Демон и Мадонна
Шрифт:
– Смотри, любимая, смотри, это я здесь, – хрипел он, сорвавшись в бешеный темп от ощущения ее взгляда. – Теперь только я буду здесь, в тебе, всегда! Моя, ты моя!
Маня выгнулась, срывая голос в хриплом крике, и сжала его внутри так сильно, что его собственный крик удовольствия слился, переплетаясь, с её, так же, как их тела и души в этот момент сплелись, врастая, впаиваясь друг в друга.
Силы покинули его тело. Он смог только переместиться и лечь на бок, чтобы не раздавить Маню, но прижимая крепко её к себе и оставляя их тела соединенными. А потом они молча лежали в тишине и темноте номера и Дмитрия постепенно накрывало осознание того, что только что впервые в жизни он занимался любовью. Не просто сексом, призванным удовлетворить
– Дим, ты задушишь меня, – жалобно сказала Маня.
– М-м-м-м? Прости, я задумался. – Дмитрий ослабил хватку, понимая, что действительно сжал её так, будто она собиралась исчезнуть.
– Мы, наверное, ведем себя, как эгоисты. Лейла Олеговна там, в больнице, а мы с тобой… тут, как озабоченные. – Кажется, страсть отступила, и Маню начинали мучить сомнения.
– Мань, посмотри на меня. – Дмитрий чуть отстранился. – Никаких сожалений, слышишь? Если бы не наша дурацкая встреча и не тупое упрямство, мы уже давно должны были быть вместе. Это было просто неизбежно. И теперь, когда это, наконец, случилось, я хочу, чтобы ты знала, что это надолго. Слышишь, Маня? Жизнь – странная штука и поступает с нами по-разному. Но ты должна знать, что я не отпущу тебя по собственной воле, никогда не отпущу. Я понимаю, что невыносим и характер у меня не сахар, и могу сделать что-нибудь, что оттолкнёт тебя. Но все равно я буду стремиться исправить все. Ты веришь мне?
– Дим, ты прав: жизнь такая странная и длинная… И ты привык быть свободным. Не стоит зарекаться и загонять себя в рамки. Что бы ни было, я рада что это случилось между нами. Как там будет дальше – не знаю, но этого у нас уже не отнимешь. Но, если поймёшь, что ошибся – держать не буду, отпущу, – тихо ответила Маня.
Дмитрий резко приподнялся и, обхватив её лицо, впился в распухшие губы жадным собственническим поцелуем.
– А я – нет! Даже не мечтай! Не отпущу, не отдам другому, не видать тебе больше свободы! Горло перегрызу любому, кто посягнёт на тебя, слышишь? – прорычал он ей в лицо. – Ты теперь моя, моей и останешься!
Маня улыбалась ему такой счастливой и искушающей улыбкой, что он почувствовал, что тело снова напрягается, наполняясь жаждой, которую не утолил первый глоток.
– Дима?! – Маня распахнула удивленные глаза, когда он опрокинул её на спину, устраиваясь между её бедер. – Не-е-е-ет!
– Маня, нежная моя, да-а-а! – промурлыкал он, потираясь о её живот восставшей в полную силу плотью и целуя её шею.
– Дима, мы и так, наверное, весь этаж переполошили, – захихикала Маня, обхватывая его голову, спустившуюся к её груди.
Дмитрий замер и поднял голову.
– Ну, что сказать, родная, когда вернёмся домой, нашим соседям частенько будет хотеться выйти покурить. – И вернулся к тому, на чём остановился.
– Ди-и-и-има! Ты всегда такой? – задыхаясь, прошептала Маня.
– Прости, я сегодня в плохой форме, но я исправлюсь, – прошептал он, входя опять в её тело. – Ма-а-аня, если бы ты знала, как мне хорошо там внутри! – простонал он в её ухо – безумно сладко и восхитительно горячо. Я готов взорваться, едва войдя в твоё тело! Одно прикосновение – и я рассудка лишаюсь!
Когда они лежали рядом, усталые и взмокшие, Дмитрий вдруг засмеялся хриплым счастливым смехом.
– Дима, что? – удивилась Маня.
– Мань, у меня с тобой или крыша съедет совсем, или я сдохну от истощения на тебе, – ответил он.
– Ты ведь шутишь?
