Давай мы станем незнакомцами

Одиннадцатый, двенадцатый этаж… Клянусь, этот лифт точно в сговоре с Мереминским! Он специально ползёт сейчас вверх в два раза медленнее обычного!

Когда мы наконец доезжаем до самого верхнего этажа, на котором располагался архитектурно строительный холдинг «АКВИРС», я не могу сдержать облегчённого выдоха и первая выскакиваю из кабины.

Боже, как хорошо, что наши с Мереминским рабочие места находятся в разных крылах здания!

Обычно, после прихода на работу, мы с Яриком на несколько минут заглядывали в холл недалеко от лифта, где располагались кофейные автоматы. И под чашечку ароматного капучино рассказывали друг другу последние новости. Конечно, по большей части болтал Мереминский, на правах главного балагура и весельчака нашей компании, а я в этот момент просто стояла и смотрела на него с глупой улыбкой на лице, чувствуя, как от его шуток моё настроение стремительно ползет вверх, и даже самый хмурый и серый день расцветает яркими красками. Это было нашей маленькой милой традицией — пересекаться на нейтральной территории в офисе, болтать и попивать вместе кофе.

Но сегодня этой традиции мы с Яриком дружно решили изменить.

Стремительным шагом направляюсь к приёмной генерального, к своему огромному облегчению, не встречая никого на своем пути. Значит, моё эффектное появление в офисе успел заценить только Мереминский. Ну хоть где-то вселенная решила пойти мне навстречу! Корсакова, к счастью, тоже пока нет на месте, значит у меня есть в запасе несколько драгоценных минут, чтобы привести себя в подобающий вид. Быстрыми, чётко выверенными движениями скольжу расчёской по своим волосам, наношу блеск для губ и только после этого подхожу к шкафу, чтобы выбрать свежий наряд. Долго рефлексировать перед гардеробом у меня нет времени, поэтому я просто хватаю наиболее закрытое платье прямого силуэта. В меру строгое, в меру женственно-сексуальное, платье насыщенно вишневого оттенка, которое отлично сочеталось с моими карими глазами.

«Лис бы одобрил», — проносится у меня в голове, когда я заныриваю в платье.

«Ярик тоже» — с усмешкой добавляет внутренний голос после небольшой паузы.

Тянусь назад, чтобы застегнуть молнию на спине, но вселенная решает, что моя передышка окончена и для разнообразия нужно вновь отсыпать мне парочку неприятностей. Молния застревает, даже не дойдя до середины наряда. Чертыхаюсь про себя, закусываю нижнюю губу, пытаясь справиться с фурнитурой и… совершенно опускаю из вида момент, когда Ярик оказывается в кабине прямо у меня за спиной.

Все так же бесшумно и молча подходит ко мне практически вплотную. Делаю отчаянный вздох, пытаясь прийти в себя, пока моё сердце внутри оттачивает очередной акробатический этюд, которые оно всегда с огромным удовольствием демонстрировало в присутствие Мереминского.

Чувствую кончики его пальцев на своём плече… Боже, когда он в последний раз так меня касался?.. Это было не привычные мимолетные объятия при встрече, и не его тёплые обнимашки, во время совместного просмотра фильма. Нет, это было другое. То, что сейчас сводило меня с ума. Очень волнительно, очень чувственно и как-то… интимно. Почему-то в этой оглушающей тишине мне приходило на ум именно это определение.

Второй рукой Ярик неторопливо берется за язычок молнии и тянет его вверх. Медленно, мучительно медленно, заставляя моё сердце отстукивать рваный ритм на каждый пройденным им миллиметр. На секунду прикрываю глаза, стараясь унять бешеный грохот в груди. Но не получается. Он так и не убирал свою руку с моего плеча. Ещё немного и от его прикосновения точно будет ожог… но кажется, это именно то, что ему нужно.

Кончиками пальцев расправляет ткань на моём плече, чуть скользя вверх по шее. Нежное едва заметное касание, от которого я невольно задерживаю дыхание. Зачем? Господи, ну вот что он творит?! Я же сейчас просто отключусь от нехватки кислорода, от этого вороха переполняющих меня чувств и эмоций! И если он продолжит так дальше, то…

Не успеваю закончить свою мысль, потому что Мереминский решает окончательно меня «добить», аккуратно заправляя прядь волос мне за ухо. Так запредельно нежно и ласково, что ещё одно такое касание и я просто сойду с ума.

