Давние чувства

Мэдди покачала головой.

— Ты должна была выслушать его правду, Лорен, даже если бы для тебя она оказалась тяжелой. Ты должна это сделать ради себя. Знаешь, никогда не поздно спросить. Пойди к нему и скажи, что ты, наконец, готова его выслушать, даже если тебе не понравится то, что он скажет.

— Я не могу, тетя Мэдди. — Слезы снова появились у нее на глазах, она сердито стала смахивать их. — Сейчас уже слишком поздно. Мы с Беном почти не разговариваем друг с другом последние дни, и если Элли можно верить, он собирается попросить ее выйти за него замуж. И отправится к нему сейчас, будет выглядеть со стороны, как будто я завидую и стараюсь доставить ему проблемы. Или, что еще хуже, что я нахожусь в полном отчаянии.

— Во-первых, — заявила Мэдди, — у тебя нет никаких причин верить этой маленькой ведьме. Она ревнует тебя к нему, и я готова поспорить, что она только что придумала свои будущие новости. Или может она думает, что это случится, но, на самом деле, просто обманывает себя. Но даже если это правда, ты все равно заслуживаешь выслушать мнение Бена. Так же, как он заслуживает шанса объясниться с тобой.

— Я не знаю. — Лорен неуверенно прикусила нижнюю губу. — Возможно. Я подумаю об этом, пока буду в Канаде.

— Подумай, дорогая. Ради вашего же блага.

Мэдди взяла бутылку вина и немного встревожилась, заметив, что они выпили всю бутылку. Она вздохнула, поднимаясь со стула.

— Теперь моя очередь, я полагаю. Хотя я только что поняла, что мне нужно что-нибудь по крепче, чем вино, прежде чем я обнажу свою душу.

Глава 20

Лорен удивленно моргнула, когда ее обычно утонченная, изысканная тетя отправилась на кухню и через несколько минут вернулась с двумя рюмками и охлажденной бутылкой водки Skyy. Не сказав ни слова, Мэдди налила каждому по рюмки, эффекта ее выпила целиком, а затем снова наполнила.

— Вот, — заявила Мэдди, немного вздрогнув, когда алкоголь попал в желудок. — Наконец, сделаю это. По крайней мере сейчас.

Лорен ухмыльнулась.

— А мне всегда было интересно, почему ты хранишь эту бутылку в холодильнике. Ты знаешь, что я не люблю водку, и никогда не видела, чтобы ты ее пила. Отличная техника, кстати. Такая может прийти только с большим количеством практики.

Мэдди подмигнула ей.

— Знаешь, иногда я все же расслабляюсь при случае, хотя и не так часто за последние годы. Хотя, когда я училась в институте, ладно, это рассказ для другого раза. То, что я собираюсь рассказать тебе сегодня, на самом деле, началось, когда я была немного моложе, чем ты сейчас — двадцать пять, если точно. Я была весной в Париже, клише, я знаю, встретила мужчину по имени Джеймс Баттерфилд. И это была, безусловно, любовь с первого взгляда… для нас обоих.

Лорен тут же была заинтригована, как загорелись серые глаза ее тети при упоминании имени этого человека, так и тем, что в ее голосе слышалась тоска.

— Что ты делала в Париже? Была в отпуске? — спросила Лорен.

Мэдди покачала головой.

— По работе. Я училась в Lanvin, проходила длинные часы практики без денег. Квартира, в которой я жила, была настолько крошечной, что квартира твоей сестры здесь, в городе, выглядит по сравнению с ней, как квартира с двумя спальнями. Но я не возражала, потому что я делала работу, которую любила, как и сам город. Я была окружена прекрасными галереями искусств, одеждой, невероятной едой и вином, и везде витал дух романтики, которую я искала. Полагаю, сам Бог сделал так, чтобы единственный раз, когда я влюбилась, произошло в городе влюбленных.

— Этот Джеймс тоже работал в индустрии моды?

— Боже мой, нет. — Мэдди усмехнулась. — Он занимался финансами, дорогая, происходил из очень длинной и уважаемой банковской семьи в Англии. Мы познакомились в художественной галерее, во время показа нового художника. И это было похоже, как все происходит в романтических фильмах, наши глаза встретились через всю переполненную комнату, а остальное — история. По крайней мере, сейчас.

— Начало мне уже нравится, — сказала Лорен, потирая руки. — Как он выглядел? Я имею в виду, то, что он был британцем… и богатым… вероятно, уже достаточно, чтобы свалить двадцатипятилетнюю женщину с ног. Есть что-то в мужчинах с британским акцентом, не так ли?

