Дело молодых

Через полчаса я начал тревожно смотреть на стрелку указателя топлива, ложащуюся на ноль. Показометр очень приблизительный — может, пять литров осталось, а может и ноль пять. Дорога нырнула вниз, пару раз вильнула и вывела к строениям, совершенно непохожим на те идеальные гаражи, через которые мы въезжали, но тоже, тем не менее, ими являющиеся. Ещё одно Гаражище — поменьше и попроще, но только по сравнению с предыдущим. Проезды по линеечке, дорожки ровненькие, ворота все автоматические, одинаковые, почему-то крашеные в розовый. Свет везде горит, опять же. Правда, торговые точки по позднему времени были уже закрыты, но всё равно видно, что это не наша разливуха занюханная с ТетьВарей за прилавком. Сервис, чистота…

«Патр» нырнул в боковой проезд, свернул раз, другой… Вот интересно, на кой чёрт такие Гаражища, если города рядом нет? Или всё-таки есть? Впрочем, что я тут видел вообще? Так что гадать без толку… Открылись ворота одного из боксов, и нас снова встретила пара молодых ребят, только на этот раз комбинезоны у них были светло-серые, почти белые — офигеть совсем. «Белый механик» — новый ужастик в стиле «чёрного альпиниста». Они тут что, смазки не используют вовсе? Да какие вы, к чёрту, механики, без масляных пятен? Пижоны и ненатуралы!

Ребята в белом открутили модные номера и сняли коробочку с лобового, пока я переливал бензин из канистр в баки. Готов поклясться, что от запаха 92-го их воротило, как институтку от солдатской портянки. Этак осуждающе, знаете ли, косились, а при взгляде на то, как у меня с воронки на пол пролилось, рожи прям перекосило. Это они ещё не увидали, как с картера сцепления маслом на их стерильный пол накапало! Отъеду — небось харакири отвёрткой себе сделают от огорчения, чистюли!

У задней стены разъехались ворота, внутри снова неприятно потянуло, закружилась голова, накатила слабость. Заклубилась в проёме тьма, мы поехали дальше — колёса подпрыгнули, и в лобовое стекло хлынул солнечный свет. Мне уже было как-то пофиг на весь возможный пафос — устал. Проехали, и ладно. Я почему-то думал, что если с той стороны ночь, то и с этой должна быть тоже. Но, если вдуматься, то мало ли в каком месте здешнего шарика мы выскочили? В глаза били последние лучи закатного светила, скатывающегося за горизонт.

УАЗик выехал из руин полуобрушенного гаража. Когда я обернулся, сзади уже была каменная стена, местами прикрытая пятнами мха и плетями камнеломки. Удивительная гаражная магия.

Когда развели костёр, уселись вокруг него и накрыли немудрёный ужин — хлеб, консервы, сыр, колбаса, костровой чай из закопчённого чайника, — я спросил об этом Андрея напрямую.

— Как тебе сказать… — помотал головой тот. — И да, и нет. Проще всего, конечно, из гаража в гараж. Если с одной стороны гараж, а с другой нет, то «система ниппель», туда дуй — оттуда…

— А если нет гаражей вообще?

Андрей отмахнулся:

— Да что вообще делать в срезе, где даже гаража не построили?

Он налил себе кипятка из булькающего на костре чайника, кинул пакетик чая и нехотя продолжил:

— Есть разные кросс-локусы. Так называют места, которые в разных срезах, но друг другу сродни и можно перейти с одного на другое. Знавал я проводника, который через храмы ходит. Любые. Это удобно, везде хотя бы старое капище, да отыщется. А второй вообще оригинал — по улицам-дублям гуляет.

— Это как? — заинтересовался я.

— Представь себе, вот в вашем мире в каждом городе есть улица Садовая. Ну, не буквально, а аналог — Гарден-стрит какой-нибудь. Так вот, он утверждал, что умеет открывать двери с одной Садовой на другую. Или с Речной на Риверсайд. Или с Форест-авеню на Рю де ля форет. Ну, ты понял. Хотя, может, и заливал, конечно, у всех свои секреты.

— А если в мире нет городов вообще? Как тогда с Садовыми?

— Не знаю, это ж пьяный трёп был. Может, на развалинах выйдет, или даже в ровном поле, где Садовая была.

— Нет, я имею в виду, если там вообще людей не было.

— А такого не бывает, наверное, — подумав, ответил Андрей. — Считается, что такие срезы, где люди не появлялись вовсе, нам недоступны. Мы, проводники, ходим по чужим следам, их кто-то да проложил когда-то. То есть, враки всякие на этот счёт среди проводников есть — мол, кто-то проходил в срезы, где людей нет, а то и вовсе даже не люди… Но это фольклор. Я не встречал проводника, который попадал бы туда сам или хотя бы видел того, кто попадал.

— А как становятся такими, как ты?

— Проводниками? Никак. Надо таким родиться. Природный, вишь ты, феномен.

— А я, к примеру, могу оказаться проводником?

Пётр отчего-то фыркнул себе под нос, но Андрей ответил серьезно:

— Когда-нибудь узнаешь. Или не узнаешь… Вот, ребята, которые со мной — они никогда не станут проводниками. Других я в команде не держу.

— Почему? Не любишь конкурентов?

Андрей огляделся, наклонился ко мне и тихо сказал:

— Потому что без меня им пиздец! — он подмигнул и рассмеялся, но я отчего-то не принял сказанное за шутку.

Спать устроились, кто где — было тепло, некоторые попадали просто у костра, а я предпочёл улечься на задней лавке УАЗа. Завесил отсутствующие окна москитной сеткой, залез в спальный мешок и уснул, кажется, моментально. Вымотался за день нечеловечески, от усталости мутилось в глазах, и накатывал неприятный озноб. Засыпая, видел перед собой набегающую дорогу с жёлтыми треугольниками.

Утром проснулся, умылся из баклажки, завёл примус. Поставил вариться кофе. На его запах сползлись остальные. Пришлось делиться и варить ещё. Тоже мне, покорители миров, кофе с собой взять не могут…

— Ладно, пора! Сворачиваемся, — Андрей принялся командовать. — Джон и Карлос — в машину к Зелёному.

О, позывной-то как лёг!

— Я еду на «Патре» с Саргоном, с рейдерами говорю один, они нервные…

Саргон же зовут этого «сарданапала», точно! Вот вылетает же из памяти постоянно. И что за рейдеры?

Последний вопрос я озвучил.

— Неприятные ребята, — Андрей поморщился, как лимон укусив, — с одной стороны, вроде продуманные, с другой — без башки совсем. Все договорено, но верить им особо не стоит.

Мне показалось, что этот момент его довольно сильно беспокоит, но я не стал углубляться. Всё увидим, чего загадывать.

Когда в УАЗик сзади засунулись Джон и Карлос, в нём сразу стало тесно — потому что у Джона в руках был потёртый пулемёт РПК, а у Карлоса — чрезвычайно футуристического вида винтовка. Серый металлический кожух закрывал её всю, включая ствол, сверху располагался нарост кожуха прицела, вбок на поворотном креплении откидывался экранчик, снизу какие-то телескопические сошки-ножки… Изрядная вундервафля. Я начал, признаться, нервничать — такое изобилие оружия и вызывающая готовность его применить не обещали ничего хорошего. Кстати и слово «рейдеры» ассоциировалось у меня исключительно с игрой «Фоллаут» — а тамошние рейдеры те ещё перцы.