Но это ненормально! Ненормально так на него реагировать! Умом я всё это прекрасно понимала, вот только мои чувства и эмоции находились вне зоны влияния моего разума. Это просто было сильнее меня…

А ведь если так посмотреть со стороны — ничего такого Ярик не сделал. Вряд ли его можно было упрекнуть в неподобающем для друга поведении. Да он даже не вышел за рамки этой чёртовой дружбы! С молнией помог? Помог. Причёску поправил? Поправил. Ну а все эти жаркие и одновременно трепетно-нежные касания просто плод моей воспалённой фантазии и не более того!

Стоило Мереминскому оказаться рядом, как мой разум решил сложить с себя полномочия. Как и моя гордость, которая уже готова была помахать мне на прощание платочком и отправиться в неизвестном направлении. Если сейчас он развернёт меня к себе и поцелует, я даже не буду сопротивляться. Я даже не влеплю ему пощёчину. Я просто позволю ему сделать всё. И к чёрту всех этих бельгийцев…

Но Мереминский не спешит меня целовать.

Находит в зеркале мой совершенно поплывший от всего происходящего взгляд. Сердце пропускает очередной удар, когда он, так и не сводя с меня своих пронзительно синих глаз склоняется к моему уху и спрашивает:

— Где ты была этой ночью?

Глава 7

Обманчиво мягкий голос, в котором я отчётливо слышу жёсткие, требовательные нотки. На лице ни тени улыбки, зато на дне синего взгляда застыл настоящий лёд. Будто сейчас рядом мной стоял не уже привычный мне весельчак и балагур Мереминский, а совершенно незнакомый, чужой человек. Который почему-то вдруг возомнил, что имеет полное право требовать с меня какие-то объяснения!

Но на которого всё равно предательски реагировало моё тело…

Наклоняется ко мне ещё ниже. Опаляет мочку уха своим горячим дыханием, вновь заставляя мой пульс разгоняться до предела. Совершенно забываю про его вопрос. Между прочим, очень важный вопрос судя по лицу Мереминского!

Встряхиваю головой, будто бы пытаясь прогнать морок, что застилал мне разум, и делаю резкий шаг в сторону. Пора прекращать эту мучительно-прекрасную агонию.

— А я разве обязана перед тобой отчитываться?

— Не обязана, — усмехается Мереминский, подходя к моему рабочему месту. Берёт в руки солнцезащитные очки, которые я оставила на столе, и медленно начинает крутить их в руках. Чёрт! Неужели всё-таки узнал? Хотя вряд ли мужики обращают внимание на такую мелочь как аксессуары. Но почему он тогда так внимательно разглядывает эти дурацкие очки?! И зачем я вообще согласилась взять их у Лиса? Ах, ну да, я же мастер конспирации! Как я могла об этом забыть?! — И всё же? Где ты была?

— Тебе короткую версию или расширенную? — прищуриваю я глаза.

Скрещиваю руки на груди, чтобы хоть как-то унять охватившую меня дрожь. Чёрта с два он будет лицезреть моё волнение!

— Правдивую.

— М-м правдивую? После нашего с тобой разговора я… провела очень увлекательный вечер. Встретилась с Лизкой, попросила у неё прощения, потом мы поехали кутить в ресторан…

— Марин, ну я же просил правдивую! Хватит уже ёрничать! — закатывает глаза Ярик, лёгким движением отбрасывая очки обратно на стол.

— То есть по-твоему — я вру?! — моментально вспыхиваю я. — Хочешь сказать, что я не только бессердечная стерва, но ещё и лгунья?!!

— Я такого не говорил…

Конечно, не говорил! Зато подумал именно так!

А это было обидно! До жути обидно! Я что прощения не могу попросить у другого человека? Или признать, что я не права? Получается, так обо мне думает этот синеглазый засранец?! Да, пускай у меня никогда не было настоящих подруг, но это не значит, что я никогда не смогу их завести! Со мной очень даже можно дружить, и весело проводить время и накидываться в ресторане и много чего ещё интересного делать! И если господин Мереминский в это не верит, то пошёл он к чёрту!