Мэдди рассмеялась.

— Как верно подмечено, дорогая. И, да, он конечно же смел меня с ног. Он был старше на двенадцать лет, красивый, хорошо одет, утонченный и очень, очень обаятельный. Он был также, — серьезно добавила она, — женат и имел троих детей.

Лорен открыла рот от удивления.

— Тетя Мэдди… что…

Мэдди подняла руку, останавливая Лорен.

— Это не то, что ты думаешь, Лорен. По крайней мере, не совсем то. Когда я впервые встретила Джеймса, он официально жил отдельно почти уже год, и его дети были подростками. Его жена… ну, из того, что он мне рассказывал, жизнь с ней была крайне несчастна. Она была очень взвинченной, нервной женщиной, легко впадала в истерики, и Джеймсу постоянно приходилось сталкиваться с небольшими эмоциональными потрясениями с ее стороны. Когда младшей исполнилось тринадцать, ему надоело это, и он ушел из дома.

Лорен кивнула.

— Хорошо, я понимаю. Похоже, жена превратила его жизнь в ад, и он заслужил шанс на счастье.

— Да. — Мэдди казалась довольной, что Лорен ее поняла. — Мы безумно сразу же влюбились в друг друга. Джеймс жил в Лондоне, конечно, имел там квартиру и регулярно видел своих детей. Мы виделись с ним только тогда, когда он выбирался в Париж на выходные или если ему удавалось выкроить день или два. Но я не возражала, была готова мириться с чем угодно, пока он был со мной. Мы были без ума друг от друга, так влюблены, что у меня даже сейчас мурашки бегают по коже, когда я вспоминаю об этом.

— Так что же случилось, тетя Мэдди? — Нежно спросила Лорен. — Что случилось, что вы разошлись?

Мэдди ненадолго закрыла глаза, потом налила еще одну порцию водки и выпила, все также аккуратно поставив рюмку на стол.

— Мы встречались почти год, — вспоминала она. — Мой контракт с Lanvin почти закончился, и я подумывала перебраться в Лондон, чтобы мы могли больше времени проводить вместе. К тому времени Джеймс познакомил меня со своими детьми, все они очень по-доброму отнеслись ко мне. Мне кажется, живя с матерью, они уже немного подустали от эмоций, и для них было большим облегчением оказаться рядом со спокойным человеком. — Она сделала паузу и глубоко вздохнула, прежде чем продолжить: — Джеймс назначил встречу со своим адвокатом, был готов сделать следующий шаг и начать официальный бракоразводный процесс. И он бы оказался свободен, мог бы жениться на мне, мы могли бы завести детей. А потом произошел несчастный случай.

Мэдди выпила третью рюмку водки, и ее безупречный цвет лица немного побелел к концу истории.

— Его старшему ребенку — Кристине только исполнилось восемнадцать лет. Она была красивой девушкой — доброй, нежной, полной жизни. Очень похожа на своего отца. О, Боже, это было ужасно, Лорен, просто душераздирающе ужасно. Она ехала домой с вечеринки с несколькими друзьями, в них врезался пьяный водитель. Все четверо такие молодые, им бы жить и жить, умерли мгновенно.

Лорен, которая никогда не встречала и даже не слышала об этой девушке, тем не менее, почувствовала те же страдания, что и ее тетя, которая несомненно была знакома с ней, поэтому она обхватила ее за талию и прошептала:

— Мне очень жаль, тетя Мэдди. Это ужасно.

Мэдди поцеловала Лорен в лоб.

— Это было ужасно, дорогая. Для всех. Джеймс был опустошен, потому что Кристина была его любимицей. Но он не мог позволить себе скорбеть, горевать, кому-то нужно было оставаться сильным. Другие его дети — мальчик и еще одна девочка — были ужасно расстроены, его жена… ну, она была так расстроена, что ей пришлось давать успокоительные двадцать часов в сутки какое-то время. Между утешением семьи, заботой о детях и организацией похорон, я неделями не видела Джеймса и не разговаривала с ним. Но я понимала все проблемы, которые на него навалились, и мне хотелось быть вместе с ним, чтобы как-то помочь ему пройти через такие страдания. Я не смела поехать к нему, несмотря на то, что они уже давно жили врозь. Если бы она увидела меня, неизвестно было бы насколько глубоко она погрузилась бы в свое сумасшествие. Так что я оставалась в Париже, усердно работала, успокаивала себя, что Джеймс, на самом деле, не хочет находится вдали от меня, он обязательно позвонит или встретится со мной, как только сможет. А потом, почти через месяц после смерти Кристины, он приехал в Париж в последний раз.