Дело Черного Мага. Том 3

В узких кругах её называли Вампирской Смегмой.

Понятное дело, что этот узкий круг ограничивался Робином Локсли.

Упырь дернулся и потянулся к Алексу, но вокруг создания вспыхнуло несколько печатей. Из их недр вылетели черные нити-змеи. Они спеленали создание и, прижав его к полу, мешали пошевелиться.

Первым делом, достав нож, Дум размахнулся и резко провел им по тому, что осталось от глаз.

— Тебя не учили, Люциус, что подглядывать не прилично? — прошептал Дум.

Создание замычало и задергалось, но темные нити держали его крепче, чем простирались немалые физические возможности упыря.

— Ну и сколько бедолаг ты подтянул, чтобы схоронить свою задницу?

Алекс сложил нож-бабочку и убрал его обратно во внутренний карман.

Упыри отличались от тех молодчиков, которых так бодро раскидывал Грибовский тем, что они, в действительности, являлись не более, чем марионетками из плоти. Не обладали собственным сознанием и душой.

Да, конечно, существовали и совсем иные упыри, но о них не к ночи будет помянуто. Алекс видел такого всего раз в жизни — в “Бездне” и этих воспоминаний, пожалуй, хватит на всю оставшуюся жизнь.

— Пожалуй, мы разберемся с этим быстро.

Алекс открыл рюкзак и достал оттуда несколько купленных у Хрен-выговоришь вещичек.

— Предсказуемо, Люциус, — вздохнул Дум. — намутить целую армию клопов. Вытянуть из меня магию стычками с ними. А затем встретить гостя при полном параде. Не пойдет. Я бы хотел пообщаться с тобой на равных.

Алекс расстелил некогда белое покрывало. “Некогда” — потому что теперь на нем красовалось несколько алых пятен. Кровь девственницы.

Этот материал использовался в черно-магических ритуалов чаще остальных сразу по нескольким причинам. Но самая главная — если не считать кровь младенца, пущенную при его смерти, то это самый лучший источник “бесплатной” энергии. Который, к тому же, очень легко хранить и передавать.

Подобные “простынки” продавались на черном рынке по три сотне кредитов за штуку. И, более того, существовали целые организации, промышлявшие их производством.

Грязная работенка…

Разложив “покрывало”, Алекс взял черный мелок и парой резких движений начертил вокруг нехитрую магическую печать.

— Ну и вонища, — скривился Дум, завернув мелок в полиэтилен и закинув обратно в рюкзак. Ему захотелось промыть ладони антисептиком, но чужеродный материал мог помешать процессу. Но, хоть, Хрен-попадешь не обманул. Мелок действительно был сделан из дерьма самоубийцы. Знали бы простые обыватели сколько всего выходит из человека во время смерти… — Последний штрих.

Дум, аккуратно, стараясь ничего не нарушить в нехитром ритуале (черный маг без паранойи — мертвый черный маг) положил на “покрывало” серую кость. Кость человека убитого за доброе деяние. Кажется, Хрен-попадешь, сказал, что этот человек пытался спасти собаку от орков (сраные любители собачатины), завязалась потасовка и парнишка отправился в мир иной.

Три несложных ингредиента, обошедшееся Алексу в шесть сотен кредитов, сэкономят ему количество у.е.м. равное двум, двум с половиной тысяч кредитов, если восполнять ресурс при помощи алхимии.

Да, в былые времена, он бы просто накупил пилюль, закинулся по самое не могу, и сравнял бы это место с землей, но ограниченный бюджет диктовал совсем иные правила.

— Олд-скульные, мать его, правила, — прошипел Алекс.

Усевшись рядом с кругом, Алекс простер над ним руки. Ритуал отличался от магии печатей (высшего волшебного искусства, ранее доступного лишь единицам, а теперь, благодаря линзам, даже школярам) тем, что почти не потреблял магии из источника колдовавшего.

Достаточно было обладать сотней другой у.е.м. и вот уже ты шаман или ведьма в какой-нибудь средневековой деревушке.

Зачерпнув немного из источника, Алекс погрузился разумом внутрь печати. Магия смерти откликнулась на его зов. Она ощущалась гнилью на кончике языка и мхом, медленно ползущим по рукам.

Алекс совладал с отвращением.

Он был сведущ в этом черном искусстве, но это не означало, что оно ему нравилось.

Небольшим усилием воли, Алекс подчинил себе тот сгусток магии, что породил ритуал, а затем направил его в грудь упырю. В его разуме это выглядел так, как если бы он вонзил зеленый кинжал в грудь мертвецу, а в реальности… в реальности не произошло ровным счетом ничего. Разве что мертвяк перестал шевелиться.

— И сколько же ты поднял народа, Люциус?

Минус некромантии для Алекса всегда заключался в эффекте обратной связи. Некромант, будучи кукловодом, был связан со своими марионетками множеством нитей. А, как известно, по любой тропе, даже из нитей, можно ходить в обе стороны.

Дум, все так же мысленно, позволил кинжалу магии смерти распасться на тысячи маленьких огоньков. Те, будто оживая, роем закружились над мертвецом, а затем понеслись в разные стороны.

Во всем комплексе “Райских Бань” внезапно зазвучало эхо от падающих тел. Десятки мертвецов, один за другим, падали грудой плоти и костей. Тысячи маленьких, невидимых взгляду, кинжалов магии смерти обрезали нити, связывавшие умертвий с их хозяином.

Один из таких упал совсем рядом с Алексом. Буквально в метре за его спиной.

— Быстрее надо быть, — не открывая глаз, произнес Дум. — Упыри медлительны, когда на их связь с создателем совершают атаку. Прописные истины, Люциус.

Спустя несколько секунд, Алекс, отряхивая руки, поднялся на ноги. Мыском ботинки он размазал круг и затоптал зеленое пламя, медленно пожиравшее окровавленную простынь.

Кость добродетеля, при этом, превратилась в горстку пепла.

— Значит, сидим в подвале? — Дум достал из кармана зажигалку и прикурил. Он не мог позволить себе лишнего расхода у.е.м. — Как-то слишком стереотипно.

Развернувшись на сто восемьдесят, Алекс направился в сторону лифтовой шахты.

Алекс узнал, где находится Люциус.

Но и Люциус теперь знал, что Алекс знал…

Не знал он только того, что еще лежало в рюкзаке Дума. И то, что тот разбирается в архитектуре смертных куда лучше трехсотлетнего вампира, живущего прошлым.

— Ретроградность, — Алекс достал нехитрое приспособление, благодаря которому можно было “ездить” по тросам. — губит вампиров куда лучше солнца и осины.

Глава 16

Алекс, подойдя к шахте лифта, достал из рюкзака простой… гидравлический домкрат. Немного доработанный кустарным образом так, чтобы им можно было раздвигать тяжелые створки дверей. Понятное дело в каких целях он использовался.

Дум, аккуратно воткнув две металлические плашки в щель, отошел на почтительное расстояние (все же продукция Хрен-выговоришь в любой момент могла подставить)и, при помощи усилия воля, нажал на единственную кнопку.