это с тем, кого ты по-настоящему любишь, то это не может быть чем-то неправильным. С любимым человеком всё получается как-то само собой — легко, захватывающе и очень-очень классно. И даже моё стеснение, вызванное неопытностью, ушло куда-то на второй план. А быть может, просто расплавилось от поцелуев Ярика, как я сама плавилась сейчас от губ и нежных неторопливых прикосновений по моим обнажённым плечам и спине…

Ярик прижимает меня к себе, так сильно, что я снова чувствую быстрый стук его сердца. Не знаю, сколько мы так уже целовались, но с непривычки у меня уже начали болеть губы. Но это была такая приятная усталость, из-за которой совершенно не хотелось останавливаться. Да и вообще, как можно останавливаться в такой момент, когда ты до умопомрачения счастлив?!

Хочется чуть ускорить темп и самостоятельно углубить поцелуй, как совсем недавно демонстрировал мне Мереминский, и я с удовольствием это делаю. Крепче обнимаю Ярика за шею и как-то незаметно перемещаюсь к нему на колени.

А вот так целоваться ещё удобнее!

Чувствую, что Ярику тоже пришлась по душе смена положения. Нежные, неторопливые поцелуи становятся тягучими, жаркими, будто бы Мереминский немного увлёкся и отпустил контроль. И это было так сладко и так классно… Не могу сдержать тихого стона прямо ему в губы. Но в этот момент его руки будто бы каменеют. Ярик неожиданно отстраняется от меня, прерывая наш поцелуй.

Распахиваю глаза и вижу перед собой совершенно поплывший синий омут, который резко меняется выражением, не сулящим мне ничего хорошего. Потому что я отчётливо вижу в его глазах ужас, неловкость и… сожаление, которые разрывали моё сердце на части.

Неужели он правда сожалеет о том, что сейчас было?!

— Марин, — начинает Мерминский, чуть прокашлявшись. — Я думаю, нам не стоит… Это всё как-то…

— Неправильно? — договариваю за него я, чувствуя, как в груди начинает медленно разливаться боль.

— Ну в каком-то смысле… — замялся Ярик, нервно взлохмачивая свою тёмную шевелюру. — Марин, просто… мы же с тобой лучшие друзья. Я же знаю тебя с детства, когда ты ещё вот такой была…

Показывает рукой в воздухе мой примерный рост, какой я была, когда мы с ним познакомились и смущённо замолкает.

— Ещё скажи, что я тебе как сестра! — вспыхиваю я, резко вставая с кровати. Мереминский поспешно поднимается следом за мной и растерянно смотрит, как я одёргиваю своё короткое платье.

— Нет, но…

Но?! Что ещё он такого интересного сейчас скажет, чтобы окончательно меня добить?!

Дура, какая я же я дура! Вырядилась, намалевалась ради него, а ему плевать! Потому что я всё равно для него недостаточно взрослая, чтобы со мной можно было встречаться! А может просто недостаточно красивая? Ну а что, когда все девчонки в городе готовы за тобой бегать с высунутым языком, можно ведь и повыбирать! Зачем останавливаться на какой-то там обычной подруге детства?! Которая ещё к тому же вешается тебе на шею и просит поцеловать…

Идиотка!! Глупая, наивная идиотка!

— Марин, ты ведь знаешь какой я… И я не хочу сделать тебе больно, — с отчаянием говорит Ярик, подходя ко мне и пытаясь взять меня за руку, но я её тут же отдёргиваю и отступаю на шаг назад. — Я не хочу всё испортить, и чтобы мы с тобой поссорились. Ты… ты очень важна мне…

Важна?! Я его люблю, мечтаю о нём, с ума по нему схожу, а я для него… просто важна?! Потрясающе! Это именно то, что хочет услышать каждая влюбленная девушка!

— Не переживай, не потеряешь, — цежу я сквозь зубы, злобно прищурив свой взгляд, чтобы сдержать рвущиеся наружу слёзы. — Буду мозолить тебе глаза так часто, что ты сам в итоге взвоешь.