Демон, ангел, Велиал или Будни обычной избранной

— Ну, я планировала вздремнуть хотя бы пару часов — ночь на дворе.

— Я готов направить тебя к хранилищу Сейтсеман Сиэлун прямо сейчас! И никак не раньше или позже! — произнес решительно призрак, — тем более я вижу, что ты готова.

— Именно сейчас?

— Да. Это временное ограничение, которое является первой печатью на пути, — торжественно произнёс дух чародея.

Призрак подплыл к стене здания, возле которого мы стояли, знакомым мне взмахом руки призвал кисть для рунописи и начертил длинную вязь рун. Большую часть рун я успела разобрать, но были и такие, которые я видела впервые. Стоило последней руне появиться из-под кисти чародея, как стена пошла лёгкой рябью и на её поверхности возникла массивная дубовая дверь. По периметру двери шла вязь рун с теми же символами, которые начертил Майнио. Центр двери украшал резной барельеф меча и семи фигур вокруг него. Моя рука невольно потянулась к барельефу — я никогда не видела столь искусной резьбы.

— Нет! — воскликнул чародей, — ещё рано! Подожди немного. Необходимо дождаться, когда наступит нужное мгновенье!

— Он мне надоел, — пробурчал Ликантроп, — можно я его стукну?

— Будь готова. Когда я скажу, коснись рукояти меча, — наставлял меня призрак.

Я молча кивнула и поднесла руку к барельефу, но не касалась его. Время превратилось в густой кисель. Я чувствовала, как с каждым вздохом замедлялось его движение. Ожидание было невыносимым. В какой-то момент я устала ждать и начала опускать руку.

— Время настало! — торжественно воскликнул Майнио, — вперед! Освободи меч! И знай, что избранный мечом — это…

Кто избранный мечом по мнению привидения чародея уже не услышала, так как зажмурившись я коснулась резного барельефа и меня поглотило неведомое. Я лишь почувствовала гаснущим сознанием, как моих плеч коснулись хранители.

Не знаю, сколько времени я провела в забытье, но в какой-то момент ко мне пришло ощущение сильного вращения, словно меня засунули в центрифугу и резко раскрутили на максимум. Голова закружилась, дурнота подступила к горлу. Привкус горечи во рту заставил быстрее собраться с мыслями. Я всё ещё чувствовала, как мои плечи крепко сжимают руки хранителей. В какой-то момент вращение остановилось и мне показалось, что я стремительно падаю на землю вниз головой. Поняв, что падаю, я резко распахнула глаза и увидела бескрайнюю пустыню, к которой я стремительно приближалась. Рвано выдохнув я схватилась за хранителей. До этого момента они словно были без сознания, но стоило мне вцепиться в их руки, как они одновременно распахнули крылья и плавно опустили меня на песок.

Ледяной сухой ветер вырывал из меня тепло. Пальцы мгновенно онемели от холода. Под моими ногами захрустел песок, словно я стояла на мелких костях, отчего я невольно вздрогнула и вновь зажмурилась.

Когда я открыла глаза, все изменилось. Я стояла посреди длинного полутёмного коридора.

— Жуть какая, — невольно поёжилась.

— На то они и печати, чтобы оставлять неизгладимые впечатления, — усмехнулся Тори.

Демон крепко держал меня за левую руку.

— Нам лучше не разделяться сейчас, — ободряюще сжал мою правую ладонь Эми.

Ангел верно понял, что я была обескуражена фактом того, что хранители меня держат за руки словно маленькую девочку.

— Значит, мы преодолели печати времени пространства? — решила уточнить у хранителей, чтобы отвлечься от неожиданной перспективы ходить ближайшее время за ручку с хранителями.

— Да, — кивнул Эмилиас, — и не только.

— Ты ещё и правду уломать умудрилась, — голос Тори был переполнен гордостью за меня.

— Разве мы видели правду? — удивилась я.

— Правда у каждого своя, — авторитетно заявил демон, — хорошо, что этот чеканутый не призвал охранять меч истину, тогда бы мы фиг так легко отделались.

— Но что было правдой? — не могла понять я.

— То, что тебе этот меч нафиг не нужен, что ты не по своему желанию ищешь меч, а вынужденный поиск выжигает твою душу, превращая её в холодную пустыню.

— Неприятная правда, — передернула зябко плечами.

— Это лучше, чем быть раздавленной правдой в буквальном смысле.

— Да уж, — от слов Эмилиаса холодок прошёлся по спине, — какая следующая печать? — спросила хранителей, чтобы поскорее сменить тему.

Глава 16.2 Вода

Тьма коридора давила.

Самое неприятное было в том, что я не знала, в какую сторону идти. И никаких подсказок. Единственным источником света оказались крылья Эмилиаса. Значит, будь я одна, не увидела бы ничего.

Гладкие серые стены, пол и потолок. Коридор, или всё же тоннель, был настолько невысок, что встав на цыпочки, я дотянулась до потолка. После провела ладонью по стене. Изучить пол мне не дали. Ликантроп требовательно схватил меня за руку, возвращая тактильное единение нашей троицы.

Результаты моего беглого осмотра ни к чему не привели. Я всё еще не знала, куда идти.

— Чего стоим, кого ждем? — вырвал из раздумий Тори.

— Не знаю, в какую сторону идти, — раздосадовано призналась я.

— Ну, как учил один эльф с посохом, нужно идти туда, где воздух лучше, — состроил Тори умное лицо. Даже поднял указательный палец вверх для весомости.

— И с какой же стороны тебе пахнет лучше?

— Мне обе стороны одинаково смердят, — ничуть не облегчил задачу тёмный.

— Нам туда, — уверенно махнул Эми в ту сторону, куда я задумчиво смотрела ещё минуту назад, — следующая печать — вода, оттуда тянет сыростью.

— Что ж, идём тогда туда.

И мы пошли. Держась за руки. Это ещё хорошо, что ширина коридора-тоннеля позволяла идти рядом друг с другом, а не гуськом. Меня злил и одновременно веселил такой способ передвижения.

Шли мы медленно, но прохладная рука Эми, сжимающая мою руку, словно прибавляла мне уверенности. О рукопожатии Тори старалась не думать. Демон был горячий как печь. Его ладонь за малым не оставляла ожогов.

— Тори, — не выдержала я через пару минут, — ты горячий.

— О да, я горячий парень.

— Я не об этом, — фыркнула я, — У тебя рука горячая. Такое чувство, что у меня на руке ожог останется.

— Не останется, — уверил демон, — я же сразу всё залечиваю.

— То есть, твоя температура выше сорока?

— Для всего живого его температура выше семидесяти, — ответил за демона Эми, — если бы не дар телесного исцеления, его прикосновения оставляли бы ожоги.

— Угу, — подтвердил тёмный, — пришлось научиться рефлекторно исцелять при любом касании.

— Может, ты всё же тогда не будешь держать меня за руку?

— Неа, тут никак, — отрицательно помотал головой Тори, — да не боись ты, я тебе не наврежу.

Дальше шли молча. Сначала мы шли бодро, но где-то через час по ощущениям моё терпение начало заканчиваться. В какой-то момент вид стен и потолка изменился. Они перестали быть гладкими. Сначала появились круговые тонкие борозды, словно поверхности шлифовали, но не завершили. Через некоторое время качество «шлифовки» ухудшалось, пока и вовсе не перешло на грубо отёсанный камень, а после прорубленную примитивными инструментами каменную породу.