– Нет! Какие
же тут шутки, если я хочу тебя, как безумный! Мы не успеваем отдышаться, а у меня в башке всё уже по новой. – Дмитрий продолжал смеяться в потолок.– Может, это пройдет со временем? – обеспокоенно спросила девушка.
– Ага, пройдет. Оптимистка ты моя! Боюсь, о здоровом сне нам обоим стоит забыть в ближайшее время. Так что пользуйся моментом – сбегай от меня в душ и засыпай, пока еще можешь.
20
Нехотя и не переставая счастливо улыбаться, Мадонна выскользнула из его рук и пошла в ванную. Неожиданно тишину номера разорвал её крик, полный ужаса. Дмитрия подбросило на постели, он влетел в ванную и обмер в ужасе.
Весь пол и дно пустой ванной были усыпаны лепестками кроваво-красных роз. Сами изломанные длинные стебли были разбросаны по полу. Маня наступила на один из них и согнулась от пронзившей ногу боли. Оторвав от ноги стебель и отбросив его от себя трясущейся рукой, она уставилась на него огромными от страха глазами. Капли крови срывались с её пальцев и падали на пол, смешиваясь с лепестками. Схватив её на руки, Дмитрий развернулся и увидел надпись через все зеркало:
«ТЕПЕРЬ ТЫ СДОХНЕШЬ, ШЛЮХА!»
Тело Мани дрожало в его руках, с руки и ног капала кровь.
– Что же это, Дима? – дрожащими губами повторяла она. – Что же это? Как же так? Мы же все время были здесь! Как же это?
Сорвавшись, в рыдании она стиснула его шею, прижимаясь как можно крепче в поисках защиты. Дмитрию хотелось заорать в бессильной злости. Он быстро вынес Маню из ванной и посадил на край кровати. Она судорожно цеплялась за него, не желая отпускать. Дмитрий властным, но мягким движением освободился и заметался по номеру, собирая их одежду. Маня перестала плакать и сидела, словно окаменевшая, с широко открытыми глазами, следя за ним.
– Ч-ч-что ты делаешь? – наконец, спросила она.
– Мы уезжаем отсюда, – резко ответил он.
– Думаешь, это поможет? Мы все время были здесь. Я была в ванной совсем недавно. Откуда там это взялось?
– Мы поговорим, когда доберемся домой.
– Дима, ты что-то знаешь и не говоришь мне? – Глаза Мадонны следили за ним с испугом, когда он стал решительными движениями одевать её.
– Мы приедем домой, ты успокоишься, и мы обо всем поговорим, – отрезал Дмитрий.
Маня кивнула и, как ребенок, протянула руки, позволяя надеть водолазку прямо на голое тело. Одев её и быстро одевшись сам, поднял её на руки и понес к двери.
– А мои вещи? – потерянно огляделась девушка.
– К черту их. Я куплю тебе другие. – И он решительно пошёл к лифту.
Внизу Дмитрий усадил её на пассажирское сиденье и пристегнул ремнём. Усевшись сам, он сорвался с места так, что оставил дымящиеся полосы резины на асфальте.
– Куда мы едем? – тихо спросила Маня.
– В загородный дом. Там охрана, и ты будешь там, пока я не разберусь.
– Но как же работа?
– Маня, в компании работает охрененная уйма людей. Они как-нибудь справятся без нас с тобой пару дней. Так больше продолжаться не может. Я не позволю этому ублюдку, кто бы он ни был, запугивать тебя.
– Дима, но что помешает ему найти меня и там?
– Я помешаю, Манечка. Верь мне, я все решу. Ты больше не одна.
– Но то, что случилось там… Это ведь невозможно! – Дмитрий увидел, как у Мани опять задрожали губы.
– Прекрати! Мы сейчас доедем и я всё расскажу. А ты поверишь каждому моему слову, потому что это правда! А сейчас возьми себя в руки! – жестко скомандовал мужчина.
Дмитрий выжимал из машины все, мчась по ночному загородному шоссе. Он то и дело поглядывал на Маню и поэтому машину, что, резко включив фары, выскочила им наперерез, заметил лишь в последнюю секунду. Уходя от столкновения, он резко выкрутил руль, мысленно благодаря бога за то, что пристегнул Маню. Удар пришелся в заднюю дверь с его стороны, и его выбросило из машины через лобовое стекло.